Долго и счастливо
Шрифт:
При свете свечи на туалетном столике она увидела, что у этого огромного, рассерженного человека были другие глаза, серые, а не синие, которые смотрели на нее из прорези в маске.
– Прошу прощения, – прошептала Камилла, и от облегчения на мгновение прикрыла веки. Потом добавила со смущенной улыбкой: – Я думала, вы пытаетесь меня убить.
– Заманчивая идея.
Он подошел ближе, и теперь Камилла могла легко рассмотреть его. Перед ней стоял высокий широкоплечий мужчина, с густыми волосами цвета воронова крыла и красивым смуглым лицом. Но это было не слащавое личико миловидного юноши, нет, это было жесткое мужское лицо, поражающее резкой выразительностью
– И зачем мне тебя убивать? – протянул он насмешливо, впиваясь в нее взглядом, и Камилла насторожилась, ожидая, что произойдет дальше. Граф сделал движение, и она инстинктивно отпрянула, но он всего лишь взял хрустальный графин с бренди со столика у кровати и налил золотистую жидкость в бокал, подал ей и продолжил с убийственным спокойствием: – Разве что за царапину на моем виске? Пожалуй, мне чертовски повезло: ты могла раскроить мне весь череп.
– Да, могла. – Голос Камиллы уже не дрожал. – Именно это я и пыталась сделать, – призналась она. – Но это потому, что я приняла вас за другого человека…
– Он явно очень невезучий тип, – заметил граф.
– Он убийца! – воскликнула она с жаром.
Граф насмешливо приподнял брови и бросил на девушку весьма скептический взгляд. Камилла спохватилась и замолчала. Прежде всего надо выяснить, где она находится и кто этот человек. Как она очутилась в этой красивой комнате с шелковыми покрывалами на кровати цвета синих павлиньих перьев и такими же шторами, с розами на мраморном туалетном столике, со свечами, мерцающий свет которых освещал красивые коврики, картины и пару полосатых парчовых кушеток с подушками из розового и голубого бархата? Она готова была подумать, что все это ей снится, так красиво здесь все было!
Неожиданно в памяти Камиллы всплыла фигура склонившегося над ее постелью мужчины, не этого высокого черноволосого незнакомца, а маленького человечка с крючковатым носом и большими ушами. Он ощупывал ее больную щиколотку жесткими, сухими пальцами, затем дал ей какое-то лекарство – опий, по его словам, чтобы помочь ей уснуть. Судя по всему, это был доктор. А человек, наблюдающий сейчас за ней проницательными серыми глазами, скорее всего хозяин этого дома. Но как она здесь оказалась? Камилла никак не могла восстановить в памяти странные события этой ночи.
В горле у нее было невыносимо сухо. Она жадно посмотрела на бокал с бренди, который держала в руке, но не решалась поднести к губам.
Словно читая ее мысли, высокий человек произнес с насмешкой в голосе:
– Это не отрава и даже не голландская водка, красотка. Выпей. Это всего лишь бренди.
Камилла с опаской заглянула в блестящие глаза незнакомца и сделала глоток. Огненная струя обожгла ей горло, она задохнулась, но ощутила небольшой прилив сил. Подняв голову, Камилла взглянула на графа, чувствуя, что он следит за каждым ее движением и выражением лица. «Начни с самого начала», – сказала она себе и поставила бокал на мраморный столик у кровати.
– Может быть, вы сможете мне объяснить. – Она глубоко вздохнула. – Боюсь, я не понимаю…
– Я тоже, – бесцеремонно оборвал граф. – И если ты уже в состоянии прятаться за дверью и нападать на людей, вооружившись подсвечником, моя милая, то уж наверняка в состоянии мне все объяснить. Что ты делала на Эджвуд-лейн ночью? Да еще на самой середине дороги! Ты пыталась покончить жизнь самоубийством?
Карета! Камилла села в постели. Внезапно она все вспомнила. Карета, налетевшая на нее в темноте, оглушающий грохот конских копыт, огромные вращающиеся колеса, летящие прямо на нее. Все встало на свои места. Широко раскрыв глаза, она в ярости уставилась на стоящего перед ней мужчину.
– Это были вы! – вскричала она, отбрасывая с глаз волосы. Ее щеки ярко вспыхнули от гнева. – Вы – тот глупец, который меня чуть не задавил! Вы были пьяны, да? – захлебываясь, продолжала Камилла. – Разве может трезвый человек так безумно гнать лошадей?
– Если бы я действительно был пьян, ты бы уж точно погибла.
– Но я уцелела лишь чудом!
– Может, тебе стоило хорошенько подумать, прежде чем совершать ночные прогулки?
Камилла сжала дрожащие пальцы.
– По-вашему, я ради собственного удовольствия бродила в темноте по этой кошмарной дороге? Вовсе нет! Но… – Она замолчала. Лучше держать язык за зубами. Едва ли незнакомец поверит ее рассказу об убитом в Лондоне человеке и о преследовавшем ее убийце. Он может принять ее за сумасшедшую. И вообще, подумала Камилла, чем скорее она уберется из этого дома, тем будет лучше для нее.
Незнакомец смотрел на нее сверху вниз с непонятным выражением на лице. Гнева? Подозрения? Камилла не могла понять. Но уж во всяком случае, не участия к ней. Наконец он произнес спокойным, твердым голосом:
– Прошу вас принять мои глубочайшие извинения. Я никак не ожидал встретить кого-то на дороге в столь поздний час. Но это не может служить мне оправданием. – И он добавил с ледяной учтивостью: – Как вы теперь себя чувствуете?
Камилла откинулась на подушки.
– Это вас не должно касаться, милорд, – тихим голосом отрезала она.
– Нет, – упрямо возразил он, – должно!
– Я уверена, что завтра утром буду в состоянии продолжить свой путь, – сообщила ему Камилла, изо всех сил стараясь убедить в этом и себя, хотя сильная боль в щиколотке свидетельствовала об обратном.
– Не хотелось бы противоречить женщине, но я обязан это сделать. Вы никуда не поедете.
– Но я должна! Мне необходимо уехать из Англии! Не можете же вы удерживать меня здесь против моей воли!
Похоже, это его позабавило.
– Это не входит в мои намерения.
– Кто вы? – с тревогой спросила Камилла. – Я требую, чтобы вы отпустили меня! – Сделав усилие, она снова села и попыталась спустить ноги с кровати. Но незнакомец схватил ее за плечи и твердо уложил обратно на подушки.
Камилла была слишком слаба, чтобы оказать сопротивление. Она была словно былинка в его сильных руках, которые все еще удерживали ее на постели. Неожиданно их взгляды встретились, и ее обдало жаром, гораздо более сильным, чем от глотка бренди.
Не в силах отвести взгляда от этих серебристо-серых в свете мерцающего огня глаз, Камилла замерла, что-то знакомое проступило в облике этого человека. Девушка вздрогнула. Это был герой ее снов. Именно ему принадлежали эти бездонные серые глаза, это лицо, столь красивое, что у нее дух захватывало.