Долгая ночь у костра (Триптих "Время драконов" часть 1)
Шрифт:
— А те двое, наверное, в Липоте. Я вам покажу, где...
: Я пытаюсь извернуться — чтоб хоть краем глаза увидеть, кто это; увидеть —— и запомнить на всю жизнь...
— Но тут...
: И некоторое время я просто ничего не соображаю.
Ставлю блок — отключаюсь.
Иначе не вытерпеть:
: Убьют ведь. А их бить...
: Эту погань нам даже пальчиком тронуть нельзя.
Потому как только этого они, без сомнения, и ждут.
ГОЛОС ТРЕТИЙ — ЛИПОТА..:
— Ну, а теперь,— говорит Пищер, когда Сталкер и Пит удаляются от нас, выписывая в пространстве не вполне постижимые траектории — и мы, наконец, остаёмся одни,— теперь — последний секрет.
: Я так и знал. “Кровь сосать решили погодить — сладкое на третье”. То есть — ‘последний парт-трон, отец фаллософ’,— значитЬ. Но — несмотря на принятую на грудь дозу, а может в основном ей и благодаря, Я — САМО ВНИМАНИЕ.
: И вынимание тоже. По совокупности принимаемых внутрь ушных раковин слов, и избавления от их замысловатой обёртки..
— Мы должны сдвинуться,— радостно объявляет Пищер ( тут же изображаю безумную радость в адрес слышимого — а сам тихо прощаюсь с жизнью ), но Пищер, не сочтя объяснение чрезмерным, а труд жизни законченным, пытается объяснить дальше ( что на Пищера, смею заметить, просто фантастически непохоже — а значит, “процесс-таки поимел место”: хотя б и немного ):
— Относительно их. На двенадцать часов приблизительно.
: Выдыхаю, отменяю прощание — но всё ж не могу понять: как мы тогда будем делать всё, что задумали — если когда мы будем спать, они будут бодрствовать, то есть безумствовать,— и наоборот?..
— “Мы не в силах ждать трудностей от породы”,— цитирую я очень близко к оригиналу, только не помню: трудности там были — или всё-таки сложности. В идее Пищера всего хватает, так что выбрать что-либо конкретное необычайно сложно и трудно одновременно.
— Нет,— усмехается Пищер,— если делать — то делать. Чтоб исключить случайные совпадения. Уж если они проснутся — среди ночи своей — и примут нашу — назовём её так: “трансляцию” — через всё это,— он широким жестом указывает мне на известняковый свод над моей головой и на всё, что нас тут окружает — включая кучу своей снаряги и аппаратуры, а также нары и стол, сложенные из толстых старых крепей,— то это будет уже что-то. И если мы сможем — после этого — как-то понять: что же это такое — на самом деле — и научимся как-то общаться с ним — на равных, через наведённый канал...
: “Вымени Москвы” — хочется сказать мне. Но я терплю,—
..: с трудом продираясь через навалы тире и междометий. ( Междометия по привычке при цитировании выкинул: их у Пищера всего три, зато присутствуют после каждого слова — а по особым, праздничным, так сказать случаям, и внутри. Так что вставить не трудно — да больно смысла нет: очень больно нет .)
: Ишь, куда его занесло — со спирта...
Хотя мечтать — не вредно.
— И как ты себе представляешь,— говорю я,— что же это такое тут вокруг нас — на самом деле?..
— Что ж,— довольно отвечает Пищер,— давай, поработаем. А чтоб не начать отрубаться раньше времени — вот китайский чай с лимонником, зверобоем и железницей. И кофе, если хочешь. И ‘кок’.
: “Давай поработаем” — то есть “до хрипоты, до одурения, до рвоты” ( Дм. Пев ) языками почешем,— желательно ночью где-нибудь на кухне до семи утра,— это у него излюбленное. И с чайком — с перечисленными ингредиентами. Но я не против. Я тоже так люблю —
: там же вырос.
— И мы начинаем “работать”.
Местами это действительно получается до хрипоты, местами до спора, до обиды:
: Поиск общих понятий, слов, представлений...
: Поиск не Истины — лишь первого приближения к ней.
: Поиск направления, в котором надлежит сделать шаг. Один, первый — из скольких?..
: Сколько их ещё предстоит нам — после, потом — потом, пахотой, работой?..
..: Облако табачного дыма — самый настоящий волок, но почему-то к такому роду волоков мы все относимся без своеобычной нетерпимости — висит в гроте. Но табак пока есть, и есть крепкий чай, и кофе с ‘коком’, что поддерживают силы, и есть время, чтобы попробовать во всём разобраться.
“ПОКА ЕСТЬ” — хочется написать мне.
— Написал.
Время от времени мы греемся примусом — ноги укрываются штормовкой или ветровкой, и примус “на медленном огне” ставится на пол меж ног под эту шторму,— есть такой способ. Он очень помогает нам, потому что в гроте не то, чтоб очень уж жарко — всего +11,5о С по-Пищеру — но на такие мелочи, как температура, совсем не хочется отвлекаться: ‘по ряду причин на самом деле’,—
: Мы трендим — долго, очень долго — обо всех необычных подземных явлениях по очереди, вначале разговора составив их список,— “автопиротика”, “музыка под землёй” — когда вдруг начинаешь слышать то, что слушают в данный момент в гроте, отстоящем от тебя на пол-Системы — или то, что слушали в этом гроте за много времени до твоего прихода,— и, конечно же, ‘Ж-М-Ж’: кумир и светоч нашего подземного психодела,— и “флуктуации течения времени”: как ускорение, так и необъяснимое замедление течения его — или его восприятия, что равнозначно, как догадываемся мы с Пищером, тому же самому процессу, “только со знаком минус” — когда за “официально истекшие” пять минут, оказывается, умудряешься прослушать часовую кассету на магнитофоне и приготовить жрач на десять персон,— и, конечно же, Свечение: столь классно “объясняемое” официальной спелеологией, как результат повышенной подземной концентрации радона… Одна беда: непонятно, с чего это он обязан светиться,– “беда № 2” — при точных измерениях выяснилось, что радона пресловутого под землёй – кот метафизики наплакал. Так что ближе Пита с его загадочным “состоянием несостояния кауманек” пока никто не подошёл,– ну да я уже писал, что думаю по этому поводу. А потому перехожу к следующим пунктам нашего спелеоаномального перечня: “исчезновения” — дико-загадочно-необъяснимые — почему-то только правых перчаток (!!!) и всякие конфликты с техникой и аппаратурой под землёй: тут мне, пожалуйста, не нужно вешать лапши,— я не Сталкер, готовый любой “технически-загадочный” артефакт списать на пижонско-гуманитарное “бывает” — что от вопиющего незнания механики и электроники, да элементарных законов физики в объёме шестого класса средней советской школы — со мной этот номер не пройдёт, как не пройдут и пищеровские стенания, что “ильинская фонарная болезнь” — когда фонари после часа пребывания под землёй, конкретно в Ильях, перестают нормально работать — от Евы, видите-ли,— знаю я прекрасно, от чего эта болезнь < если кому интересно — процитирую самого себя из своего шестичасового спора-перебранки с Пищером,— естественно, фрагмент меньше чем на минуту — а не весь спор; так вот: Причина Первая — подземная влажность и насыщенность воздуха весьма “специальными” аэроионами, о заряде которых догадайтесь сами; Причина Вторая — дополнительный окислительный электрический потенциал, что существует на любом электрически важном фонарном контактике; Причина Третья — гавёный, не предназначенный к этому материал, из которого изготавляют контакты всех бытовых электрических фонариков — и оттого любая, с пониманием сделанная самоделка под землёй будет работать в сто раз надёжнее, чем заводское штампованное дерьмо,— то же, кстати замечу, относится и к усилителям, и вообще к любой электронно-звуковой аппаратуре, выпускаемой в нашей ублюдочной стране,— ну и Причина Четвёртая, Апокрифическая — сколько существует фонариков, столько и имеется причин их выхода из строя. Поштучно,— а потому я закрываю эти комментирующие полупрофессиональные уголки и возвращаюсь к прерванной мысли — после несколько наглого напоминания: именно оттого, что я профессионально разбираюсь в подземном “железе”, мне невозможно навешать спелеомифологической лапши на уши —— но тем загадочнее для меня целый кадастр случаев, для обывателя почти неинтересный — но у специалиста артефактно-срывающий крышу; за невозможностью приведения полного конспекта моей времясдвигающей беседы с Пищером уклонюсь от их поимённого перечисления/обсуждения – ходящий под землю подобные случаи знает и без моих жалоб, метать же литературно-подземный бисер спелеоаномальщины перед прочими — себя не уважать, и в принципе не уважать Читателя: Того, Кому Важно, Что Происходит; в достаточной степени интересно — как; внутренне небезразлично Что За Этим Стоит — и уж совсем накласть на мыльно-обывательские бытовые кондовые перечисления в стиле “Евгения О!..” >,—
— а ещё — самое дикое, загадочное и необъяснимое совсем уж никак ( ни душкой Питом, ни даже в первом приближении к дурдому Продвинутым в означенном направлении Пищером ) проявление САЯ — СПЕЛЕОТРАНСГРЕССИЯ: когда ты идёшь, идёшь себе по штреку,— на секунду задумываешься о чём-то своём, далёком от конкретных движений руками и ногами–— и вдруг оказываешься в том самом месте, куда стремился. Мгновенно. Пройденного пути при этом не помнишь — будто его не было — и, что вообще непонятно, часы твои показывают, что ты как бы и не шёл. То есть на верняком часовой путь у тебя от силы уходит секунд ( а не минут!!! ) пятнадцать.