Дом, что любил меня

Блейк Лекси

Что же все-таки происходит? В течение последнего месяца Парнелл каждый день приходил в агентство, докучал Мэтту и уже у всех стоял поперек горла. Одного его присутствия в офисе было достаточно, чтобы довести людей до белого каления. Он не мог прийти за еще одним чеком. Жалование ему выплачивалось помесячно, и за этот месяц она уже выписала ему чек. Парнелл огляделся по сторонам, но, казалось, не обратил на нее никакого внимания. В руках у него была кипа бумаг. Он так и не вступил в эпоху цифровых технологий. Грейс однажды слышала, как Парнелл заявил, будто компьютеры и КПК (прим.: карманный персональный компьютер размером с ладонь) только и могут, что навлечь на тебя беду.

Очередной

порыв ветра ударил как раз в тот момент, когда к обочине подъехал старый фургон. Машина была обшарпанной, грязной и с тонированными стеклами. Окно со стороны водителя было открыто, и Грейс увидела, что за рулем сидит темноволосая женщина. Незнакомка выглядела мрачнее тучи, уголки ее губ были опущены, а брови у нее сошлись на переносице буквой V, стоило ей только остановить фургон. Она была довольно хорошенькой, однако ее красоту портило презрительное выражение лица. Парнелл открыл заднюю дверцу и запрыгнул внутрь. Грейс слегка опешила от такого зрелища. Она никогда раньше не видела Парнелла вместе с женщиной. Не говоря уже о том, что конкретно эта была изящной и гораздо моложе его.

Грейс смотрела, как из кипы документов, которую держал Парнелл, ветром унесло один листок бумаги. Фургон тронулся с места. Грейс погналась за этим клочком и, в конце концов, припечатала его к асфальту носком своей туфельки от «д'Орсе». Она сразу же узнала бумагу, поскольку сама же ее заказывала. Этот листок взяли со стола Мэтта.

На нем был ряд цифр и один единственный адрес. 2201 Маунт-Дейл-Авеню. Ни города, ни почтового индекса, только адрес, написанный мужским почерком. Грейс уже решила было припрятать листок у себя, чтобы отдать Парнеллу, когда тот придет в следующий раз, но почти сразу же отправила эту идею в долгий ящик. Должно быть, ее любопытство распалило то обстоятельство, что прошлой ночью она смогла набраться храбрости, чтобы протянуть руку и заполучить желаемое. Но, как бы то ни было, Грейс знала, что с Парнеллом что-то не так. Равно как и то, что Мэтт никогда не признается, если попадет в неприятности. Становилось все очевиднее: если она хочет узнать, что происходит между ее боссом и этим придурком, то ей придется провести собственное расследование.

Грейс сунула листок бумаги в свой кейс с ноутбуком и поднялась по ступенькам в офисное здание. Она решила, что не станет рассказывать об этом Шону. Он пробудет здесь всего неделю, так что ей не хотелось портить драгоценное время, которое они могли бы провести вместе, забивая ему голову своими параноидальными теориями. Нет, Грейс твердо решила, что лучше помалкивать о своей маленькой миссии. Днем она будет прилагать все усилия для того, чтобы спасти своего босса, зато ночью готова была посвятить всю себя только Шону.

Впереди она увидела Джейкоба и Адама, ожидающих лифт. Они так мило смотрелись вместе. Какая жалость, что эти мужчины предпочитали других мужчин. Это же сущее преступление по отношению ко всем женщинам мира. Джейкоб помахал ей рукой. К тому времени, как все трое доехали до девятого этажа, у них уже были планы на обед, которые включали в себя небольшую экскурсию по магазинам. Грейс подумала, что пришло время хотя бы частично избавиться от черных вещей и разбавить свой гардероб чем-то поярче. Она прикинула, что неплохо бы смотрелась в голубом. Можно было даже подобрать что-нибудь такое, что тон в тон повторяло бы цвет глаз Шона.

К тому времени, как она добралась до своего рабочего стола, ее гораздо больше интересовали покупки, нежели та маленькая записка, засунутая в ее портфель. Приступая к работе, Грейс решила, что вопрос с Парнеллом вполне можно отложить на неделю.

Глава 7

Войдя в дом, Шон сразу же понял, что находится там не один. Молча поставив свой

чемодан, он мысленно сыпал проклятиями из-за того, что конкретно на этом задании ему нельзя было носить при себе оружие. Сейчас бы его «ЗИГ-Зауэр» пришелся как нельзя кстати. Разумеется, нетрудно было представить себе, какие вопросы могли бы возникнуть у Грейс, если бы она обняла его и почувствовала очертания пистолета, спрятанного у него в нательной кобуре. Она наверняка поинтересовалась бы, зачем ее бойфренду-айтишнику понадобился заряженный пистолет. И все же без него Шон чувствовал себя несколько голым.

Он оставил дверь слегка приоткрытой, потому как не был до конца уверен, что сможет беззвучно ее закрыть. Шон терпеливо стоял в холле, прислушиваясь к звукам внутри дома. Кто бы здесь ни был, он двигался очень тихо, и сейчас находился в спальне. Ни машины Грейс, ни любой другой на подъездной дорожке не было. Отсюда напрашивался вывод, что этот непрошенный гость не хотел, чтобы кто-то знал о его присутствии. Шон бесшумно двинулся по паркетному полу, стараясь держаться поближе к стене. Даже на первом этаже дома паркетная доска могла скрипнуть под ногами. А чем ближе к стене, тем меньше вероятность того, что это произойдет. Шон, крадучись, пробирался вперед. Он ставил ногу сначала на носок, а потом опускал пятку, стараясь при этом дышать ровно. Его путь лежал в сторону кухни. Может, у него и не было с собой верного пистолета, но, черт возьми, даже кухонный нож в его руках становился не менее смертоносным оружием. Шон разыгрывал в своем воображении будущую сцену…

Он прихватит один из небольших ножей — таким легче орудовать и метать в случае необходимости. Затем проберется обратно в спальню и приставит лезвие к горлу этого ублюдка, прежде чем тот успеет сообразить, что больше не один. После чего Шон планировал вежливо задать пару вопросов незваному гостю. В бытность своей службы старшим уорент-офицером в «Зеленых беретах», ему приходилось вести допросы. По правде сказать, это было одним из его «коньков».

Шон взял на заметку, что надо будет оттащить этого засранца на кафельную плитку, если все же надумает его замочить. Это облегчило бы ему задачу с заметанием следов. Он взглянул на часы. Было немного за полдень. Ему нужно как можно скорее заняться этой чертовой курицей, иначе она не будет готова к приходу Грейс. Он решил, что, пожалуй, не стоит особо деликатничать с этим мудаком. Тот испортил ему запланированный домашний ужин.

— Ну, здравствуй, братишка.

Шон обернулся, почувствовав, как дыхание застряло в горле.

— Пошел ты, Таг! — выпалил он в ответ Йену.

«Проклятье!» — мысленно выругался Шон.

От неожиданности он чуть не выпрыгнул из собственной шкуры. Его брат двигался как призрак. Йен всегда умудрялся влегкую обставить его. Всегда.

Большой Таг изогнул губы в довольной улыбке. Он — с книгой в руках — сидел в примыкающем к кухне закутке, по-хозяйски оккупировав кожаное кресло Грейс всей своей огромной тушей. Впрочем, на чем бы Йен ни восседал, то неизменно напоминал Шону короля на троне. Даже сидя на самом дешевом складном стуле, старший брат, казалось, превращал его в нечто могущественное, просто занимая сие седалище.

— Я уж было собрался перерезать горло тому, кто сунулся в спальню, — заявил Шон.

Йен покачал головой.

— Пожалуйста, не надо. Я не горю желанием хоронить Лиама. У него в контракте прописано, что если его убьют, мне придется тащить его задницу обратно в Ирландию для погребения. Этот ублюдок даже не разрешил мне кремировать его.

Шон и слышать ничего не хотел о том, что там было в контракте у ирландца. Он находил Лиама слегка раздражающим, к тому же тот стал частью их команды относительно недавно. Шону совсем не понравилась мысль о том, ирландец роется в вещах Грейс.