Долина смертной тени
Шрифт:
Она ссылается на жестокость мужа, на свою занятость и говорит, будто слышала, как девочка звала ее перед смертью… Все время слышала потом ее голос…
Цибиногова жаловалась, даже Валентине Терешковой, но никто ей не ответил. А ровно через год
Комиссии просьбу Цибиноговой о помиловании. И снова самые наилучшие характеристики и слова о том, что она активный помощник администрации, выступает в самодеятельности… Что она там делает? Поет?.. Спи, моя радость, усни…
“Свою вину, – пишет она, – полностью признаю, глубоко раскаиваюсь. Я критически отношусь к себе и содеянному, знаю, что смерть своей дочери я не искуплю до конца дней своих…”
Просит же она ради двух других детишек… “Они во мне нуждаются и ждут…”
Вы бы ее простили? А Комиссия, ее чувствительное сердце дрогнуло. Тем более в деле есть еще один документ, очень серьезный, это письмо от двух дочерей.
“…Наша мамочка, – пишут они, – нас очень любит, а мы любим ее. Мамочку обвиняют в убийстве сестренки Ниночки, но это неправда. Папа бил Ниночку, но и нас он бил, а когда она заступалась, то папа бил маму так сильно, что ее без сознания увезли в больницу…”
Что бы эти двое ни писали, у них одна мама, и ради них все, наверное, должно быть забыто: и гвозди, и мороз, и плита…
Для Ниночки… Потому что у них одна мама, и они сто раз правы, что любят ее.
В общем, дрогнули
Десять лет за все это тоже мало, но она должна их отсидеть.
А какой она будет матерью, там, на свободе, неизвестно.
– Тут есть еще загадка, – сказал наш Психолог. – Одного ребенка она избивала, а других нет… Это и есть садизм, выбрать жертву одну из трех!
И далее из общих наших размышлений, прозвучавших во время решения: вернуть мамочку детям благородно, но лечится ли садизм, да еще в наших лагерях? И не применит ли она его теперь к другим детям… Пусть они и выросли… И не может ли в этом случае детдом оказаться для них меньшим злом, чем такая мать?
И мы снова, терзая себя, решали.
В деле есть приписка о муже: он осужден к 12 годам лишения свободы, но в июле 1992 года умер в местах заключения.
Никаких больше подробностей нет. Но Вергилий Петрович по этому поводу заметил, что, узнав, какого рода преступление
(а лагерное начальство иногда специально дает “утечку”), его, вероятно, прибили сокамерники… Или сосна невзначай упала, или еще что… Да и Цибиногова… Может, оттого так выслуживается, так льнет к администрации, что и сама опасается расправы…
Продолжение следует
Продолжение следует