Долина Моленклоу
Шрифт:
Ничего так не печалило меня во всей ситуации, как осознание того, что погибли почти все, кого я знал на этой планете и кто еще мог называться другом. Нет, это не было отчаяние, просто трезвое мышление старого солдата, когда он видит тела тех, с кем еще недавно они стояли в одном строю. Я остался один... Во всем этом непонятном мире, где на тебя объявлена охота, а у тебя нет даже оружия, чтобы хоть немного огрызнуться.
Вскоре я заметил вдалеке небольшой столб дыма. Он тянулся вслед за ехавшим к этому месту караваном. Вот и конец. Очевидный и неизбежный. Бежать? Куда? А может защищаться? Но чем? Я был беззащитен, беспомощен, слаб и истощен. Может быть мне стоило дать противнику последний бой, но боюсь, со стороны это
Машины приближались. Стремительно, будто пытаясь успеть приехать до того, как здесь начнут лазить сборщики мусора и металлолома, что за несколько часов растянуть с этого места все, что так или иначе может пригодиться в поселении или может быть продано на рынке.
Четыре...пять. Нет, их было больше. Машины то появлялись, выезжая из огромного облака пыли, то скрывались в нем, как призраки. И вскоре, достигнув нужного места, начали разворачиваться.
Почти полтора десятка вооруженных человек тут же высыпались из машин и принялись осматривать место крушения. Потом появился Тул. Его лицо было скрыто за повязкой, прикрывавшее рот и летевшей пыли и песка. Он шел вдоль обломков и медленно приближался ко мне.
Я спрятался. В голове начались роиться мысли. Может мне подвернется шанс и смогу неожиданно наброситься на него. Пусть меня расстреляют, пусть это будет последнее, что я сделаю, но я хотя бы попытаюсь.
Наемники не отставали от него. Каждый из них шел на небольшой дистанции друг от друга, прикрывая спину впереди идущему.
– Ну и разорвало его, - послышался хриплый голос солдата, - вряд ли после такого выживают.
– Сальвадор славно постарался. Хорошо, что мы сохранили пару "Тайфунов" - пригодились.
Разговор продолжался до самого конца. Они говорили, смеялись, пытались шутить на эту тему, фантазируя, как найдут мою голову и начнут играть ей в футбол и в самый последний момент, когда Тул и его наемники уже почти вплотную приблизились к разорванному грузовому отсеку, откуда-то издалека, словно стрекотание мелкого насекомого, послышались выстрелы. Точные, они в первые же секунды скосили нескольких особо расслабившихся бойцов, а затем, как бы выбирая цель, перебросились на Тула. Но тучный наемник, бросился в сторону и спрятался за куском металла.
Ответные выстрелы не заставили себя долго ждать.
Прильнув к краю своего укрытия и посмотрев туда, откуда шли выстрелы, я, вдруг увидел лежащего на земле пилота. Он держал в руках винтовку и яростно стрелял во все, что двигалось перед ним.
Роберт не двигался. Даже, когда пули ложились рядом с ним, он неподвижно находился на своем месте и продолжал стрелять в наемников. Уже приглядевшись, я заметил, что задней части его туловища не было с ним. Да, я это видел. Его тело, разорванное пополам, лежало в нескольких десятках метрах от грузового отсека истребителя, а по небольшому следу на земле, тянувшемуся издалека, стало понятно, как он попал сюда.
Но бой пилота был недолгим. Очередная пуля, через несколько секунд, все же настигла его, а следующие две очереди довершили начатое. Кровь хлынула из ран и, выстрелив напоследок еще несколько раз, он окончательно опустил голову.
Десяток тел лежало и в этом месте. Тул выбрался из-за укрытия и стал внимательно осматривать место боя. Проклиная самого себя и всех тех, кто не смог вовремя уничтожить выжившего пилота, он раскаленными от гнева глазами, смотрел в мою сторону. Наемник не видел меня, но понимал, что если и могли где-то остаться выжившие то только здесь. Передернув затвор и подняв оружие, солдаты медленно последовали за ним. Шаг за шагом, Тул приближался к грузовому отсеку и от всего этого, от понимания, что это мой последний бой, мое сердце стало биться еще сильнее. Выбор был невелик, и когда тучный и грозный наемник показался впереди меня, обойдя скопившиеся и обгоревшие обломки, я набросился на него. Нанеся предварительно один мощный, насколько это было возможно в той ситуации, удар, мне удалось на несколько секунд обездвижить противника, но в ту же секунду, когда я мог предрешить исход боя, кто-то позади меня ударил по моей голове.
Темная вуаль тут же накрыла глаза и заставила все в округе почернеть как в самую темную ночь. Болевшая и без этого, голова резко закружилась и дальнейшее сопротивление уже не имело никакого значения.
Удары сыпались на меня со всех сторон. Не было ни одного места, где бы я не почувствовал тяжелые, как удары кувалдой, попадания сбитых сапог по моему телу. Это был даже не бой, скорее жалкая попытка умереть по-другому. Не так как это случилось с Борисом или Робертом, а именно по-другому. Это как последний танец, как поцелуй с девушкой на прощания. Это нужно было сделать ответственно, что бы потом, когда я бы встретился с ними, там куда, наверное, все мы попадем, мне было бы не стыдно за свои последние минуты.
Но судьба всегда и все делала иначе. Ей было плевать на твои желания, мечты и планы. Она как строптивая женщина, которой все хотелось сделать по-своему, не считаясь с мнением тех, кто так умолял ее выслушать их.
Наконец, когда удары прекратились, а разум стал подавать признаки жизни, я увидел перед собой человека. Он стоял надо мной и смеялся. Смеха не было, я его не слышал, только странно раскрытый рот и голова, которая задиралась вверх каждый раз, когда он смотрел на меня. Я ждал этого крика. Ждал, когда "Гиелла" в одном огромном кличе разлетится по воздуху и ознаменует конец моей бесславной жизни. Мне столько всего хотелось, но сейчас это было уже невозможно. Когда же время пришло, громила поднял ногу и одним мощным ударом, как нажатием кнопки зажигания, выключил весь мой организм. Еще несколько секунд после этого, я ощущал трение под собой и понимал, что меня куда-то тащат и, презирая все на свете, проклиная каждую пядь этой земли, где-то на подсознательно уровне, мне стало ясно, что путь мой лежит туда, откуда я так стремительно пытался убежать. Обратно в "Скалу".
Глава 14
Я не хотел в это верить. Даже, когда почувствовал удары сердца в своей груди, а в глаза влетел такой яркий, как медблоке, свет, я отказывался признаваться себе в этом. Это было просто невозможно. Я хотел умереть и больше не знать всего этого, но реальность и боль, с которой чернокожая женщина вырвала из моего тела небольшой осколок, заставили меня принять это.
Она стояла надо мной и натянуто улыбалось. Это не была улыбка радости, скорее простая формальность с которой доктора встречают своих пациентов перед тем, чтобы сообщить неприятную новость.
Лежа на металлическом столе, я вновь почувствовал себя как в тот раз, когда проснулся в поселении. Она все так же была здесь, тихо и монотонно выполняя свою работу. Слов не было, простые движения, после которых медицинские инструменты с легким металлическим звуком падали в стоявшую рядом емкость. Но что-то странное все-таки было. Я ощущал присутствие еще одного человека. Может быть это был Виктор? Но попытка повернуть голову в сторону и оглядеться, оказалась провальной - боль все также властвовала над моим телом и полноправно управляла им. Ирония. Я опять не был хозяином своего организма, только если в прошлый раз он так и норовил меня убить. То сейчас не дает возможности выжить. Однако все решилось само собой. Второе лицо появилось возле меня, а чья-то рука скользнула по плечу. Глаза. Эти небесно-голубые глаза. Которые я никогда не забуду. Черт, неужели это она? Может просто освещение, чей яркий свет не давал хорошо взглянуть на второго присутствовавшего здесь человека. Но нет же, это действительно была она и с каждой секундой сомнения, закравшиеся в мою голову впервые мгновения, вскоре окончательно испарились.