Доказательства вины
Шрифт:
— На твоем месте я бы надеялся на обратное, — сообщил я ему. — Потому что, если я умру, я знаю, кому достанется мое смертное проклятие.
Глау раздвинул губы, блеснув зубами — готов поклясться, они у него оказались заостренные. Не как у вампира или вурдалака, а правильной треугольной формы, как у акулы. Он встал и поднял пистолет.
— Глау! — рявкнул Крейн.
Глау на секунду застыл и опустил пистолет.
Крейн убрал мобильник в карман и подошел ко мне.
—
— А то что? — поинтересовался я. — Вы меня убьете? В моем положении это, видите ли, не самый худший сценарий.
— Тоже верно, — пробормотал Крейн. Он достал из кармана маленький пистолет и, не моргнув, выстрелил Роулинзу в ногу.
Рослый коп дернулся, лицо его перекосилось от внезапной боли; он пошатнулся, но наручники не дали ему упасть, больно впившись в запястья. Роулинз с трудом восстановил равновесие и длинно, замысловато выругался.
Пару секунд Крейн смотрел на Роулинза, потом улыбнулся и направил пистолет ему в голову.
— Нет! — крикнул я.
— Это зависит исключительно от тебя, чародей, — останутся ли его дети без отца. Веди себя смирно. — Он снова улыбнулся. — Нам всем будет приятнее.
И снова гнев едва не смыл из моей головы любые здравые мысли. Угрожать мне — одно дело. Угрожать кому-то, чтобы заставить подчиниться меня, — совсем другое. Меня тошнит при виде страданий достойных людей. Тем более при виде их смерти.
Терпение, Гарри. Спокойствие. Рассудительность.Я еще прослежу за тем, чтобы Крейн сильно пожалел о своей тактике, и пусть это послужит уроком на будущее для других подобных хорьков. Но не сейчас. Пока пусть говорит.
— Ты меня понял? — спросил Крейн.
Я кивнул в знак согласия.
Он ухмыльнулся:
— Я хочу услышать, как ты это произнесешь.
Я стиснул зубы, но совладал с собой.
— Я понял.
— Рад, что мы договорились, — сказал он. Послышалось негромкое жужжание — наверное, виброзвонок, — и он снова отошел в сторону, достав мобильник из кармана и поднося его к уху.
— Как давно мы здесь? — спросил я у Роулинза.
— Час, — выдохнул он. — Или полтора.
Я кивнул.
— Вы-то как?
Он криво улыбнулся.
— Шов на руке разошелся от наручников, — прохрипел он. — Как нога, не знаю. Я ее не чувствую. Кровит вроде немного.
— Держитесь там, — сказал я. — Мы отсюда выберемся.
Резиновые губы Глау скривились в недоброй ухмылке, но он промолчал, не глядя ни на одного из нас.
— Фигня, — произнес Роулинз. — Если сможете вырваться, уходите. Как только он получит то, чего хотел, он меня все равно убьет. Не застревайте здесь из-за меня.
—
Роулинз сделал попытку улыбнуться и прислонился к стене, разгрузив раненую ногу. Изрядная часть его левого рукава пропиталась кровью.
Минуту спустя вернулся Крейн — с такой улыбкой, будто масло не тает у него во рту.
— Приступайте-ка к поиску новых налоговых лазеек. Глау. Это дело обещает стать прибыльным.
— Правда? — удивился я. — И кто согласен торговаться за одного Гарри Дрездена, слегка поюзанного?
Крейн широко ухмыльнулся.
— Пока мы тут беседовал и, я устраивал аукцион. Довольно оживленный, кстати.
— Неужели? — удивился я. — И кто ведет?
Его улыбка сделалась еще шире.
— Само собой, вдова Паоло Ортеги, княгиня Арианна из Красной Коллегии.
Мне вдруг сделалось очень холодно.
Я попадал уже раз в плен к Красной Коллегии. Меня схватила в темноте толпа шипящих кошмарных тварей.
Они всякое делали.
И я ничегошеньки не мог этому противопоставить.
Мне до сих пор снятся кошмары. Ну, не каждую ночь, конечно, но достаточно часто, чтобы я не забывал об этом. Вполне даже часто.
Крейн закрыл глаза и с наслаждением втянул воздух сквозь зубы.
— В том, что касается отмщения за погибшего мужа, она проявляет настоящие творческие способности. Я не виню вас за то, что вам страшно. Кто бы не испугался на вашем месте?
— Эй! — окликнул я его, цепляясь за последние соломинки. — Позвоните Белому Совету. В крайнем случае они могут замолвить за вас словечко.
Крейн рассмеялся.
— Уже позвонил, — сказал он.
Во мне шевельнулась надежда. Если Совету известно, что я попал в беду, может, они и сумеют сделать что-нибудь. Может, они уже в пути. Нужно забалтывать Крейна, отвлекать его.
— Да? И что они вам сказали?
Я думал, его улыбка уже не может стать шире. Я ошибался.
— Что политика Белого Совета неизменна: никаких переговоров с террористами.
Только-только вспыхнувшая надежда умерла, почти не дернувшись.
Мобильник Крейна снова зажужжал. Он отошел на несколько шагов и переговорил, стоя к нам спиной. Потом повернулся к нам и щелкнул пальцами.
— Глау, садитесь за компьютер. Аукцион закрывается через пять минут, и надо быть готовыми к обязательному ажиотажу в последние секунды. Нам еще нужно удостовериться в подлинности счета. — Он снова поднял к лицу телефон. — Нет, неприемлемо. Только цифровой счет. Я не доверяю парням из Пэй-Пэла.