Долгий путь скомороха
Шрифт:
– Хорошо, не буду сердиться, – взъерошил ему кудри Ратмир и поднялся из-за стола. – Всё, я к боярину, а потом сразу на боковую. Рано утром уеду в город – разузнать мне там кое-что нужно. А потом всё остальное
Часть вторая
Глава 1
На подворье уже стояла глубокая ночь, когда Ратмир почти подошёл к ступенькам, ведшим в покои боярина Скобелева. Ещё на подходе он приметил прятавшегося в тени крыши боярского ратника. Поэтому появление последнего из мрака не стало для скомороха неожиданностью.
– Чего
– Скажи боярину, что у меня срочный разговор к нему.
– Спит боярин. Велено не беспокоить, – не шевелясь, ответил ратник
– Если сейчас не разбудишь, то завтра будешь бит плетьми, – спокойно произнёс Ратмир. – Потому как мне тоже сейчас очень хочется спать, а не болтать тут с тобой. Выбирай: или я сейчас ухожу, и тебе завтра всыпят за недонесение, или идёшь и будишь боярина и можешь ему сказать, что это я тебя силой заставил его разбудить.
Ратник хмыкнул и, молча, исчез в темноте дверного проёма. Вернулся он быстро и, приоткрыв пошире тяжёлую дверь, сделал рукой приглашающий жест:
– Входи, скоморох. Я тебя провожу.
Они прошли по невысоким боярским покоям, освещённым небольшими светильниками со свечками. Перед массивной деревянной дверью ратник остановился и чуть приоткрыл её:
– Тебе туда, скоморох. Дормидонт покараулит, если что.
Тут только Ратмир заметил в полумраке горевших свечей сидевшего на лавке в углу второго здоровенного ратника и, усмехнувшись, вошёл в горницу. Дормидонт тихо зашёл за ним и плотно прикрыл за собой дверь.
– Что там у тебя, скоморох? – с тревогой в голосе спросил боярин Скобелев, сидя на лавке в богатом татарском халате около деревянного стола. – Надеюсь, что у тебя есть очень важная причина, чтобы будить меня в такое время.
– Твои сыновья напали на меня, боярин. Пришлось драться с ними.
Боярин Скобелев опустил голову, и в горнице наступила тишина. Потом он медленно поднял на Ратмира глаза, и в них сверкнула ярость:
– И ты из-за этого посмел меня будить среди ночи?! Ты что, скоморох?! Не мужик, что ли?! Бежишь сразу жаловаться, если с тобой кто-то слегка и подрался. Тьфу! Не мужик, а баба прямо!
В глазах Ратмира появился стальной отблеск, и он с нажимом произнёс:
– Так я, боярин, не жаловаться пришёл, а предупредить.
– Ну, и о чём же ты меня хочешь предупредить, скоморох? – с сарказмом спросил боярин Скобелев.
– О том, что в следующий раз я их просто убью. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Ратмир подошел к сидевшему на лавке боярину. Тут же поднялся с лавки ратник Дормидонт, но Ратмир махнул ему рукой:
– Сядь. Я только два слова скажу твоему хозяину, – и обратился к боярину: – Я, боярин, здесь только по твоей слёзной просьбе остался. Помочь тебе сам знаешь в чём. Но, если мне и моим людям здесь нет никакой безопасности, то я со своими товарищами тотчас же собираемся и уезжаем с твоего двора. Так дела не делаются. И поверь мне, что об этом узнают все твои друзья и враги.
– Кто же ты такой, скоморох, что так смело разговариваешь? – напряженно глядя ему в лицо, произнёс боярин Скобелев.
– Тебя больше интересует, кто я такой или кто убийца твоей дочери? – холодно спросил Ратмир, без спросу садясь на лавку.
Боярин Скобелев хотел что-то возразить, но запнулся, откашлялся и уже другим тоном произнёс:
– Конечно, скоморох, меня интересует только убийца моей дочери.
– Тогда зови сюда своих сыновей и пусть они расскажут – из-за чего напали на меня. А потом объяснишь им, для чего я здесь до сих пор нахожусь. И чтобы больше никто из твоих людей не посмел и пальцем тронуть меня или моих товарищей.
– Все уже спят. Давай оставим до утра, скоморох.
– Рано утром меня уже здесь не будет. Еду в город по твоим делам. Поэтому прикажи своим слугам будить сыновей и по-быстрому закончим этот разговор. Я тоже хочу спать.
– Ну, будь, по-твоему, – недобро покосился на него боярин Скобелев и велел ратнику Дормидонту идти за обоими сыновьями.
– А ты, боярин, знал о том, что твои сыновья видели в Богдане преграду к твоему наследству? – неожиданно спросил Ратмир, нарушив наступившую тишину.
– Брешешь, скоморох! – воскликнул боярин, вскинув голову.
– Значит, не знал, – вздохнул Ратмир и машинально откинул рукой волосы со лба назад. – Дочь твоя им очень мешала. Ты же собирался ей отписать очень много из твоего богатства и никогда не скрывал этого.
– Было дело. Но и сыновьям моим хватит на две жизни вперёд. Не стали бы они этого делать! – уверенно воскликнул боярин. – Как только тебе это в твою пустую голову пришло, скоморох?!
– А знаешь ли ты, боярин, что сказали твои сыночки на погребении Богданы? – вкрадчиво спросил Ратмир, внимательно наблюдая за реакцией боярина.
– Ты, скоморох, говори, да меру знай! – угрожающе произнёс боярин, приподнимаясь с лавки. – Ты сейчас в отместку мне понарассказываешь всякого. Вздумал меня с сыновьями перессорить?! Убийцами собственной сестры мне их представить?!
– Сядь, боярин, остынь. Я своим словам ответчик. «Собаке – собачья смерть!» – сказали твои сыновья, когда домовину с телом твоей дочери под паперть опускали. И это слышал не только я, но и два дьячка из Лавры, что стояли рядом со мной. Они готовы под присягой это подтвердить, потому как тоже были очень неприятно поражены таким словам.
– Не верю! Слышишь, не верю я тебе, скоморох!
– А вот и они. Можешь сам их спросить, – произнёс Ратмир, завидев в проёме двери плечистые фигуры боярских сыновей.
– Что случилось, батюшка? Из-за чего весь переполох? – недовольно бубня, зашли в горницу заспанные грузные молодые бородатые мужчины. – И что здесь делает этот скоморох?
– Сядьте-ка, сынки, и посмотрите мне прямо в глаза, – приказал им боярин Скобелев. – Этот недоносок-скоморох посмел мне заявить, что на погребении Богданушки вы сказали, что мол «собаке – собачья смерть». И что слышали это вместе с ним ещё два дьяка из Лавры. Это правда? В глаза мне смотреть! – прикрикнул он, сверля взглядом своих сыновей.