Долина Сеннаара
Шрифт:
– Да, Саши сейчас остался обговаривать этот вопрос, - подтвердил Ману, - но тут возникла все та же проблема.
– Какая там еще может быть проблема? – возмущенно спросил Аша.
– Аша, уже полгорода говорит о твоем долге, поэтому приказчик отказался отгружать тебе зерно, до проведения расследования.
– Какое еще расследование? Какой еще долг? Я им покажу долги! – уже во всю глотку горланил Аша.
– Аша, я не знаю какой долг, и никто не знает, включая приказчика. Именно поэтому и будет назначено расследование, которое и выяснит, был долг или нет, а пока все
Дауд сидел в полном отчаянии. Он понимал, что стоит на краю обрыва и с каждой минутой шансы на его спасение все уменьшаются и уменьшаются. Джоти мог бы уговорить кого-нибудь из этих двоих взять заем для расчета с ним, пока не проясниться ситуация о долге, теперь же, как бы там не обернулось, все это может занять неделю времени, а то и больше. Он сидел, прикрыв лицо рукой, не зная, что сказать.
– Что с ним случилось, Ману? – наконец произнес он.
– Я не знаю, наверно сердечный приступ. Сейчас там доктор, он и должен установить причину смерти.
– Ладно, - голос Дауда был спокойно уставшим, - Аша, собирайся, я буду ждать тебя у Джоти. Если он мне не поможет, то можешь попрощаться со своим старым, верным другом. Ману, возьми немного денег, пошли кого-нибудь, передать Саши, что мы ждем его вместе с приказчиком у Джоти в шесть вечера. Да, Аша, возьми там, все необходимые документы, расписки, ну все такое, что может пригодиться, а я пока схожу домой, проведаю Майю.
– Хорошо Дауд, вечером встретимся, - согласился Аша, понимая, что теперь Дауд действительно может пострадать.
– Да, Ману, ты тоже приходи, может, понадобишься.
– Хорошо Дауд, как скажешь.
– Ну, на этом и сделаем перерыв, надо отдохнуть и привести мысли в порядок. Пошли Ману.
Дауд и Ману покинули дом Аши, снова направившись в город. По дороге Дауд вновь окинул взглядом Башню. Восхищаясь величием Башни, он часто задумывался о строительном гении человека, но почему-то никогда не задумывался о тех трудностях, которые наверняка пришлось преодолеть Нимроду для организации бесперебойной работы на этой величайшей стройке. Каким организаторским талантом должен был он обладать, чтобы вопреки всем непредвиденным ситуациям, работа на ней не останавливалась ни на минуту. Тут же, из-за какой-то нелепости, могут пойти прахом все труды, которые Дауд прикладывал для развития своих мастерских, на протяжении многих лет. Почему он раньше не обратился к Аше? Как получилось, что он дотянул до последнего дня? Да вроде не тянул, несколько раз заходил к нему, но Аша уверял, что все в порядке, и действительно раньше ничего подобного не происходило.
Так в раздумьях они с Ману дошли до города и, пожелав друг другу удачи, разошлись в разные стороны.
* * * * *
Майя
Придя домой, Дауд тихонько прошел сквозь оранжерею, и незаметно пройдя по коридорам, расположился в своем кабинете, достав все записи о перемещении денежных средств за последние пол года.
– Дауд, - сзади раздался голос Майи, - ты уже вернулся?
– А, Майя, да вернулся.
– Что у тебя случилось? Почему ты такой расстроенный?
– Да так, неприятности на работе.
– Что-то серьёзное?
– Нет, ерунда.
– Тогда пошли в сад, я покажу тебе скульптуру, которую наконец-то закончил Муса.
– Да, да, минутку, иди, я догоню.
Меньше всего сейчас Дауду хотелось восхищаться мастерством Мусы но, взяв себя в руки, он отвернулся от стола, на котором остались лежать все его подсчеты, и пошел в сад.
Что и говорить, Майя сделала из обычного двора настоящий оазис, в котором произрастали самые диковинные растения в городе. Путешествуя, Дауд часто привозил домой экзотические цветы, деревья и кустарники, и было бы грешно не воспользоваться такими подарками природы, однако сейчас ему было совсем не до сада. Дауд отметил для себя, что как бы странно это не звучало, но в данную минуту ему просто хотелось побыстрей отделаться от Майи со своим Мусой.
– Смотри Дауд, это сюрприз.
Посередине аллеи стояла статуя, накрытая легчайшей тканью.
– Как мило, - Дауд состроил улыбку.
– Алле-ап! – Майя потянула за край накидки, и на свет божий показалось, по всей вероятности, «величайшее из творений непревзойденного Мусы».
– Что скажешь?
– Гениально!
– Нет, ты посмотри, какое изящество линий, какой ритм, динамика! Такое впечатление, что он сейчас сойдет с подиума.
Скульптура представляла собой полураздетого мужчину с копьем в руках.
– Великолепно! – подтвердил Дауд.
– Да ты внимательно посмотри. Это, наверное, величайшее из творений непревзойденного Мусы.
– Да Майя, нет никаких сомнений по поводу гениальности Муссы. Я уверен, его работы достойны украшать дворец самого Нимрода.
– Дауд, что ты сравниваешь Мусу с этими ремесленниками из дворца? Он творец от бога и создает свои скульптуры вдохновляясь самой природой человеческого тела, а твои молотобойцы делают своих чурбанов по приказу Нимрода, неужели ты не видишь разницы?
Дауд, в отличие от Майи, не был таким почитателем Мусы, и действительно не видел абсолютно никакой разницы между его работой и скульптурами мастеров из дворца, однако ему не хотелось затягивать этот разговор и, чтобы угодить Майе, он покорно соглашался со всеми её восхищениями.
– Да ну, брось, я не сравниваю его ни с кем, наоборот, я хочу сказать, что их всех давно уже пора выгнать оттуда, и назначить на их место нашего гениального Мусу. «Может там он поймет, что одна статуя за год, это какой-то слишком уж творческий подход к делу», – добавил про себя Дауд.
– Ты издеваешься?
– Майя, перестань, это прекрасное изваяние, а Муса прекрасный мастер, не придирайся, пожалуйста, к словам.
– Я не придираюсь, просто ты, мог бы быть и повнимательней к моим увлечениям, на её создание у Мусы ушел целый год, а ты стоишь тут и ехидничаешь.