Долг платежом страшен
Шрифт:
– Специально не специально, а приезжали, это точно. Ты «Скорую» вызвал?
– А зачем? – Валентин махнул рукой в сторону Дементьева. – Человек отказался, а…
– Вызывай! – прикрикнул на него инструктор. – Еще не хватало, чтобы он у нас тут концы отдал!
Валентин опять схватился за телефон и стал набирать номер. На «Скорой» пообещали приехать через двадцать минут.
– Я хозяину сто раз говорил, что необходимо охрану увеличить, – задумчиво проговорил, ни к кому не обращаясь, инструктор. – И круглосуточно чтобы. Вы-то как? На самом деле нормально себя чувствуете? – обратился
Аркадий Дмитриевич с содроганием покосился на едва дышащего Калинина и развел руками.
– Не скажу, что блестяще, – признался он. – Но по сравнению… Вот ведь не повезло парню!
Инструктор обернулся и еще некоторое время разглядывал окровавленного человека на диване.
– Да, можно сказать и так, – согласился он после недолгого раздумья. – Хотя, с другой стороны, может быть и повезло – кто знает? Могло быть и хуже.
Снаружи зафырчал мотор, и один из рабочих выглянул в раскрытую дверь.
– Милиция! – деловито сообщил он.
На крыльце застучали шаги, и в помещение вошли трое милиционеров – русоволосый офицер без фуражки и двое сержантов с автоматами через плечо. Офицер внимательно осмотрел всю компанию, покачал головой над неподвижным Калининым и только потом представился:
– Лейтенант Стороженко. Что здесь произошло? Никогда не думал, что гольф такая опасная игра.
– При чем тут гольф, лейтенант? – резко сказал инструктор. – Ворвались какие-то посторонние люди, учинили драку… Место происшествия желаете осмотреть?
– Почему бы и нет? – рассеянно сказал милиционер. – Только лучше не торопиться. Сейчас полковник Гуров подъедет, из Главного управления. Ему зачем-то про все такие случаи докладывают. Теперь тоже доложили. Скоро будет.
Инструктор вздернул голову.
– Из Главного управления? – спросил он. – Интересно.
– Кому как, – пожал плечами лейтенант. – Лично мне не очень. Вы тут мордуетесь, а у меня проблемы.
– Странная постановка вопроса, лейтенант! – нахмурился инструктор. – Во-первых, мы никакого отношения не имеем к этому инциденту. Во-вторых, непонятно, на кого же эти проблемы возлагать, как не на милицию? У нас здесь гольф-клуб, а вы за свою работу зарплату получаете?
– А вы видели ее, эту зарплату? – с вызовом спросил лейтенант. – Знаю я вас, гольфистов. Вы за такие деньги плюнуть поленитесь… И хватит мне тут мозги пудрить. Сейчас протокол составим. Кто свидетели? Ваша вот как фамилия?
Он нашел свободное место у окна, присел на стул и, хмурясь, вытащил из папки с документами несколько листов чистой бумаги.
– Тимохин моя фамилия, – сказал инструктор. – Тимохин Александр Иванович. Не женат, под судом и следствием не состоял.
– Меня ваше семейное положение не интересует, – отрезал Стороженко. – Сообщите, что можете сказать по делу!
Инструктор не успел ничего сообщить, потому что за стенами домика опять послышался звук автомобильного мотора, а потом на пороге появился высокий, представительный мужчина с легкой сединой на висках и внимательными, чуть печальными глазами. Он был одет в серый, прекрасно сидящий на его атлетической фигуре костюм. Верхняя пуговица на белоснежной рубашке расстегнута, но даже эта легкая небрежность
– Полковник Гуров, – представился он, показывая служебное удостоверение. – Я не ошибся – здесь произошло нападение? Ага, вижу, что здесь… «Скорую» вызвали? Почему до сих пор нет? Наберите номер – я сам с ними поговорю!
– Едут уже! – предупредил инструктор, выглядывая в окно.
За окном мелькнула белая санитарная машина.
– Ну и отлично! Тогда начнем работать! – заявил Гуров. – Со мной полковник Крячко, он тоже будет с вами беседовать. Должен предупредить, что протокола мы вести не будем, так что всю эту историю вам придется еще раз повторить следователю. Однако попрошу отнестись к своим показаниям со всей ответственностью. Пока столь агрессивные граждане находятся на свободе, никто из нас не может быть спокоен за свою жизнь, согласны? Поэтому призываю вас помочь розыску.
– А место осматривать будете? – мрачно поинтересовался инструктор Тимохин. – Ну, где этих двоих отметелили? Или тоже на следователя оставите?
– Будем, – сказал Гуров. – Но попозже. Сначала хотелось бы услышать, что здесь произошло. С самого начала.
Инструктор ткнул пальцем в скособочившегося на стуле Дементьева.
– Второй потерпевший, – лаконично объяснил он.
Гуров кивнул и подсел поближе к Дементьеву. В этот момент вошли люди в белых халатах, а следом за ними веселый, плотного телосложения мужчина в распахнутой на груди клетчатой рубахе и вытертых джинсах. Он быстро осмотрелся, оценил обстановку и, наклонившись к лейтенанту, о чем-то негромко его спросил. Тот поднялся и поманил к себе инструктора. Втроем они вышли из домика. Вскоре за ними последовали медики, которые, поставив Калинину капельницу, уложили его на носилки и понесли в машину.
Когда все стихло, Гуров начал допрос.
Глава 3
– Ну и что, усматриваешь связь между этими двумя случаями? – спросил полковник Крячко, когда они вдвоем с Гуровым усаживались в машину. – Честно говоря, мне все это представляется чем-то вроде игры в кости. Хочется, чтобы три раза подряд выпали одни шестерки, но в реальности такого почти никогда не бывает.
– Вся наша жизнь – игра, – заметил Гуров, заводя мотор и выезжая с территории гольф-клуба. – Но твое сравнение неудачно. Скорее я как исследователь-ботаник, который сортирует растения по сходности признаков, всяких там тычинок, пестиков…. Ты ведь отлично знаешь, что преступники не стремятся разнообразить арсенал своих приемов, действуют по шаблону. Почему не предположить, что то же самое было и в этих двух случаях?
– Ну, взять палку в руки и дать по башке ближнему – до этого еще неандерталец додумался, – возразил Крячко. – Ничего похожего на почерк я тут не вижу.
– Может быть, может быть, – хмыкнул Гуров. – Но, поскольку в данном случае по башке получил особенно близкий мне человек, я пристрастен. Дую, как говорится, на воду.
– А как твоя голова, кстати? – спросил Крячко. – Тебе же доктор велел не менее десяти дней отлеживаться, а ты тут дуешь на воду, как одержимый. Я за тебя волнуюсь.