Долги предков
Шрифт:
– Не-е-ет!!! – закричал Зедд.
Мариска держала за волосы его дочь.
Каким-то образом Мариска выследила Эбби и нашла спящего в ее доме ребенка. Поскольку за девочкой никто не присматривал, старуха выкрала малышку.
Мариска поставила девочку перед собой, чтобы Зедд хорошо ее видел.
– Остановись и сдавайся, Зорандер, иначе она умрет!
Эбби вырвалась из рук Делоры и Матери-Исповедницы и побежала к камню, сражаясь с течением. Зедд повернулся и посмотрел ей в глаза.
Под его взглядом Эбби застыла.
– Прости! –
Зедд решительно кивнул. Он ничего не мог поделать. Он вновь повернулся лицом к врагу и воздел руки, словно приказывал всем замереть – и людям, и магии.
– Отпусти пленных! – крикнул Зедд волшебнику д'ха-рианцев. – Отпусти их, Анарго, и я подарю вам жизнь!
Хохот Анарго разнесся над рекой.
– Сдавайся, – прошипела Мариска, – или ей конец! Старуха выхватила кинжал, который носила за кушаком, и прижала лезвие к горлу ребенка. Девочка кричала от ужаса и тянула руки к отцу.
Эбби двинулась вперед, громко умоляя Мариску отпустить девочку Зедда. Старуха обратила на ее слова не больше внимания, чем на слова Зедда.
– Последняя возможность! – крикнула Мариска.
– Ты ее слышал, – рявкнул Анарго с того берега. – Сдавайся немедленно, или она умрет!
– Ты знаешь, что я не поставлю свои интересы превыше интересов моего народа! – ответил Зедд. – Это наш с тобой поединок, Анарго! Опусти их!
Смех Анарго эхом разнесся по реке.
– Ты глупец, Зорандер! Ты упустил возможность! – Его лицо исказилось в бешеной ярости. – Убей ее! – приказал он Мариске.
Зедд сжал кулаки и яростно закричал.
Мариска подняла девочку за волосы и одним взмахом перерезала ей горло.
Девочка обмякла. Кровь заливала корявые пальцы Мариски. Наконец она нанесла последний удар, и обезглавленное тельце ребенка упало на землю. Эбби почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Глина на берегу стала красной.
С победным криком Мариска подняла вверх отрезанную голову. С обрубка шеи свисали лоскутья кожи и капала кровь. Рот навечно остался открытым в безмолвном вопле.
Эбби обняла колени Зедда.
– О добрые духи, прости! Зедд, прости меня!
– Ну а теперь, дитя, что, по-твоему, я должен сделать? – раздался у нее над головой хриплый голос Зедда. – Хочешь, чтобы я дал им возможность победить, дабы избавить твою Яну от той участи, которая постигла мою дочь? Скажи, дитя, что мне делать?
Эбби не могла молить о спасении своей семьи ценой того, что чудовища, которые стоят за рекой, захватят ее родину. Ее измученное сердце не могло этого допустить. Разве может она погубить всех остальных только ради того, чтобы выжили те, кто ей дорог?
Тогда она будет ничем не лучше этой Мариски, убившей невинное дитя.
– Убей их всех! – крикнула Эбби волшебнику. Она указала рукой на Мариску и ненавистного волшебника Анарго. – Прикончи ублюдков! Уничтожь их
Руки Зедда взлетели вверх. Громыхнул громовой раскат, и кипящая сфера погрузилась в воду, будто волшебник отпустил невидимую веревочку. Земля содрогнулась. В небо ударил гигантский гейзер, и поверхность реки вспенилась.
У Эбби подкосились ноги, и она села на дно, погрузившись в воду по грудь. Зедд повернулся, схватил ее за руку и втащил на камень.
Здесь был другой мир.
Неясные фигуры потянулись и к Эбби. Потянулись к ней из мира мертвых. И от их прикосновений боль утихла, Эбби овладели пугающая радость и умиротворение. Свет наполнил ее тело, как воздух наполняет легкие, и взорвался мириадами разноцветных искр перед ее внутренним взором. Потом ее оглушил низкий рев магии.
Зеленый свет распорол поверхность реки. Анарго на том берегу рухнул на землю. И камень, на котором он стоял, разлетелся на тысячи острых осколков. Воздух вокруг вражеских солдат наполнился дымом и вспышками света.
– Бегите! – завопила Мариска. – Бегите, пока не поздно! Спасайтесь! – Сама она уже неслась к холмам. – Бросьте пленников, пусть подыхают! Спасайтесь сами! Бегите!
Толпа на берегу всколыхнулась. Солдаты побросали оружие, отшвырнули веревки и цепи, на которых вели пленников, и, меся ногами глину, развернулись и побежали. В одно мгновение грозная армия превратилась в стадо испуганных коз.
Уголком глаза Эбби видела, как Мать-Исповедница с колдуньей кинулись через реку на другой берег. Хотя вода едва достигала колен, женщины вязли в ней, как в грязи.
Эбби воспринимала происходящее как сон. Она плавала в окружающем ее свете. Боль и удовольствие смешались в одно. Свет и тьма, звук и тишина, печаль и радость – все стало одним, всем и ничем, слившись в котле клокочущей магии.
На другом берегу д'харианская армия исчезла за деревьями. Взметнулись клубы пыли – это д'харианцы удирали кто верхом, кто в фургонах, кто пешком. А Мать-Исповедница с колдуньей, добравшись до берега, гнали пленников в воду, что-то яростно крича им – впрочем, Эбби не слышала слов, настолько она была поглощена странной гармонией проносившихся в мозгу разноцветных видений, затмевающих то, о чем пытались ей поведать ее глаза.
У нее промелькнула мысль, что она умирает. И вслед за ней мелькнула другая – что это не имеет значения. А потом ее разум снова погрузился в холодный свет и горячий свет, барабанный ритм магии и слов слились в единый ритм. В объятиях волшебника она чувствовала себя так, будто ее снова обнимают материнские руки. Может быть, так оно и было.
Потом Эбби осознала, что на берег на стороне Срединных Земель выбираются люди и бегут, подгоняемые Матерью-Исповедницей и колдуньей. Они исчезали в кустарнике, а потом Эбби увидела их снова уже вдалеке, за высокой травой, бегущими вверх по холму, подальше от рвущейся из реки магии.