Доктор Боб и славные ветераны
Шрифт:
«Я помню, как она советовала мне не удивляться, если Дюк начнет пить снова, — рассказывает Кэти. — “Почему вдруг?” — спросила я. “Он еще не испытал всех тех проблем, которые испытали другие — ответила Анна. — У него еще не было настоящих проблем”. — “Мне кажется, что у него постоянные проблемы, все время”, — сказала я».
Дюк больше никогда не пил. Через несколько месяцев, в сентябре 1940 года, он и другие АА–евцы из Толедо организовали собственную группу. Дюк вспоминал, что на первом собрании в большом доме Т. Рут у реки было 13 человек. Восемь из них были алкоголиками. Среди участников были также
Эрни вспоминает, как доктор Боб сказал тогда: «Я ужасно рад, что вы едете в Толедо, потому что им там нужна помощь». И добавляет: «А Анна посоветовала нам уделять больше внимания духовной стороне собраний, и тогда мы добьемся успеха.
По субботам мы ездили в Акрон повидаться с доктором Бобом. Мы обсуждали все, что происходило, и если у нас возникали проблемы, он молился об этом. “Опирайтесь на духовность, — говорил он. — Если вы опираетесь на принципы, а не на личности, если вы активны и делитесь своей программой с другими людьми, она будет работать”. Еще он говорил: “Алкоголь — великий уравнитель людей, но и АА тоже”».
По воспоминаниям Дюка, был еще один парень, Чет М., который также находился в госпитале штата. Чет забирал пациентов у доктора Кайзера в госпитале, оставлял расписку и возил их на собрания в Толедо. «Таким образом мы получали своих первых новичков вплоть до декабря 1940 года, — рассказывает Дюк. — Прямо из психушки».
Группа в Толедо собиралась в доме Рут Т. до января, а затем они наняли зал за 10 долларов в месяц. «Владелец был очень рад сдать его АА, потому что он очень уважал атлетические ассоциации, — рассказывает Дюк. — “У меня есть правило, — сказал он нам. — Я не разрешаю крепких напитков в этом зале. Я ничего не имею против полбочонка пива иногда, но у меня полный запрет на крепкие напитки”. И вы знаете, он так никогда и не узнал, что АА не было атлетической ассоциацией.
Кэти была нашим первым казначеем, поскольку были возражения против того, чтобы это делал АА–евец», — говорит Дюк. Он также отдал должное своей жене за введение “лучшего 24–часового плана”:
«Это было связано с парой, которая находилась в таком конфликте, что в воздухе просто ощущалось электричество. Кэти сказала мужу: “Ты дал обещание оставаться трезвым в течение 24 часов. Хорошо, а теперь как насчет того, чтобы пообещать любить Грейс в течение 24 часов?” Затем она предложила то же самое Грейс. В следующую пятницу эта пара пришла на собрание, держась за руки.
Еще у нас тогда был мужчина по имени Боб, которого привели в программу как раз тогда, когда он готов уже был покончить с собой. Через несколько дней после этого Боб поехал по вызову Двенадцатого Шага с Вальтером С. Потенциальный новичок выслушал их и сказал: “Все, что вы говорите, очень интересно, но я не думаю, что это мне подходит. Однако у меня есть друг, чей брат действительно может воспользоваться вашей помощью”.
— А кто он такой? — спросил Боб.
— Я не знаю его имени, но его сестру зовут Эдит М.
— Погоди, это же моя сестра, — сказал Боб, которому только что посоветовали исполнить Двенадцатый Шаг для самого себя!
Первым местом госпитализации, организованной АА–евцами в Толедо, оказалось отделение акушерства Женского и Детского госпиталя, — рассказывает Дюк, добавляя, что это было единственное место, куда они смогли пристроить новичка. — Его выводили из запоя, давая унцию виски каждые пять часов. Спустя некоторое время, когда он попросил свою очередную дозу, медсестра сказала: “Мистер Б., Вы не хотите обратить хоть какое-нибудь внимание на то, что эти люди Вам говорят? Давайте попробуем, сможете ли Вы отказаться от следующей порции”. И после этого он уже в рот не брал спиртного.
Настал болезненный момент, когда мы выросли настолько, что пришлось создавать больше групп, — рассказывает Дюк. — Один парень даже напился из-за этого. “Вы собираетесь разделиться”, — сказал он. Но это не было разделением, это было распространением. У нас был план, мы поделили деньги и организовали собрания по территориальному принципу. Это не было расколом на почве негодования или обид, хотя обиды все равно бывали. Когда мы (Дюк и Кэти) уезжали из Толедо на Пасху в 1942 году, там было уже несколько групп.
Мы также ездили на первое собрание АА в Янгстоун. Я говорю “мы”, потому что все местные сообщества помогали друг другу. Собрание проходило в гостиной в доме Нейла К. Доктор Боб вел собрание, и опираясь на каминную полку, просто говорил с нами».
В это время путешествующие коммивояжеры также играли важную роль в распространении молвы об АА за пределами Кливленда и Акрона, в которых они вступили в Сообщество. Они останавливались в небольших городках на своем пути, чтобы поговорить с потенциальными участниками, или «одинокими волками», чьи имена сообщались им тем или иным способом — зачастую АА–евцами из Нью–Йорка.
Живя в Толедо, Эрни Г. второй (в 1977 году, когда брали интервью, он возился с юнцом, трезвым всего шесть месяцев, двадцати с небольшим лет от роду), помог организовать работу нескольким группам в западном Огайо и южном Мичигане, так же как и Дж. Д. Х., вложивший немало сил во время своих поездок по работе.
Книга «Анонимные Алкоголики» вышла из печати через три года после того, как Дж. Д. вступил в акронскую группу. После этого, говорит он, «я обычно возил три или четыре экземпляра Большой Книги в своей машине. Если в какой-то группе не было книг, я давал им одну из них, и еще несколько брошюр — или я знал, кто был секретарем в соседней группе, и договаривался о том, чтобы они связались друг с другом. Иногда вам попадался одинокий волк. Приходилось проделывать 30 или 40 миль в сторону от своего маршрута, чтобы попасть в городок из 400 жителей и повидаться с парнем, чье имя ты получал в офисе».
Дж. Д. рассказывает о своем друге, Доэрти С., «создавшем больше групп в Индиане, чем кто-либо другой. Он хотел свести одинокого волка из одного городка с другим, жившим в другом городке, чтобы они позавтракали вместе в воскресенье. Мне пришлось ехать туда в субботу вечером, и потратить половину ночи, чтобы добраться. Паршивая была поездка, с пересадками с поезда на поезд и так далее. Обратно уезжал оттуда около полудня, чтобы добраться домой. Я потратил 10 или 12 часов, чтобы проехать 160 миль. Но это был очень интересный опыт».