Долгое лето

Токацин .

– В Эньо сегодня ярмарка?
– в недоумении спросил Речник, оглянувшись назад - за ним уже пристроилась череда ничуть не короче той, что была впереди.
– Сколько здесь обозов и караванов...

– Здесь граница, - криво усмехнулся Нецис.
– Приграничный торг. Фрисс, тебе точно надо входить в крепость?

Он стоял на спине Гелина и выглядывал что-то у ворот. Фрисс следил за ним с удивлением и тревогой.

"Нецису не видно, что впереди. Гелин, можешь привстать на дыбы?" - спросил Речник, почесав хеска за ухом. Тот тихо рыкнул, и Фрисс еле успел уцепиться за луку седла. Иджлан встал на задние лапы, выгнув спину дугой. Анкехьо и куманы с испуганным фырканьем и рёвом шарахнулись в стороны.

Гелин шевельнул ухом и опустился на все четыре лапы. Шерсть на его загривке встала дыбом. Нецис сел и обернулся к Речнику.

– У ворот "изумрудники", - хмуро прошептал он.
– Они же на башнях. Нас не пропустят, Фрисс. Либо обходить Эньо по пустыне, либо переплывать реку до рассвета, иначе мы в Икатлан не попадём.

– Вот как...
– протянул Речник, стремительно мрачнея.
– Хорошо, ждём рассвета. Где нам укрыться на ночь?

Это был дом на окраине, когда-то большой - несколько семей строили его не один век, возводя новые пристройки стена к стене, пока дом не сомкнулся в кольцо вокруг двора с прудом для фамсов и цветущими кустами. Люди ушли отсюда недавно, и не без причины - Фрисс видел иссохшую землю во дворе, трещины, расколовшие надвое круглый дом, и следы копоти на стенах. Дальняя окраина застенья, куда редко заглядывала стража... Фрисс даже удивился, найдя такое удобное убежище пустым и заброшенным.

– Жители опасаются нежити, - сказал Нецис, смахивая пыль с очага.
– И они правы. Я запечатаю эту комнату. Здесь много Квайи. Если она поднимет хотя бы крысиные скелеты в подвале, ночь будет очень неприятной...

– Это грустное место, но жути я не чувствую. Здесь никто не погиб. Откуда Квайя?
– удивился Речник.

Некромант прошёл по комнате, проводя рукой по желтоватым холодным стенам, потом тронул пол и, встав на цыпочки, дотянулся до потолка. С виду ничего не изменилось.

– Притекла, - хмуро сказал он.
– Так же, как в Ирту и в логове Уйраксота. Квайя стекается к реке. Что ей надо от реки - я не знаю. Посиди здесь, Фрисс, я куплю еды.

– Иди, я пока воды погрею, - кивнул Речник.
– Всюду пыль! Устроим купание, раз к реке не пускают. Только жареных пауков не приноси, как в прошлый раз...

...Когда от рыбы в меду остались одни кости, Фрисс с довольной улыбкой отполз в угол и лёг на спину, положив руки под голову. В узкое окно лился лунный свет, снаружи было тихо - только гиены перекликались вдалеке. Во внутреннем дворике, на высохшем дне бывшего пруда, недовольно ворочался Гелин - гиены мешали ему спать.

– Хорошая ночь, - усмехнулся Нецис, накрывая колпаком светильник.
– Самое время для опытов. Спи, Фрисс, нам рано вставать - реку надо пересечь до рассвета, иначе поплывём под огненным шквалом...

– Нецис! А ты куда...
– привстал было Речник, но тут же пол закружился под ним, рука его обмякла, и он упал обратно. Нецис поправил неловко вывернутую руку Фрисса, прикрыл его циновкой и выскользнул за дверь. Тусклая зелёная черта высветилась на пороге, то расплываясь бледной рябью, то поднимаясь волнами.

Фрисс не понял, что разбудило его. Сердце внезапно сдавила холодная рука, и Речник дёрнулся на ложе, глотая воздух. Узкая полоска лунного света еле-еле разгоняла сумрак, порыв ветра откинул дверную завесу, и ветхая циновка не выдержала - оторвалась и повисла на одном углу. В комнате никого не было, даже крысы не возились в подвале. За полуоторванной завесой маячила серая тень - как будто человек, укутанный в плащ целиком и втянувший голову в плечи. Что-то прошуршало по сухой глине, потом ещё раз, словно кто-то царапал стену когтями.

– Кто здесь?
– громко спросил Речник, нащупывая под циновкой перевязь с мечами. Ему было не по себе.

Ледяное дуновение коснулось висков Фрисса, скользнуло по векам, и ему пришлось смахнуть слезу - глаза обожгло холодом. Тень на пороге переступила с ноги на ногу. Речник подошёл к завесе. Ему хотелось рассмотреть пришельца, но тот был каким-то расплывчатым, даже цвет его плаща невозможно было различить - то ли пепельный, то ли чёрный, то ли серебристый...

– Это я, Нецис. Меня ранили. Помоги войти, - прошелестело из-под плаща. Пришелец пошатнулся, хватаясь бледной рукой за стену. Фрисс услышал громкий скрежет и подался назад.

– Почему ты прячешь лицо?
– настороженно спросил он. То, что стояло на пороге, менее всего было похоже на Нециса... или нет? Очертания гостя снова поплыли, сквозь белесый туман проступил худощавый силуэт в чёрных одеждах, но лицо по-прежнему было закрыто странным широким рукавом, свисающим, как драное крыло.

– Огненный шар. До костей прожгло. Не смотри. Впусти меня...
– пробормотал пришелец, неловко цепляясь за стену. Фрисс откинул завесу вовсе - тот шагнул в сторону, в тень стены.

– Нецис!
– окликнул его Речник, не заступая за порог - подходить к этому существу совсем не хотелось.
– Ты в самом деле Нецис? Тогда назови моё имя.

Холодный ветер снова пошевелил волосы Речника. Прикосновение невидимых ледяных волокон было неприятным и пугающим.

"Кесса," - Фрисс прикрыл глаза, собирая все мысли в одну. "Моё имя - Кесса. Нецис, ну вспоминай же..."

Пришелец оттолкнулся от стены и навис над дверным проёмом. Что-то сверкнуло из-под свисающих обрывков рукава.

– Кесса, - прошелестел он.
– Твоё имя - Кесса. Видишь? Теперь дай мне войти, стоять больно...

Фрисс выхватил мечи из ножен.

– Убирайся вон, мертвяк!

Тень отшатнулась. Драный рукав упал с лица, превращаясь в белесое крыло, огромная пасть распахнулась в вопле, перешедшем в бешеный хохот. Тварь скользнула в темноту и сгинула, захлебнувшись собственным смехом. Фрисс хмуро смотрел ей вслед.

Прикосновение ледяной руки разбудило его снова - в самый тёмный Акен, незадолго до рассвета. Из пустыни тянуло гарью, невдалеке кто-то хрустел не то костями добычи, не то панцирем пойманного огнистого червя. Рядом с Речником сидел Нецис, его глаза горели зеленью, а руки дрожали.