Долг по наследству
Шрифт:
Жизнь и все атрибуты будут определены действующим Хоуком, никакие правила или преимущества не будут установлены, и это соглашение поднимает всё выше закона, который действует в пределах владения её Величества Королевы Англии.
Подпись:
Беннет Хоук и семья
Перси Уивер и семья
Глава 15
Джетро
Я
Я увидел, когда она осознала последнюю фразу.
У нас был документ, подписанный и заверенный королевским судьей Англии, что дало нам карт-бланш делать то, что нам нравится. В моих действиях не было ничего незаконного. Никто не мог признать меня в чем-то виновным. Никакая судебная система не спасёт её.
Это было окончательное утверждение.
Уже не говоря об огромном количестве денег, что гарантирует то, что нам никто не помешает. Не было ничего, с чем можно было бы бороться. Чем быстрее она примет это, тем легче всё будет.
Глаза Нилы были просто огромны, когда она подняла взгляд от пергамента. Схватив её за плечи, я прислонил её к столу. В её взгляде было достаточно ужаса, чтобы вытянуть из моей холодной души капельку человечности.
Не буду отрицать, наблюдать за тем, как её пробовали, разозлило меня не на шутку. Она была моей игрушкой. Моей, чтобы мучить.
Я разозлился на своего отца за то, что он позволил всему братству попробовать её. Они не заслуживали испить чьи-то страдания. Это было право Хоуков и только чёртовых Хоуков. Исключая моего младшего идиотского брата.
Он заслуживает только дерьма.
Скрипя зубами, я положил руку на её грудную клетку и нажал на её хрупкую грудь. Её сердце билось, словно военный барабан, под моими пальцами.
Когда я заставил её откинуться назад, она приоткрыла губы, но ничего не сказала против.
Я не сказал ни слова, управляя ей чистым гневом и желанием.
Её хорошо очерченные мышцы живота сжались, когда она боролась с нажимом, затем сдалась, растянувшись на спине, на столе. Тихий болезненный стон слетел с её губ, когда она приподнялась на локтях.
Она отказалась лечь на спину.
Но она ляжет.
Мой член чертовски ранил сам себя, ударяясь вновь и вновь об мой ремень. Только я знал, какая она на вкус, когда сама отдаёт своё тело. Только я знал, какие звуки она издает, когда хочет этого дьявольски сильно. И только я знал, насколько тугой она была.
Эта теснота принадлежала мне.
Я сомневался, что войду в неё. Я сомневался, что хоть наполовину мой член войдёт в неё, но пока я не попытаюсь, никому не позволено приближаться к ней. У меня был свиток, давший мне власть в этом плане над всеми, включая моего отца.
Я с трудом сглотнул. Гнев вновь закипел во мне от воспоминаний, как мой брат пытается засунуть свой долбанный
Отстранись.
Я не смог.
Я хотел то, чего хотел и брал то, что принадлежало мне.
– Ты, наконец, поняла, - прошептал я. Мой голос стал хриплым, глубоким, наполненным тёмной жаждой, созданной её развратным поведением этим утром. Она сделала это со мной. Это было её проклятье, чтобы исправить меня.
Я не мог смотреть, не вспоминая, как она насаживалась на мой палец. Я не могу видеть сквозь вызов. Возросшую силу в её тощем тельце. Она училась.
Я учился.
Мы учились, как вдвоем играть в эту игру.
Она вздрогнула, когда я провел рукой по её животу, опускаясь всё ниже и ниже. Мой член дико жаждал влажного искушения, принадлежащего ей. Я был ответственен за неё.
Она прошла через многое. Она повиновалась, когда пыталась бороться. Она держала себя в руках, но сейчас она была близка к потере контроля. Я не был настолько бессердечен, чтобы проигнорировать это желание в её глазах. Желание, граничащее с безумной потребностью в оргазме. В объединение с убеждением того, что мы хорошие ребята? Ну, я должен ей.
Лишь немного.
Это была моя задача, подвести её к краю, подразнить какое-то время, но затем вернуть её в безопасность. Моя цель состояла в усмирении её, чтобы она делала всё, что я просил.
Уставившись прямо в её глаза, я сказал:
– Ты моя. Я не твой господин, хозяин или босс. Я мужчина, который управляет твоим существованием до того, как ты уплатишь все семейные долги. Ты не будешь дышать без моего позволения. Не двинешься, если я не попрошу. Твоя жизнь теперь проста. Единственное слово, которое тебе нужно запомнить... да.
Я скользнул рукой от ее живота к бедрам.
Она напряглась. Её взгляд покинул мой, впившись в декорированный потолок.
– Смотри на меня, - мой голос стал резким, грубым под этой изящной интеллигентностью.
– До тебя дошло? Что я могу делать с тобой всё, что захочу?
Она не ответила, как ей и было приказано. Молчала. Блаженное, счастливое молчание. Она не могла уговаривать или спорить. Она была податлива. Восхитительно покладиста.
Она заслужила вознаграждение.
Я пытался сдержаться.
Я не хотел свидетелей.
Но к чёрту всё.
Подвинув её повыше на столе, я дернул ее, и она упала спиной на дерево. Она вскрикнула, затем втянула в себя воздух.
Я схватил её за ноги и широко развел их.
Её розовая плоть манила меня, поблескивая, не от слюны других мужчин, а от возбуждения. Возбуждения из-за меня. Возбуждение, которое я собирался использовать в своих интересах.
Схватив нетронутый стакан с водой от Бриллиантового брата, я вылил жидкость на киску Нилы.