Дом Для Демиурга. Том первый
Шрифт:
— Ты что, думаешь, я все это разбирать буду? Говори, что там понаписано, — буркнул Рикард.
— Подробно или по делу? — спросил Агертор, тоже не любивший писать-считать. Наверняка запряг адъютантов, а те уж расписали, не пожалели.
— По делу, — Меррес ухмыльнулся. Агертор даром что керторец, а все понимает. — И коротко, коротко…
— Да с радостью. В общем, фуража осталось на девятину. Это если закупать. Они ж не продают…
— Не продают, — кивнул генерал. — Потому что сволочи все как один. Что господа, что крестьяне. И что делать предлагаешь?
Капитан хмыкнул, вытащил из-за манжета веточку и засунул в рот. Предлагать он ничего не хотел. Ну что, опять военный совет собирать? Три раза уже собирали, и все сплошь говорильней занимались. Не хотят, не хотят — прячут скот в лесах, закапывают зерно, режут птицу, да что угодно делают, лишь бы не отдавать фуражирам. Как будто королевская армия — как надоедливый гость, не предложи обеда, так сама уйдет. Наглые они здесь, на севере, до невозможности. И указ им не указ, и приказ им вдоль штанины…
— Давай, давай. Я за тебя думать буду?
— Лошадь пусть думает… — опрометчиво ляпнул керторец, и генерал захохотал.
— У тебя на гербе как раз лошадь, так тебе и думать.
Другой, может, и обиделся бы, но Агертора Рикард знал давным-давно, отличал среди прочих офицеров и, можно сказать, баловал: спускал ошибки, награждал чаще остальных. И командир хороший, и собутыльник — лучше не найдешь, так что б его и не отличать? А что думать не хочет — так кто ж по утрам хочет-то?
Некоторым, впрочем, приходится.
— Зови Эллуа, — велел Рикард, и опять хохотнул: — Будет у нас лошадью.
Полковника Эллуа генералу Мерресу навязали силой. Тот об этом прекрасно знал — нашлось, кому сообщить, — и наглел не хуже местных крестьян. Проблемы из-за него возникали вечно, а толку не было никакого. Ни совета, ни помощи.
Долговязый эллонец явился быстро, ждать его не пришлось, и это тоже возмущало: теперь не придерешься. Мундир как с иголочки, осанка как на параде, выражение на лице самое что ни на есть мерзкое: будто считает себя самым умным во всей Собране, а вот гляди-ка, вынужден по долгу службы общаться со всяким быдлом.
Рука на перевязи — ну как же, наш доблестный кавалерист, невесть зачем нужный вместе со всем своим полком в местных лесах, сам ведет солдат в атаку. Чем и безмерно гордится, а повязкой на руке, белоснежной, как парадный мундир, — кажется, он один из всего штаба еще не оставил привычку являться к генералу при полном параде, — щеголяет словно орденом.
Вот уж кого повесить бы… но невозможно. Эллонец. Ставленник первого советника короля… или второго? Кто там из них с расписным красавчиком Реми первый, а кто второй? Не суть; где Алларэ, там и Эллона, друг за друга стоят горой. А может и не только горой, и вообще друг перед другом…
— Полковник Эллуа по вашему приказанию прибыл, — отрапортовал, словно сплюнул, окаянный кавалерист. — Слушаю вас, господин генерал.
— Мы с капитаном решаем вопрос фуража. Хотелось бы услышать ваши соображения, — в присутствии эллонца Рикард сам не понимал, почему выражается строго по Уставу.
— Это не входит в сферу моей компетенции, — отчеканил Эллуа, и Рикарду захотелось швырнуть в него чем-нибудь тяжелым.
— Прекрасно, просто прекрасно, — вместо этого улыбнулся генерал. — Значит, ваш полк мы учитывать не будем. Пусть ваши лошади жрут, что найдут. И не только лошади…
— Жду приказа о снятии моего полка с довольства.
— К обеду приказ будет.
— Это все, господин генерал?
— Отнюдь, — продолжил Меррес. — Вы отстранены от командования полком. Ваше место займет капитан… уже полковник Агертор.
Старый приятель открыл рот, собрался что-то промычать, но Рикард заткнул его одним коротким взглядом. Потом пусть хоть оборется, а сейчас пусть молчит. К генералу пришла счастливая мысль — и, главное, совершенно верная. Он командует армией, он имеет право снять с должности любого офицера; ну и чего ради он третью девятину терпит подле себя надменную длинную рожу?
— Жду приказа, господин генерал.
— Что, моих слов уже недостаточно?
— Устав армии Собраны требует в подобных случаях письменного приказа в трех экземплярах. Один получает на руки отстраняемый от должности офицер, второй остается в канцелярии армии, а третий отправляется к маршалу армии, — снизошел до объяснений Эллуа.
— Получите, не волнуйтесь, — улыбнулся Рикард. — На гауптвахте.
— Я арестован? — клятый эллонец и бровью не повел.
— Именно! Сдайте оружие и отправляйтесь… вы знаете куда.
Кавалерист спокойно снял шпагу, отдал печати и жезл, выложил все это на стол перед маршалом прямо поверх табличек и только после этого нанес последний удар.
— Считаю своим долгом напомнить, что в расположении армии до сих пор не обустроено офицерское отделение гауптвахты. Пребывание же офицеров в одном помещении с солдатами запрещено Уставом армии Собраны.
— Для вас выделят отдельное помещение, — зарычал Меррес. — Отправляйтесь, или пойдете под конвоем.
— Конвой из четырех вооруженных солдат является обязательным…
Генерал вскочил и схватился за шпагу, только что брошенную на стол Эллуа. Агертор вместо того, чтобы помочь, шарахнулся куда-то в сторону, Рикард рванулся вперед, чудом не врезавшись в стол, ударил… и сам не понял, каким чудом оказался с вывернутой рукой прямо перед эллонцем. Лезвие шпаги волшебным образом оказалось возле его виска, а острие — где-то за спиной. Заломленная кисть болела так, что искры из глаз сыпались. Как?! Эллуа сделал только одно движение, быстрое, неуловимое — и вот результат. Колдовство?