Дом для Странника
Шрифт:
«В первый понедельник апреля 1625 года все население городка Мента, где некогда родился автор „Романа о розе“, казалось взволнованным так, словно гугеноты собирались превратить его во вторую Ла-Рошель…»
Индия, Дели, декабрь 2006 г
Диана праздновала победу в городских гонках в Дели. Они с Домиником порвали, наконец, этого мерзкого Кони, японского гонщика, терроризировавшего весь мир своим хамским и откровенно похабным поведением на улицах городов, где проходили подпольные соревнования. Выиграть у него было делом принципа. И теперь они с группой друзей рассекали по ночному Дели, рассчитывая как следует повеселиться. Адреналин зашкаливал и требовал выхода. Всей толпой они зашли в клуб, в котором гремела музыка и несмотря
Доминик и ребята отправились на поиски столика, а Миледи, допив не известно какой по счету высокоградусный коктейль, решила, что надо добавить еще, и начала протискиваться к стойке бара. Золотая статуэтка с гонок мешалась в руке, но она не хотела с ней расставаться. Гонка была сумасшедшей даже по меркам самой Дианы, но помогла сбросить хотя бы часть того напряжения, которое копилось в ней после событий в беседке Кристофа.
Кстати о нем. Она не видела его уже две недели. Нетрезвый мозг плохо контролировал эмоции. «Завтра Рождество и я снова увижу мое упрямое чудо. А почему я должна ждать завтра, если я до безумия хочу видеть его сегодня? Хм, вроде были какие-то причины… Не помню, а раз не помню, то значит не важно.»- она огляделась вокруг и недовольно поморщилась. — «Какого черта я тут стою. Надо найти дверь и нырнуть к Кристофу. Наброситься на него, снять, наконец, эту чертову рубашку и бриджи и заткнуть его прекрасный рот поцелуем, чтобы он не вздумал больше рассказывать мне о моих же чувствах и молча занялся любовью! Ой, кажется, меня опять понесло не туда. Я так старалась вести себя примерно, что, похоже, обманула даже его. Ооо, я могу быть такой ловкой обманщицей, когда захочу. Как сказал Кристоф? „Я хочу тебя, но меня ты хочешь, а Доминика любишь“. Черт бы побрал виконта, вместе с его лекциями и логическими выводами!»
О да! У Дианы было достаточно времени, чтобы подумать. У нее было почти два месяца, чтобы почувствовать на своей шкуре, что значит быть просто его другом, и она поняла, что ей никогда не будет достаточно этого. Ее желание раздеть Кристофа давным-давно не имело никакого отношения к спору или к призам. Все, что он говорил ей в беседке, это просто глупые отговорки! Диана медленно, но верно продвигалась к двери в туалет, прокладывая себе дорогу острым концом статуэтки.
«Кристоф прав, ооо, ты всегда прав. Но только не тогда, когда дело касается меня. Я люблю вас обоих, но только без тебя я не смогу жить дальше, благородный несгибаемый виконт. Если бы ты только дал мне надежду, неужели я бы продолжала встречаться с Домиником? Глупец».
Дом беспокойно осматривал зал в поисках Дианы. Последние полтора месяца она вела себя более, чем странно. На ее день рождения она занималась любовью с ним так, как будто завтра не наступит. Он сохранит воспоминания об этой ночи навсегда. Но потом, когда он хотел присоединиться к ней в душе, и уже было вошел в кабинку, увидел, что она стоит, обняв себя за плечи и плачет, не меняя спокойного выражения на лице и невидяще уставясь в стену широко раскрытыми серебряными глазами. Это было страшно: видеть, как плачет мраморная статуя. Он не рискнул зайти к ней и обнять. В тот день Доминик впервые почувствовал, что тень ее лучшего друга Кристофа, всегда занимавшая огромное место в ее сердце, обрела плоть.
Сегодня Дом был просто в ужасе, когда она неслась по улицам города со скоростью 180 км и ни разу! ни разу не убрала ногу с педали газа. После гонки он начал было наезжать на нее за такое безрассудство, но Диана посмотрела на него страшными серебристыми глазами и, холодно усмехнувшись, сказала «Я всегда такая». И выглядела при этом как Снежная Королева. Доминик смотрел на нее и не узнавал. Такой он не видел ее никогда. Правда длилось это недолго и через двадцать минут она прискакала к нему вроде бы такая же, как всегда, извинилась и принялась напиваться. Краем глаза он увидел ее шикарную фигуру, затянутую в короткое ярко синее платье с открытой спиной, и двинулся было в ее сторону, когда увидел, что она открыла дверь и исчезла. Доминик без сил опустился на первый попавшийся стул. Пожалуй, идея напиться не так уж и плоха.
Первое Отражение, Франция, замок Шантийи,
Диана открыла дверь и оказалась в своем кабинете в Шантийи. В помещении было не слишком темно, полная луна ярко светила через высокие стрельчатые окна. На столе горело несколько свечей. Через пару нетвердых шагов высокие шпильки туфлей запутались в высоком ворсе ковра и она чуть не упала.
— А черт, на фига я только их одела? — Туфли полетели в разные стороны. — Хорошо хоть платье не мешается, слишком короткое. — Она захихикала. — Похоже, я жутко набралась. Хорошо, что Кристоф меня не видит, я бы умерла со стыда. Или нет? Нееет. Я ведь храбрая, вон как меня сегодня Доминик боялся. Или за меня? А, неважно! — Диана танцуя, двинулась в сторону стола, поставила на него статуэтку, отодвинув в сторону книгу с закладками, и включила музыку.
— Кристоф! Аууу! Ну почему тебя опять нет, когда ты так нужен? Я хочу танцевать грязные танцы! Она закружилась по залу, раскинув руки, но споткнулась и упала бы, если бы не сильные руки, подхватившие ее.
— Что ты там хотела танцевать? — Кристоф почувствовал, как она обвивается вокруг него.
— Ой, глюк! Прямо как настоящий. Клево! Представляешь, я сбежала с вечеринки по поводу нашей победы в гонках. Хочу танцевать грязные танцы с тобой, а не с Домиником.
— Щас я с тобой буду всякие штуки делать. — Диана захихикала — Ногу отодвинь на минуту. — Она просунула свою ногу между его и плотно прижалась к нему. Дальше они двигались в такт музыке единым существом. — Так, во-первых, ты должен улыбаться. Нет, не так. Что, не можешь? Давай помогу, только держи меня крепко руками. О да, вот так, близко-близко. — Диана приподняла краешки его губ пальцами. — Не, не то. Слабо нам. Ой, получилось! Ура! Еще повтори, ну пожалуйста, я так соскучилась по этой улыбке! Когда-то я щурилась каждый раз, когда он так улыбался, представляешь? Ты продолжай, я буду смотреть, не отрываясь, даже моргать перестану. А щас я отклонюсь назад, а ты проведешь рукой по мне вниз и вверх, и резко поднимешь обратно, чтобы губы к губам, понял?
Кристоф не стал дожидаться команды. Она прогнулась в его руках, он провел рукой по лицу, груди и резко поднял ее над собой. Она оперлась на его плечи руками, он закружил ее и только через некоторое время начал медленно спускать обратно, проводя губами по всему ее телу.
— Прекрасно! Таак, а что дальше? Аа, я знаю, я же была такой хорошей девочкой последние два месяца, так замечательно притворялась, что мне полагается награда. А ты же говорить можешь?
— Могу. Чего ты хочешь?
— Ой, и голос так похож, надо почаще напиваться! Значит так, щас наклоняешь ко мне голову, близко-близко, смотришь преданно. Преданно, говорю! Вот так, да, пойдет. И говоришь «Прости, я был идиотом. Я сдаюсь. Я не могу жить без тебя, родная», а потом целуешь, как настоящий Кристоф, ну, чтобы небо в алмазах и ноги ватные. Готов? Начинай!
Он смотрел на нее и запоминал каждую деталь. Такая милая и счастливая! Такой она и должна остаться, а ему пора уходить.
— Я скажу, только ты должна мне пообещать, что сделаешь то, о чем я тебя попрошу. Не забудь.
— Давай, говори. Хоть ты и глюк, но уж очень похож на моего любимого.
Кристоф вздрогнул.
— Виконт скоро не сможет вести твои дела. Тебе нужен управляющий из твоего мира. Мужчина, из бывших военных, чтобы в случае чего мог защитить людей и замок. Должен быть предан тебе до мозга костей и ему должно быть наплевать на деньги. Он должен чувствовать вину за что-то, что сделал раньше, а ты дашь ему шанс все исправить. И самое главное, он должен быть самоубийцей. Самый простой способ найти такого — прогуляться пару недель по мосту Винсента Томаса в Лос-Анджелесе, подбирая подходящего.
— Странная просьба, хотя ты же глюк, что с тебя возьмешь!
— Согласен. Пойдем к двери, тебе пора возвращаться на вечеринку.
Они подошли к двери. Кристоф улыбнулсяей своей самой лучшей улыбкой, крепко взял одной рукой за затылок и, не скрывая больше своей любви, посмотрел в глаза.
— Прости меня, родная. Я ухожу и хочу, чтобы ты жила реальной жизнью и была счастлива. — Кристоф отвел локон за ухо, проложил дорожку из поцелуев от виска к ключице и увидел, как звезды в ее глазах полностью заполнили зрачок.