Долгая дорога в рай. Часть вторая

Поляков Вячеслав Геннадьевич

...Мария появилась через сорок минут:

– Вячеслав Леонидович, Анну Ивановну нигде не могут найти, на телефонные звонки она не отвечает.

– Домой к ней посылали кого-нибудь?

– Да. Квартира заперта, никто не открывает, консъерж говорит, что с работы она не приезжала. Ездили на дачу, там её тоже нет. Машины в её гараже также нет.

– Всё страньше и страньше, - задумчиво проговорил Славик, - хорошо Мария Олеговна, спасибо. Я сам займусь этим вопросом. А Вы занимайтесь текущими делами. Встретимся завтра перед заседанием Совета.

Мария

вышла.

Славик скользнул за Грань. Второй сидел за столом и курил.

– Что скажешь?
– спросил Славик.

– Что скажу? У бабы совсем крышу снесло от жадности. Устроила пожар для уничтожения всей двойной бухгалтерии, выгребла остатки чёрного нала из кассы и сделала ноги. Перед этим заехала на дачу, прихватила свою кубышку. Решительная женщина, наша Анна Ивановна.

– И куда она лыжи навострила?

– Рванула на своём "Лексусе" по трассе Красноярск - Новосибирск. К утру рассчитывала быть там. В Новосибирске или Томске планировала сесть на самолёт, а там ищи-свищи её. В здешний аэропорт соваться не рискнула.

– Почему ты сказал "планировала?"

– Накладочка вышла на трассе. Не вписалась в поворот. Пыталась уйти на большой скорости от полицейской машины.

– Что с ней?

– Ничего. "Лексус" - машина надёжная.

– Где она сейчас?

– В настоящий момент её пытаются разложить на травке двое лжеполицейских.

– Как разложить? Зачем?

– Чтобы трахнуть, разумеется. А потом ограбить. Она пока отбивается.

– И ты молчишь?!

– Я не молчу. Мы успеем.

– Поехали!

Двадцать минут назад.

...Анна Ивановна гнала свой джип на предельной скорости. Сзади, метрах в пятидесяти маячила полицейская машина, сверкая синими-красными огнями и завывая сиреной. Пять минут назад они пытались остановить Анну на дороге. Но, Анна, памятуя об участившихся последнее время нападениях на фуры и дорогие иномарки на этой трассе, останавливаться не стала. Да и как тут останавливаться? А если это даже и менты? Обыщут багажник, откроют чемоданы, а там...! Нет, лучше об этом не думать.

– Врёшь, не возьмёшь, - рычала Анна, изо всех сил вдавливая в пол педаль газа.

Две минуты назад она свернула с трассы на эту дорогу. Через пару километров будет поворот, а там развилка, после которой будет нужная Анне просёлочная дорога, раздолбанная до такой степени, что ментовский седан застрянет там в первой же луже, а вот Анна на джипе спокойно уйдёт.

– Надо продержаться ещё немного, - лихорадочно думала Анна Ивановна, намертво вцепившись в руль автомобиля, - тут ехать-то всего-ничего. Только бы стрелять не начали. Тогда вырвусь. До кордона доберусь, а там Сашка выручит. Меня на заимку отведёт, а машину спрячет так, что ни один мент не найдёт. В здешней тайге танковую дивизию спрятать можно, а не только джип.

... Сашка был одноклассником Анны Ивановны и любил её с шестого класса. Работал он лесником и одиноким бирюком безвылазно жил на дальнем таёжном кордоне. В трудные для себя дни Анна

ездила на этот кордон отдохнуть в тишине и набраться душевных сил. Сашка принимал её всегда, молча ухаживал за ней, готовил еду, топил баньку и даже стирал грязные вещи, когда Анна приезжала надолго. Анна его не любила и Сашка это знал, но эти её приезды были для Сашки единственным праздником в жизни. Иногда, под настроение, Анна спала с ним. В такие дни Сашка просто боготворил её и несколько дней буквально светился от счастья. Он готов был для Аннушки на всё. Он обязательно выручит.

...Но , видимо, сегодня был не её день. Анна уже проскочила мост через небольшую речушку и начала брать поворот как правое заднее колесо "Лексуса" попало в небольшую, всего-то с ладонь размером выбоину. Надёжная импортная резина, на этой бешеной скорости из последних сил цеплявшаяся за российский асфальт, на мгновение потеряла контакт с дорогой и машину повело. Анна, пытаясь выйти из заноса, чуть довернула руль вправо, колёса прихватили обочину и тут всё полетело кувырком. Джип завалился вправо и полетел под откос. Несколько раз перевернувшись через борта и крышу, машина встала на колёса посреди луга и застыла. Анну спасли ремни и сработавшие подушки безопасности.

Когда ошеломлённая Анна выбралась из машины, то первое, что она услышала, это было:

– Ну что, блядь, набегалась? Иди сюд-да!

Анна оглянулась на голос. На откосе стояла ментовская машина и двое полицейских смотрела на неё с высоты поигрывая резиновыми дубинками.

– Щас!
– крикнула Анна, подошла к открывшейся на последнем кувырке двери багажника, схватила оба чемодана и бросилась бежать к спасительному лесу, до опушки которого было всего какие-то полсотни метров.

Полицейские переглянулись и бросились следом. Анна бежала так, как не бегала никогда в жизни, надрывая мышцы и связки, подстёгнутая бешеным выбросом адреналина и неудержимой яростью борьбы за спасение.

Они догнали её в каких-то десяти метрах от опушки такого близкого уже леса. Она бы ушла, но брошенная в ноги резиновая дубинка сделала своё дело. Анна споткнулась о дубинку, из последних сил попыталась удержаться на ногах, но чемоданы потащили её вперёд и она грохнулась на траву всем телом. Один из чемоданов при падении раскрылся и пачки долларов посыпались наружу.

– Оба-на, Вован, - довольно заорал полицейский, подбежавший первым, - а рыбка-то с икрой оказалась! У нас сегодня день получки!

– Не дам!
– взбеленилась Анна, - моё!
– Она вскочила на колени около чемодана и начала запихивать в него высыпавшиеся пачки долларов.

– Так, так, так, - заговорил, подошедший неторопливо второй полицейский, - а что это у нас тут за богатенький Буратинка? И что это мы так усиленно прячем? Нехорошо. Разве мы не знаем, что Господь велел делиться? Ведь стяжательство - тяжкий грех. Отпустим гражданке грехи, а, Толян? Посмотри-ка, кстати, что это у нас во втором чемоданчике?

Первый полицейский наклонился и взялся за ручку нераскрывшегося чемодана.