Долго и счастливо
Шрифт:
Джеред заморгал.
– Обсудить с тобой? Я ничего не знаю. Э-э, я лучше загляну к Доринде. Рад был познакомиться, мисс… э… Смит.
И он поспешно двинулся дальше по коридору под суровыми взглядами своих предков, хмурившихся со старинных полотен. Граф молча добрался до голубой комнаты и опустил Камиллу на кушетку. В его глазах все еще поблескивала холодная отчужденность. Неудивительно, что Джеред сбежал от своего брата, хотя, как догадывалась Камилла, для него все обернулось бы гораздо удачнее, если бы он во всем признался Филипу. Да, в этой семье необходимо кое-что подлатать.
Камилла попыталась заглушить в себе привычное желание вмешаться. Она много раз теряла работу из-за того, что воображала, будто лучше других знает, как надо все устроить, а ее работодатели придерживались иного мнения. И какими бы прекрасными ни были ее идеи, ей не прощали то, что она совала свой нос в дела, которые ее совершенно не касались.
Дела этого семейства ее тоже не касаются, сказала себе Камилла. Но она не могла побороть в себе ощущение, что может им чем-то помочь.
Пока граф нес Камиллу по коридорам, девушка обдумывала все, что ей удалось узнать в этот день. Некоторые вещи ее особенно поразили. Ей ужасно хотелось спросить графа о Маргарите. Кто она, и почему Доринде запрещено говорить о ней? И о каком проступке Джереда собирается поведать мистер Уимпнелл? Ее снедало любопытство, однако она сдержалась и не стала задавать вопросы. Все это не ее дело, в конце концов. И все же ей придется вызвать графа на откровенный разговор.
– Прежде чем вы уйдете, – быстро произнесла Камилла, дотрагиваясь до краешка рукава сюртука графа, – могу ли я вас кое о чем попросить?
«Ну вот, начинается, – подумал Филип. – Сейчас эта дерзкая девчонка докажет, что она совершенно заурядная девица, ничем не лучше всех остальных: она попытается вытянуть из меня побольше денег за обещание не устраивать скандала по поводу наезда. Что ж, ее ждет горькое разочарование, если она принимает меня за голубя, которому легко пощипать перышки». Он глядел в ее простодушное лицо и излучающие чудесный свет глаза и удивлялся, что она ждала так долго, прежде чем выложить козырного туза.
Филип уже жалел, что в ее присутствии разговаривал с Дориндой и Джередом. Сплетни могут им навредить. Черт бы побрал его собственную импульсивность, заставившую его привести в собственный дом девицу, которая может причинить неприятности.
– Говорите. – Голос графа звучал угрожающе спокойно. Он ждал, что скажет эта девушка с темно-рыжими волосами.
– Это касается Доринды. – Камилла, сидя на кушетке, нервно теребила подол платья. Потом подняла лицо и с серьезной прямотой посмотрела в глаза графа. – Видите ли, она очень напугана.
Граф удивленно поднял брови.
– Вы много на себя берете, мисс Смит. Вы действительно считаете, что у девочки есть причины меня бояться?
– Конечно, нет! – Она покачала головой и продолжила: – Не вас, ваше сиятельство, а Герти! Гувернантка рассказывала девочке небылицы, угрожала, что вы отправите ее в работный дом, если она будет плохо себя вести. И…
– Что вы сказали? – Филип внезапно сел рядом с Камиллой и схватил ее за руку. – Продолжайте, – приказал он, не замечая, с какой силой его пальцы впились в ее тело.
– Все так, как я сказала. Герти угрожала девочке приютом. – Волнение, охватившее графа, лишний раз свидетельствовало, что он любит Доринду гораздо больше, чем хочет показать. Если это настолько очевидно для нее, почему его собственные родные этого не видят? – Доринда очень боится Герти, – тут Камилла сделала паузу, – боится, что вы действительно отвезете ее в работный дом. Я подумала, что вам следует об этом знать.
Граф помолчал, затем с досадой поднялся и стал мерить шагами комнату. Подойдя к Камилле, чьи зеленые глаза смотрели на него с такой непоколебимой серьезностью, он заглянул ей в лицо.
– Я вам очень обязан, – с трудом произнес граф, еле справляясь с бушующей в груди яростью. – Уверяю вас, мисс Смит, я решу эту проблему.
– О да. Я уверена, что решите. Я предвидела ваше возмущение, – прибавила она, не удержавшись. Увидев его недоуменно поднятые брови, она объяснила: – Я очень хорошо понимаю, как это могло произойти… человек в вашем положении… вы, наверное, очень заняты… множество дел отнимает у вас время и силы. Вы не можете знать о каждом из ваших служащих, что он собой представляет.
Граф печально покачал головой.
– Мисс Смит, не стоит меня оправдывать. Я отвечаю за Доринду, и нанять приличную гувернантку – моя святая обязанность, коей я не вправе пренебрегать. Но больше этого не повторится. Воистину я у вас в долгу.
Камилла покраснела.
– Вовсе нет. Я просто подумала, что вам следует об этом знать.
Его взгляд на мгновение остановился на ее лице, отметил полные, мягкие губы, женственную округлость подбородка, блестящие глаза под черными ресницами. Горничная задернула шторы в преддверии сумерек, и при мягком освещении комнаты волосы мисс Смит стали отливать медью. Щепка! Кто мог так назвать ее?
Филипа охватили чувства, которые были ему несвойственны. Он ощутил внезапный прилив жалости к этой девушке, сидящей перед ним. Судя по тому, что она рассказывала о себе, ее жизнь не была легкой. Этой умной и великодушной женщине выпал несчастливый жребий. Возможно, для нее найдется работа в его доме, размышлял он, такая, которую она предпочла бы рабскому труду служанки в таверне. В конце концов, теперь ему нужна новая гувернантка для Доринды…
Но ему не хотелось слишком быстро принимать решение. Что ему в действительности известно об этой девушке? Он медленно произнес:
– Ваша нога благополучно заживает? Возможно, вы будете достаточно хорошо себя чувствовать, чтобы поужинать с нами сегодня вечером?
– С вами?
– С моей семьей.
Камилла почувствовала замешательство.
– В этом нет необходимости, ваше сиятельство, – пробормотала она. – Благодарю вас, но я вряд ли…
– Мы ужинаем в семь часов. Миссис Уайет позаботится о том, чтобы у вас было все необходимое. В том числе и трость, более подходящая для дамы. До встречи, мисс Смит.
Затем он улыбнулся ей быстрой, ослепительной улыбкой, от которой сердце Камиллы затрепетало в груди, словно пойманная бабочка.