Доктор 2
Шрифт:
Лена запрыгивает обратно на стол и демонстративно хлопает глазами, глядя на него.
Мне неловко.
Роберт Сергеевич какое-то время беззвучно открывает и закрывает рот, поднимает и опускает брови, потом хлопает обеими ладонями себя по коленям и говорит:
— Мда-а-а!.. Даже не знаю, что тебе сейчас сказать… Спасибо!
Затем с полминуты качается в кресле вперёд-назад, после чего наконец продолжает:
— О репутационных рисках, наверное, с тобой сейчас говорить бессмысленно…
— Ба-ать, что мне эти риски, если… — как-то резко
Это неожиданно смягчает Роберта Сергеевича:
— Ладно, ладно… — хлопает он её по колену. — Хорошо хоть сразу сказала. В общем, вахту сдал — вахту принял. Шагайте. Я вас услышал, буду информировать по мере получения информации. Давайте топайте! Подбросили работы — не отсвечивайте, дайте её сделать…
Лена спрыгивает со стола, ещё раз звучно целует отца в лоб и берёт меня за руку, направляясь к двери.
Мне неудобно перед Робертом Сергеевичем, но вырывать руку сейчас — тоже не вариант.
Эх-х-х, грехи мои тяжкие. Как говорит местный кинематограф.
Мы уже выходим из двери, когда в спину доносится голос Роберта Сергеевича:
— Да не казнитесь вы так! Саша, особенно ты. Зная Лену, вы ещё на редкость рационально поступили… А родители — на то и родители, м-да…
Не люблю быть должен. Особенно в такой ситуации, когда никого ни о чем не просил и просить не собирался.
Единственное, что меня утешает, это ладонь Лены, крепко сжимающая мою ладонь всю дорогу от кабинета Роберта Сергеевича до машины.
…
— Нас сегодня вроде ждали Асель с Вовиком, в теннис играть, — говорю в машине, традиционно положив руку на правое бедро Лены.
— Да ну его, — встряхивает волосами Лена. — не до тенниса сегодня. Тем более, надо мной Сергеевич так поиздевался — ноги разъезжаются. Мелкий, я себя чувствую, как Вовик после этого своего упражнения на обезвоживание. Не до тенниса мне.
— Думал наоборот, хочешь развеяться.
— Хочу. Но не так. — Задумчиво прикрывает глаза Лена перед тем, как тронуться с места. — Так, тебе надо какие-нибудь уроки на завтра учить?
— Перебьюсь, — коротко мотаю головой. — Ничего особенного. Если надо.
— Надо. Ну тогда предлагаю… Сейчас едем в ЭСМЕРАЛЬДУ, там оттопыриваемся вдвоём при свечах, — мечтательно говорит Лена, подозрительно корректно соблюдая скоростной режим. — На третьем этаже. Потом спускаемся на первый, танцуем. А потом едем домой. И до утра не спим…
Что тут скажешь. Есть предложения, от которых не отказываются.
…
Саматов смотрит на экран смартфона:
«Сом, в продолжение «дурацких упражнений». Я не знаю, нужно ли вам делать поправки, но лови видео: https://www.youtube.com/watch?v=kosrWpw_3qU Стесев»
Саматов улыбается углом рта, просматривает короткое видео и набирает текст в ответ:
«Спасибо. Мы в курсе этого вектора, ты не в теме. Все подобные устройства требуют лицензии и на ввоз, и на применение. Пакет документов для получения этих лицензий сложнее, чем на импорт и торговлю оружием,
Глава 37
ЭСМЕРАЛЬДА оказывается трёхэтажным ресторанным комплексом. Первый этаж совмещён с танцполом, его мы сразу проходим насквозь.
— Второй этаж — банкетные залы, нам на третий, — говорит Лена мне, взлетая впереди меня по ступенькам.
— Я сразу не подумал почему-то, Лен, а ты есть хочешь? — говорю ей в спину, поднимаясь за ней. — Или ты из-за атмосферы сюда?
— И есть хочу. — Кивает она. — И из-за атмосферы. Насчёт поесть, чего-то после разговора с батей опять жор напал. Или Сергеевич меня так ухайдакал?
— С другой стороны, тебе в еде можно не стесняться, — бормочу. — Как говорится, с внешностью всё в порядке.
— А то, — хлопает меня по ладони Лена, входя в зал на третьем этаже.
Отдельные столики расставлены в шахматном порядке на большом расстоянии, видимо, чтоб посетители не мешали друг другу. Мы садимся за стол, на котором уже расставлена чистая посуда и лежат меню.
— Я ничего не буду, я сыт, — говорю Лене, осматриваясь по сторонам. — Если только чаю. А тут и правда уютно!
— Ага. Они этот ресторан в три этапа строили, — рассказывает Лена. — Батя говорил, лет двадцать пять назад тут вообще была окраина города и частный сектор. Стали застраивать многоэтажки. Хозяин участка как-то ресторан продавил и свой участок не продал. Открыл этот ресторан, тогда только первый этаж был. В минус работал год или два, но ни участок не стал уступать, ни бизнес не свернул. Пару лет сам за плитой стоял, семья в зале работала.
— Ух ты. А потом?
— Потом, видимо, третий год был удачным. Батя говорил, как обед — у него тут полный зал всегда был. Тогда. И полиция из райотдела, и таможня с поста возле СВХ, и ещё кто-то, не помню кто. Ну и батина контора… Все в форме. Готовил хорошо и недорого. Через ещё один год он второй этаж достроил. Туда все банкеты вынес. А на первом этаже танцпол в ночную смену сделал — чтоб круглосуточно работать. А ещё через пару лет — вот наш этот третий этаж достроил. Тем, кому тихо надо пообщаться.
— Молодец мужик, уважаю, — качаю головой.
— Да мужик-то молодец, но лет десять назад авария. Вместе с дочкой насмерть… сейчас тут его жена с внуками и зятем рулят. — Не отрываясь от чтения меню, говорит Лена.
— Блин. Не знаю, что и сказать.
— Ага… Ты точно ничего не будешь?
— Чай. Турецкий. Чайник. Всё.
Лена поднимает руку, к нам подходит официант. Лена делает какой-то невообразимый заказ, как будто мы год не ели. Баклажаны, хычины, шашлык, суп, грибы, салат… Официант зачитывает весь список для проверки, кланяется и уходит.