Дом Аида
Шрифт:
В мозгу подобно самородкам, прорвавшимся на поверхность земли, вспыхнули мысли: «Дедал. Запертый Минотавр. Медленной смертью в моих новых владениях».
– Лабиринт! – выдохнула Хейзел. – Она воссоздала Лабиринт!
– Чего-чего? – Лео в это время пробовал разрушить стену плотницким молотком, но, услышав ее, обернулся, нахмурившись. – Я думал, Лабиринт был уничтожен во время битвы в Лагере полукровок, в смысле, он же как-то был связан с жизненной силой Дедала, или что-то типа того, и стоило тому умереть, как его тоже не стало.
Пасифая раздраженно хмыкнула.
– Но я
– Это иллюзия! – твердо заявила Хейзел. – Нам просто нужно ее разрушить!
В ответ на ее слова стены будто стали еще вещественнее, а запах плесени усилился.
– Слишком поздно, уже слишком поздно, – вполголоса пропела Пасифая. – Лабиринт уже пробудился. Он вновь протянется по всей земле, пока ваш мир смертных будет медленно погибать. А вы, полубоги… герои… будете бродить по его коридорам, медленно умирая от жажды, страха и отчаяния. И может, если во мне проснется сострадание, я одарю вас быстрой, но невероятно мучительной смертью!
Под ногами Хейзел в полу открылись двери-ловушки. Девушка схватила Лео и толкнула его в сторону, а из проемов вылетели и утыкали потолок ряды шипов.
– Бежим! – крикнула она.
Смех Пасифаи зазвенел по коридорам.
– И куда же ты собралась, юная колдунья? Бежишь от иллюзии?
Хейзел не стала отвечать. Она была слишком занята вопросом выживания. За их спинами все новые шипы с настойчивым «вшух-вшух-вшух» пронзали потолок.
Девушка втянула Лео в соседний коридор, они перепрыгнули через веревку-ловушку и остановились на краю двадцатифутовой ямы.
– Насколько здесь глубоко? – тяжело дыша, прохрипел Лео. Одна штанина была разорвала: какой-то из шипов все же задел цель.
Чувства Хейзел подсказывали, что яма уходила на глубину как минимум пятидесяти футов, а на дне их ждал бассейн яда. Но могла ли она доверять своим чувствам? Создала Пасифая новый Лабиринт или нет, но Хейзел продолжала верить, что они все еще находятся в том зале, а значит, сейчас они с Лео просто носятся туда-сюда на радость колдунье и Клитию. Но все едино: иллюзия или нет, пока Хейзел не придумает, как им выбраться из этого лабиринта, если они попадут в ловушку – им конец.
– Осталось восемь минут, – подсказала Пасифая. – Честно, мне бы хотелось, чтобы вы выжили. Тем самым вы покажете себя достойными жертвами Геи в Афинах. Но в этом случае, разумеется, ваши друзья в лифте станут нам без надобности.
Сердце Хейзел билось, как птица в клетке. Девушка повернулась к стене слева от нее. Что бы ни говорили органы чувств, в той стороне должны были находиться Врата. А Пасифая должна была стоять прямо перед ней.
Хейзел хотелось пробиться сквозь стену и вцепиться колдунье в горло. Через восемь минут
Но Пасифая была бессмертной колдуньей с тысячелетним опытом в сфере плетения заклинаний. Хейзел не удастся одолеть ее одной грубой силой. Она смогла обмануть разбойника Скирона, показав ему, что он ожидал увидеть. Ей нужно было лишь понять, чего Пасифая хотела больше всего на свете.
– Семь минут, – протянула Пасифая. – Ах, было бы у нас больше времени! Через сколько унижений я заставила бы вас пройти!
«Вот оно!» – сообразила Хейзел. Нужно сыграть по ее правилам. Пусть лабиринт станет еще опаснее, еще удивительнее – тогда Пасифая отвлечется на ловушки и перестанет обращать внимание на то, куда ведет очередной коридор.
– Лео, прыгаем! – заявила Хейзел.
– Но…
– Тут не так уж далеко, как кажется. Вперед! – она схватила его за руку, и они прыгнули через яму. Приземлившись, Хейзел оглянулась, но не увидела позади ничего, кроме трехдюймовой трещины в полу.
– Бежим! – поторопила она.
И они бросились вперед, а вслед им донесся затихающий голос Пасифаи:
– О нет, моя дорогая, нет-нет. Так вам никогда не выжить. Шесть минут.
Потолок над ними с грохотом разошелся. Хорек Гейл предупреждающе пискнула, но Хейзел представила новый туннель, уходящий влево, – еще более опасный и ведущий совсем в другом направлении, нежели то, которое было им нужно. Туман под нажимом ее силы воли обмяк, и проход возник прямо на их глазах, и Лео с Хейзел свернули.
Пасифая огорченно вздохнула.
– И ничего у тебя не выходит, моя дорогая.
Но в груди Хейзел уже зажглась искра надежды. Она смогла создать туннель. Вплела собственную ниточку в волшебное полотно Лабиринта.
Пол под ногами вдруг обвалился. Хейзел прыгнула вбок, дернув за собой Лео, и представила другой коридор, заворачивающий к тому месту, откуда они начали, но заполненный ядовитым газом. И лабиринт подчинился.
– Лео, задержи дыхание! – предупредила она.
Они нырнули в ядовитый туман. В глаза Хейзел будто налили перечного сока, но она и не думала останавливаться.
– Пять минут, – объявила Пасифая. – Как обидно! Я бы многое отдала, чтобы подольше полюбоваться на ваши страдания.
Они выбежали в туннель с чистым воздухом. Лео закашлялся.
– Я бы многое отдал, чтобы она заткнулась.
Они поднырнули под готовые удушить их бронзовые шнуры гарроты. Хейзел представила, как туннель – совсем по чуть-чуть – поворачивает назад к Пасифае. Туман подчинился ее воле.
Боковые стены коридора начали сужаться, но Хейзел даже не пыталась их остановить. Наоборот, она ускорила их сближение, заставила пол затрястись, а по потолку побежали нехорошие трещины. Теперь она и Лео оказались на самом деле на волосок от смерти, они со всех ног бежали по медленно заворачивающему туннелю, который – как надеялась Хейзел – приблизит их к центру зала.