Доктор Смерть
Шрифт:
— Таня вам рассказывала, как они обнаружили доктора Мейта?
— Можно сказать, нет. Я же говорила, она была в шоке. И вообще Таня не очень-то любит рассказывать. Вот Пол — другое дело. Не сомневаюсь, он придет в восторг, когда вы снова начнете его расспрашивать.
— Это еще почему? — удивился Майло.
— Как сказал сам Пол, он «был очарован тем, что получил возможность посмотреть изнутри на работу полиции». Когда Таня мне позвонила, я приехала к ним домой. Чтобы ее поддержать. Пол сидел у телевизора, ждал, не покажут ли их с Таней.
— Будем рады сделать одолжение, — сказал Майло. — У вас нет никаких мыслей, где их можно найти?
— Нет. Как я уже говорила, они могут быть где угодно. Пол просто говорит Тане собираться, и она, как правило, ему уступает. Он садится за руль, а она спит рядом.
— Бывают исключения?
— Иногда Таня упирается. Она очень серьезно относится к своей работе. Получив отказ, Пол надувается и по большей части остается дома. Но иногда он срывается и уезжает куда-нибудь один, на два-три дня. Я не представляю себе, где они могут быть, но попробуйте съездить в Малибу. Это единственное место, где нравится Тане.
— Где именно? — как можно небрежнее постарался спросить Майло.
— Не на пляже. У нас — то есть у меня и у Тани — есть небольшой участок земли в горах. Западное Малибу, ближе к Агуре, за границей округа Вентура. Акров пять-шесть, я точно не знаю. Эту землю много лет назад купили наши родители. Папа собирался построить дом, но у него так и не дошли руки. Я туда не езжу, потому что на самом деле там ничего нет — убогий домик, без телефона, удобства на улице. Постоянно отключается электричество, дорогу все время размывает. Мои ребята там сошли бы с ума со скуки.
— Но Тане там нравится.
— Таня очень любит тишину. После сеансов химиотерапии она там приходила в себя. Впрочем, возможно, она просто хотела показать, что ей все нипочем. Порой Таня бывает очень упрямой. Наверное, сейчас за этот участок можно получить неплохие деньги. Лично я давным-давно продала бы его.
— А Полу там нравится? — спросил я. — Он ведь любит природу.
— Вероятно. Вот что ему нравится, так это водить машину — он любит сам процесс. Как будто бензин ничего не стоит, а ему время девать некуда.
— Он сам себе хозяин, занимается недвижимостью.
— Не знаю, что Пол с этой недвижимостью делает — работа у него не бей лежачего, но на жизнь ему хватает. Крис усмехнулась. — Деньги у него всегда есть. И на Таню он не скупится, надо отдать ему должное. Покупает ей украшения, одежду, все что нужно. К тому же, готовит и убирает, так что какое я имею право жаловаться, верно?
Записав, как проехать к участку, Майло заверил Крис, что если ее сестра там, он обязательно даст ей знать.
— Замечательно. — Вдруг она нахмурилась. — Это значит, Таня поймет, что я была здесь, справлялась о ней. Потому что кроме меня о Малибу никто не знает.
— Быть может, она оставила на работе ваш телефон, — предположил Майло. — На всякий случай.
Крис Лэмплер просияла.
— Точно, оставила.
— Ну, вот и отлично. В случае чего, мы скажем Тане, что именно так и нашли вас.
— Спасибо. Но только скажите, с ними все в порядке? С Таней и Полом?
— А что с ними может случиться, мэм?
— Не знаю. Просто вам очень хочется с ними встретиться. — Как я вам уже говорил, мэм, дело сложное, и мы делаем все, чтобы не оказаться в дураках.
— Понятно, — улыбнулась она. — Кому охота выглядеть дураком!
Глава 34
Мы выехали на 405-е шоссе и, проехав совсем чуть-чуть, повернули на запад. Основной поток машин двигался на восток, и мы буквально летели.
— Малибу, — сказал Майло. — Что-то это мне напоминает.
— Это точно.
Несколько лет назад мы с Робин снимали домик на побережье, как раз на границе округа. Ведущая в ущелье дорога, описанная Крис Лэмплер, начиналась меньше чем в полумиле от того места. Я сам нередко бродил там по горам, иногда натыкаясь на огороженные частные владения. Мне запомнились одиночество, тишина, нарушаемая голосами птиц, завыванием койотов и отдаленным ревом несущегося грузовика. Такая тишина способствует работе головного мозга, но иногда мне становилось от нее не по себе.
— "Пол любит водить машину", — задумчиво повторил Майло. — По-моему, вождение — основной предмет, который преподают в школе серийных убийц. Ублюдки, у которых не все дома, обожают кататься на машинах. Ну почему мне это раньше не пришло в голову? Я ведь мог бы арестовать этого Ульриха при нашей первой встрече, избавил бы управление от лишней работы.
— Та-та-та. Не забывай о его щедрости, — напомнил я. — Он дарит своей подруге ювелирные украшения. Интересно, много ли среди них тех, что Ульрих забрал у своих прежних знакомых?
Майло мрачно усмехнулся.
— Трофеи... одному Богу известно, что еще он собирает.
Выехав у Канана на Тихоокеанское шоссе, он понесся на север вдоль побережья. За каньоном Транкас дорога стала практически пустынной. Океан был спокоен; яркая синева казалась не настоящей. Границу округа мы пересекли у Лео-Карилло. Горстка отдыхающих гуляла по пляжу между оставленными отливом лужами.
И снова на Малхолланд. Туда, где все началось.
В настоящее время по этому шоссе из конца в конец не проедешь. Тридцать с лишним миль асфальта, пересекающие Лос-Анджелес от Восточного Голливуда до побережья, теперь в нескольких местах задушила дикая природа. Ничто важное не дается легко. Любопытно, думал ли об этом Майкл Берк — Пол Ульрих, выбирая место для убийства?
Проехав еще с милю, Майло повернул направо, прочь от океана. Я успел мельком увидеть за поворотом тот дом на берегу, который мы когда-то арендовали. Нам с Робин там очень нравилось. Мы целыми днями наблюдали за пеликанами и резвящимися дельфинами, не обращая внимания на ржавчину, проникавшую повсюду. Здесь мы провели почти год, пока возрождался из пепла наш дом в Глен. Как только срок аренды истек, владелец отдал дом в распоряжение своего сына, подающего надежды кинодраматурга, рассчитывая, что это поможет отпрыску раскрыть свое дарование. Когда я увидел отпрыска, он был мертвецки пьян. В дальнейшем я так и не встречал его фамилии в титрах. Ох уж эти современные дети!