Долгие ночи
Шрифт:
Александр Семенович вышел из-за стола и минуты три в раздумье ходил по комнате. Гости молчали. В тишине раздавался только скрип начищенных до блеска офицерских сапог. Штабс-капитан непроизвольно ссутулился, словно огромная тяжесть легла на его плечи и не давала ему распрямиться. Он то останавливался, рассеянно глядя куда-то в угол, то ускорял шаги. Маккал и Арзу отлично понимали, что творилось в его душе. "Конечно, он человек честный, но что в его силах?" — думали оба, чувствуя, что сейчас, возможно, решается судьба многих тысяч людей.
Русскому офицеру излишне было объяснять всю трагичность сложившегося
— Как же мне помочь вам, друзья мои? — проговорил наконец Зеленый. — Все ваши требования вполне законны и чисто по-человечески оправданны. Но, — Александр Семенович развел руками, — лично я бессилен что-либо предпринять. Выполнять указания сверху — вот и вся моя власть. Решает Тифлис, я же исполнитель его воли.
— Мы просим вас, господин офицер, отошлите вот эту бумагу в Тифлис, — обратился молчавший до сих пор Арзу. — Может, узнав о нашей беде, там и помогут нам.
Александр Семенович невесело рассмеялся и покачал головой.
— Они там не хуже вашего осведомлены о ситуации. Я самолично писал туда дважды.
— И что они вам ответили?
— Нельзя, мол, нарушать договор…
— Не верю, — покачал головой Арзу — Не верю, такого не может быть. Как бросить на гибель столько людей? Договор — договором, но люди-то при чем? Разве у властей в Тифлисе нет жалости? Ведь они обрекают всех нас на верную смерть. Если сардар прочтет нашу бумагу, неужели не дрогнет его сердце? О Аллах!
Александр Семенович тяжело опустился в кресло и сидел молча, задумчиво постукивая пальцами по столу. Взгляд его вновь остановился на бумаге. Он взял ее, растерянно вглядываясь в чужие, незнакомые буквы.
— Как бы долго мы ни говорили здесь, что бы мы ни предлагали, — промолвил он наконец, — никак делу не поможешь. Я еще раз повторяю, что это, к сожалению, не в моих силах. Я всем сердцем сочувствую вам и сделал бы все возможное, что могло бы хоть как-то облегчить вашу участь. Но, увы. Я слишком маленький человек, чиновник…
— Что вы посоветуете нам делать?
Офицер пожал плечами. Он очутился в крайне нелепом и двусмысленном положении: два чеченца видели в нем своего спасителя, он же только разводил руками. Если их сейчас чем-то обнадежить? Это значит вновь обмануть их.
— Послушайте меня. Вы жестоко обмануты. Я не вправе говорить вам такое. Но, понимая всю критичность положения, не стану о том умалчивать. Ваше прошение я, конечно, передам. Но со всей ответственностью смею заверить вас, что ничего путного из вашего прошения не выйдет. Не надейтесь зря. Правительство не впустит чеченцев обратно. Не для того оно переселяло вас. Но и туда, куда вы хотите, вас тоже не поселят. Во-первых, царь не даст на то своего согласия, а во-вторых, даже если бы и разрешил, то расселить вас там просто некуда. Вы думаете, Эмин-паша приезжал на прогулку? Разумеется, нет. Открою вам большее: он уже телеграфировал великому визирю и просил разрешения на применение оружия.
Они все это понимали и все это видели собственными глазами.
Тогда зачем же было ехать в такую даль? В самую последнюю минуту, когда казалось, что нет уже иного выхода, они и написали это прошение. И была у них робкая надежда, что сардар пойдет им навстречу. Теперь этот карточный домик рухнул.
Больше надеяться было не на кого. Следовало рассчитывать лишь на самих себя…
Маккал выжидающе глянул на Арзу, полагая, что он скажет что-либо еще, попытается еще хоть что-то сделать, предпринять.
Но Арзу хлопнул ладонями по коленям и встал.
— Что ж, — сказал он горестно, — нам остается либо погибнуть в Турции, либо попытаться вернуться обратно.
— Обратно вам ходу не дадут, — покачал головой Зеленый. — Турки не подпустят вас к границе, а если вы и прорветесь, откроют огонь наши войска. На то есть приказ.
— У нас нет выхода… — медленно протянул Арзу. Потом спокойно добавил:- Все же вы отошлите наше прошение, господин офицер.
Кто знает, может, сердце сардара не из камня.
— Раз вы настаиваете… Я сказал вам, что думал. Поступайте, как сами сочтете нужным. Подождите! Куда же вы? — воскликнул штабс-капитан, видя, что вслед за Арзу поднялся и Маккал.
— Нам пора.
— Вы сейчас далеко?
— Возвращаемся обратно.
— Но время-то к ночи.
— Выедем за город, где-нибудь в поле и переночуем.
— Нет-нет. На ночь глядя я вас не отпущу. Правда, другой комнаты у меня нет. Но зато есть теплый сарай и свежее сено.
Анисимыч все устроит и накормит вас. А на рассвете и поедете.
Гости поглядели друг на друга.
— Если мы вас не затрудним… — сказал Маккал. — Кони бы наши отдохнули… И места, конечно, здесь нам незнакомые…
* * *
А на родине им уже готовили "торжественную встречу"…
"Начальнику среднего военного отдела Терской области генерал-майору князю А. Туманову. № 2244, 18 августа 1865
года.
Милостивый государь, Александр Георгиевич!
За уходом 17-го сего августа последней партии переселенцев и за прекращением уже в нынешнем году дальнейшего переселения туземцев вверенной мне области в Турцию, я предлагаю Вашему сиятельству сделать немедленное распоряжение, дабы с настоящего времени отнюдь не дозволять жителям вверенного вам отдела ни под каким предлогом следования в Турцию, в случае их возвращения на родину без билета канцелярии моей, были немедленно препровождены под караул во Владикавказ даже в том случае, если бы лица эти имели при себе визированные паспорта наших консулов.