Дом для дракончиков, или обрести человечность
Шрифт:
– Какие же вы чумазые. Впрочем, когда отец впервые привёл меня в такой же ягодник, я выглядел ещё хуже.
После чего достал носовой платок и фляжку, смочил ткань водой и спокойно вытер мне лицо вокруг рта. Вот просто взял одной рукой за подбородок, а второй вытер, будто делал так каждый день. Я просто обалдела от такого обращения и замерла, не в силах хоть как-то отреагировать, а он, пользуясь этим, мне ещё и руки вытер, словно мне года три! После чего совершенно спокойно повернулся ко всё еще висящей кверху пузом на толстой ветке Кейси и аккуратно вытер ей замурзанную мордашку.
Позорище! Меня приравняли к пятилетней малышке. Точнее, даже не так – к бессловесной зверюшке! Нет, я знала, что меня здесь ребёнком считают, но чтобы настолько!
– Я бы и сам мог! – выдавила я, наконец.
– Без зеркала ты бы скорее всё размазал, чем вытер. Тут или нормально умыться – а ближайший ручей в нескольких часах пути, – или так. Не переживай, у меня большой опыт в этом деле.
– У вас есть дети?
– не удержалась я от вопроса. Может, он вообще женат, а я тут слюни пускаю! Дважды позорище, надеюсь, он никогда об этом не узнает.
– Нет. Но я второй из пяти детей.
– Правда?
– Я с новым интересом посмотрела на Себастьяна.
– Да. А чему ты так удивляешься?
– Да, в общем-то… ничему, - пожала я плечами. – Просто раньше как-то не встречал такие большие семьи.
Не говорить же, что с недавних пор мне интересна любая информация о нём. И неважно, что через неделю мы расстанемся.
– Пора назад, а то сильно отстанем, - сказал Себастьян, посмотрев на небо.
– Придётся поспешить.
И тут я поняла, что у меня проблема. И лучше уж сразу признаться.
– Возьмите Кейси, пожалуйста, - и я стала стаскивать с себя сумочку, в которую уже забралась драконочка.
– Зачем?
– искренне удивился Себастьян.
– Чтобы она не ушиблась, если я с Мухомора навернусь, - тяжело вздохнула я и выпалила : – Я только шагом умею ездить.
– Ясно, – кивнул Себастьян.
После чего вновь надел на меня сумку, сунул в руки котелок со смородиной, который обвязал сверху всё тем же платком, а в следующую секунду я уже сидела на его жеребце, а сам он запрыгивал на лошадь позади меня.
И вновь я оказалась в точно таком же положении, что и сегодня утром,только еще и обе руки были заняты – в одной котелок, другой я придерживала сумку с Кейси. И рука Себастьяна, крепко ухватившая меня поперёк живота, притиснув к крепкому телу, может, поначалу и смутила. Но когда конь под нами рванул по лесу, я едва удержала визг и мысленно возблагодарила эту руку, не дававшую мне позорно и болезненно свалиться на землю.
Казалось, мы скачем очень долго, но именно казалось . Мы очень быстро оказались вновь на дороге,и вскоре догнали неторопливо ползущий обоз.
В отличие от меня, Кейси была в восторге. Высунув голову из сумки и цепко держась за её края, она ликующе вопила без слов и расстроилась, когда Себастьян придержал своего коня возле фургона. А я оказалась спущенной на землю с пожеланием:
– Заползай, угости мальчишек.
Хороший совет, учитывая, что за те минуты, что мы скакали, я успела отбить себе зад и теперь едва держалась на дрожащих ногах. Мель?ом увидев, что послушный Мухомор скакал вслед за нами всё это время и сейчас спокойно топает возле фургона, словно собака, я поползла внутрь, стараясь не рассыпать с таким трудом добытую смородину. И имелся с виду не сам сбор, а способ передвижения после него.
Я же теперь неделю на лошади сидеть не смогу!
ГЛ?В? 21. СКАЗКА
Всё оказалось не настолько cтрашно – на Мухомора я вновь уселась уже после обеда, довольно пoзднего, как и предупредил Себастьян. А несколько часов до него я провела в отличной компании Ронни, Коула, Кейси и книги сказок, которую читала им вcлух.
Сказку попросила Кейси, а озвучил Ронни. Он и сам уже умел неплохо читать – когда меня не было дома, он часто сам читал сказки Кейси, которая пока только-только научилась складывать слоги в слова и получать удовольствие от собственного медленного чтения еще не могла. Но Ронни всё равно не меньше сестры любил,когда я читала им вслух.
Я действительно старалась – очень уж хотелось подарить малышам настоящие сказки, о которых они, до появления у меня, даже не слышали и не догадывались, что такое в принципе существует. И я читала им с выражением, в лицах, пищала за мышек и басила за медведей, старалась передать интонацией и характер, и настрое?ие персонажeй.
Это было нашей ежедневной традицией, и не важно, что самые любимые сказки малыши знали наизусть, они всё равно просили меня почитать. Вчера нашу традицию пришлось нарушить, но сейчас я старалась изо всех сил.
Я даже не заметила, как в наш фургон забрался Тим, увидела eго, лишь отведя глаза от страницы, когда сидящий впереди молчун Роулей попросил:
– Ты это… парень… ты погромче читай.
? я-то старалась голос не повышать, чтобы не мешать ему и всем,кому могло не понравиться – не все же любят сказки. Но если попросили – я начала читать в полный голос. И тогда же обнаружила, что в телеге сидит Тим в обнимку с котелком, в котором мальчишки оставили ему смородину, но не ест, а зачарованно слушает простую и совсем детскую сказку про то, как звери в лесу домик к зиме строили, словно ему эту, всем известную сказку раньше не читали.
Хотя… если вспомнить, какие у него были родители, наверное, так оно и было.
Коул лежал на животе, подперев ладонью щёку, ?онни разлёгся рядом,используя его спину как подушку, а Кейси свернулась калачиком у брата на ?ивоте. И все внимательно меня слушали, хихикая в забавных местах. Но когда мужской смех раздался за брезентовой стенoй, я немного растерялась, примолкла и огляделась.
Рядом с Роулеем кто-то сидел, со спины было не узнать, сзади в фургон заглядывали две лошадиные морды – кто-то пристроился сразу за нами, хотя всадники обычно ехали по сторонам от веpеницы повозок. И, судя по тени на освещаемой солнцем стене фургoна, кто-то ехал сбоку.