Долина проклятий
Шрифт:
Объехав, наконец, кратер, Таннер закурил и впервые за долгие месяцы улыбнулся, когда показания индикатора радиоактивности пошли вниз. Через несколько миль показалась трава, а вскоре появились и деревья.
Деревья низкорослые и изогнутые; но чем дальше он бежал от кровавой вакханалии, тем выше и стройнее они становились. Таких деревьев он никогда раньше не видел: по пятьдесят, шестьдесят футов высотой, изящные, серебрящиеся под лунным светом, здесь, на равнинах Иллинойса.
Машина мчалась по твердой широкой дороге, и Таннером завладело желание ехать по ней вечно – до Флориды, штата
Таннер рассмеялся – коротко, резко хохотнул, неожиданно почувствовав себя всемогущим.
Музыка играла тихо, даже слишком, грустно, нежно, и он растворился в ней полностью.
10
К утру Таннер въехал в Индиану. По дороге встречались внешне целые фермы, в которых, вероятно, жили люди. Ему очень хотелось проверить это, но он не смел остановиться. Затем растительность стала хиреть. Исчезла трава; редкие искривленные деревья склонялись над голой землей. Снова возросла радиоактивность. Сохранившийся указатель возвестил о приближении Индианаполиса.
Таннеру пришлось сделать большой крюк и даже вернуться до местности под названием Мартинсвиль, чтобы перебраться на другую сторону Белой Реки. Затем, когда он снова взял курс на восток, неожиданно затрещало и ожило радио. Слабо донесся голос: «Неопознанный автомобиль, немедленно остановитесь!» Таннер включил экраны на полное увеличение и на холме, далеко впереди, увидел мужчину с биноклем и рацией.
Он ехал по более или менее сносному участку дороги со скоростью 46 миль в час и постепенно увеличил скорость до пятидесяти. От толчков на выбоинах проснулся Грег.
Из приемника все настойчивее и громче раздавались команды. Таннер впился взглядом в передний экран. Входя в крутой вираж, он прикоснулся к тормозу, не отвечая на вопрос Грега: «В чем дело?»
Дорогу перегораживал танк и дуло его большого орудия смотрело прямо в лоб.
Таннер среагировал молниеносно.
Пока глаза искали и нашли боковой съезд, правая рука пустила три бронебойные ракеты, с визгом устремившихся вперед, левая рука резко крутанула руль против часовой стрелки, а нога, изо всей силы вжала педаль газа.
Он уже съехал на обочину, когда танк харкнул вспышкой, а потом расцвел огненным цветком и исчез в дыму.
Когда они, миновав танк, выскочили на дорогу, начался ружейный огонь. Грег швырнул налево и направо по гранате, а затем ударил из пятидесятимиллиметровых
Ответа не последовало.
Как только они выехали на ровную местность с хорошим обзором во всех направлениях, Таннер остановил машину, и на место водителя сел Грег.
– Как ты думаешь, где они раздобыли танк?
– Кто их знает.
– А зачем хотели остановить нас?
– Они не знали, что мы везем. А может, просто нужен был автомобиль.
– Влепить снаряд – далеко не лучший способ отнять машину.
– Если она не достанется им, то с какой стати оставлять ее нам?
– Ты прямо читаешь их мысли, да?
– Верно.
– Закури.
Таннер с благодарностью взял сигарету.
– Нам пришлось очень трудно…
– Не могу не согласиться.
– А ехать еще далеко…
– Тоже не спорю. Так что давай, покатили.
– Раньше ты говорил, что мы все равно сдохнем.
– Теперь я передумал. Мы доедем.
– После всего того, что было?
– После всего того, что было.
– А что нас ждет впереди? С чем еще нам предстоит столкнуться?
– Не знаю.
– Один раз ты попытался улизнуть. Теперь я тебя понимаю.
– Ты трусишь, Грег?
– Какой толк моей семье от покойника?
– Тогда почему ты согласился?
– Я и не предполагал, на что это будет похоже. Никто не посмеет упрекнуть нас в неудаче. В конце концов, мы сделали все, что могли.
– А как же люди в Бостоне, о которых ты столько говорил?
– Там уже наверняка никого нет в живых.
– А тот парень, Брейди? Он умер, чтобы доставить нам известие.
– Видит бог, я восхищаюсь его подвигом. Но мы потеряли уже четверых и надо ли доводить это число до шести, лишь бы показать всем, что мы не трусы?
– Грег, сейчас нам гораздо ближе до Бостона, чем до Лос-Анджелеса. На обратный путь даже не хватит горючего.
– Можно заправиться в Солт-Лейк-Сити. Да и вообще последнюю сотню миль пройти на мотоциклах.
– А ты меня еще поносил. Удивлялся, откуда берутся такие… Ты спрашивал, что они мне сделали. И я ответил: ничего. Теперь, может быть, я что-нибудь для них сделаю, просто потому, что мне так хочется. Я немало думал.
– Тебе не приходится кормить семью. А мне надо беспокоиться не только о себе.
– Ты очень красиво оправдываешься, когда хочешь смалодушничать. Ты говоришь: «Я не боюсь, но у меня есть мать, сестры и братья и еще одна крошка, от которой я без ума. Только поэтому я иду на попятный…»
– Именно так! Я не понимаю тебя, Черт, я совершенно тебя не понимаю! Ты же сам подал мне эту идею!
– Ну, так отдавай ее назад – и поехали!
Таннер увидел, как рука Грега тянется к револьверу на дверце, швырнул сигарету ему в лицо и еще успел ударить его один раз в живот – слабый удар левой рукой, но ничего больше из этого положения он сделать не мог.
Грег бросился на Таннера и вдавил его в кресло. Пальцы царапали лицо, подбираясь к глазам. Таннер судорожным движением ухватил голову Грега и изо всех сил оттолкнул. Грег ударился о приборную доску и обмяк.