Дом дракона. Часть 2
Шрифт:
– Что? Ойзали, что происходит? – в голосе мужчины слышалась паника.
– Да нормально всё. Просто хочу, что б он осмотрел меня, не волнуйся.
– Она ещё меня успокаивает! Если ты сегодня рожать собралась, так и скажи!
– И ты на уши поднимешь весь корабль?
–Если понадобиться, то да! – Салах всё-таки подхватил на руки женщину, что бы через минуту уже входить в каюту.
Глава 2
Солнце нещадно било прямо в глаза проникая даже сквозь закрытые веки. Ойзали чувствовала, что буквально задыхается в невозможно горячем воздухе.
– Салах, – позвала она, сухими губами, и не узнала собственного голоса. Хриплый с надрывам, всё верно вчера было очень больно, она не собиралась кричать, просто не сдержалась.
Однако, почему вокруг так тихо и жарко как в духовке. Сделав над собой усилие ей всё же удалось поднять свинцовые веки. Женщина полулежала в одноместной спасательной капсуле. Автоматика почему-то не затонировала стекло, по этому солнцу ничего не мешало нагреть воздух внутри до температуры приличной парилки. Ойзали нащупала кнопку сброса защитного стекла, но оно не отлетело в сторону, как должно было произойти в исправной капсуле. Щелчок лишь возвестил о том, что капсула больше не герметична, и по краю стекла образовалась небольшая щель. Девушка просунула туда пальцы и дёрнула стекло вверх. На этот раз оно слетело, а Ойзали приготовилась вдохнуть свежий воздух. Напрасно. Снаружи оказалось не многим прохладней. Сощурившись женщина обвела тоскливым взглядом бесконечный ряд барханов. Порыв горячего воздуха кинул в лицо песок, мелкий словно мука.
Что же случилось? Почему она находится на какой-то планете, в спасательной капсуле, да ещё в тонкой медицинской сорочке, в которой, судя по характерным пятнам, рожала? Одна? На корабль напали и её кто-то пытался спасти? Тогда почему рядом с ней нет её ребёнка? Где Салах?
– Мой дракон, где же ты? – прошептала, глотая подступивший ком.
Снова горсть песка кинул в неё злой пустынный ветер. Если она сейчас не соберётся и не предпримет ничего, что бы спасти себя не судьба ей будет увидеть ни мужа, ни собственного ребёнка. Внутри противно засосало, она ведь даже не рассмотрела малыша как следует, от боли всё вокруг расплывалось, увидела только, что мальчик, крупный и очень громкий. Он закричал сразу, когда его шлёпнули по попке, громко и требовательно, выражая свой протест такому обращению. А потом Ойзали почувствовала укол в плечо, и моментально провалилась в сон. И всё же, что случилось?
Она повернулась на левый бок, нащупывая крышку скрытой в капсуле ниши, которая должна была содержать в себе аварийный набор самого необходимого. Низ живота заболел, не удивительно, вероятно кости таза ещё не стали на место. Прикрыла глаза пережидая болезненный спазм и нажала на нужную панель. Ниша оказалась пуста, там, где должен быть пакет с водой и едой ничего не было. Пить хотелось всё сильнее, да ещё и горячий воздух пустыни добавлял свою лепту. Выдохнув, она повернулась на другой бок. Здесь была аналогичная ниша. По логике, эта должна содержать в себе одеяло и запасной комплект одежды. Но и здесь пусто. А солнце тем временем продолжало жечь её слишком светлую кожу.
Дотянулась до рычага управления креслом, что б выставить спинку вертикально. Электроника не работала, пришлось тянуть его на себя, вновь чувствуя, как мышечное напряжение отдаётся внизу живота. Едва спинка зафиксировалась в нужном положении пробежала пальцами по панели управления. Это конечно было громко сказано. Управлять такой спасательной капсулой было не возможно, а вот определить планету, своё место положение, и отправить сигнал бедствия, если только это не сделала автоматика – это да. Вот только оказалось, что данная капсула мертва. Ойзали смахнула песок, уже успевший покрыть панель тонким слоем. Нажала несколько кнопок, переключила пару рычагов, капсула не отзывалась. А это означало только одно, сигнала бедствия никто не посылал, да и ей это не получится сделать.
«И так, что мы имеем? –прикрыв глаза принялась рассуждать Ойзали, что бы хоть как-то отодвинуть от себя надвигающуюся панику, – инфосеть не доступна, капсула – абсолютно бесполезная в данной ситуации, из одежды медицинская сорочка, не способная защитить от палящего солнца и трусы, из той же ткани что сорочка. Ещё, если постараться можно содрать с кресла ткань, чтобы защитить босые ноги. Идти стоит на запад…». Она вновь посмотрела на барханы песка вокруг, направление может быть каким угодно, но так быть может солнце быстрее приблизится к горизонту. Подняв руку она провела по лицу, ну вот, кажется, местное светило уже оставило свой след, нос уж точно будет облазить, а ведь она сидит тут каких-то минут пятнадцать. Что же будет дальше?
Обивка кресла поддавалось с большим трудом, и всё же она справилась, обломав при этом почти все ногти. Две полосы ткани были обмотаны вокруг стоп, на манер бинтов. И наконец женщина выбралась из капсулы, которая медленно, но верно превращалась в причудливую песочницу.
На всякий случай обошла капсулу кругом, для того, чтобы убедиться в своих опасениях: данную капсулу не предполагалось использовать для спасения кого бы то не было. Она вовсе не была повреждена, внешняя обшивка не имела на себе следов гари или явной деформации. Это была изначально нерабочая капсула. Вот и ответ на вопросы почему ниши в которых обычно наличествовали необходимые для выживания вещи оказались пусты, да и мёртвая электроника… «Как же я оказалась здесь?» – прошептала, уже зная вероятный ответ. Всё просто, от неё избавились, вот таким незамысловатым способом. Кто? Надо будет об этом подумать, не сейчас, позже, когда солнце не будет так немилосердно палить, когда удастся оказаться в безопасности или хотя бы наступит ночь.
Ночь, вот ещё одна проблема, помниться на Земле в пустыне ночью холодно. Она взглянула на небо и горько усмехнулась, если она доживёт до этой самой ночи. За время своего нахождения здесь, девушка заметила, что солнце сдвинулось совсем не много, но всё же, Ойзали надеялась, что правильно определила направление.
Первый бархан дался с трудом, второй, третий… уже болела голова, а руки, плечи, да и спина под невесомой тканью горели огнём. Так можно заработать и солнечный удар, но другого пути всё равно нет. А потом пришло отупение, боль, жар, усталость, чувства притупились единственная мысль билась в голове – идти, во что бы то ни стало, идти. Бороться с жарой и жаждой, пока тело может двигаться. В какой-то момент она потеряла сознание. Очнулась, с дикой головной болью и ощущением, что щека, на которую падали лучи светила, словно облита кипятком, кажется не только щека. Пошевелилась и почувствовала, как из лопнувших пузырей, от солнечных ожогов, на плечах и спине, потекла жидкость. Встать она уже не смогла, единственное что радовало это то, что беспощадное злое солнце было у самого горизонта.
Тахим направлял своего начки к ближайшему оазису, вслед за вожаком тянулись ещё три животных. Шестиногие начки представляли собой удлинённую версию верблюда. Только шерсть была белая, да ещё два дополнительных глаза на вытянутой морде, и длинные уши свешиваясь закрывали слуховые отверстия.
Внезапно начки остановился, громко зафыркал и нагнув длинную шею принялся мордой разгребать песок у себя под ногами.
– Ай-на, ай-на, глупое животное,– Тахим ударил пятками по бокам начки, – что ты опять нашел! Вода скоро, ай-на!
Но в этот момент где-то снизу донёсся стон. Тахим прислушался, потом нагнулся пытаясь рассмотреть находку своего животного. Там явно кто-то был, виднелось частично засыпанное песком человеческое тело. Спрыгнув на землю ахшин опустился на корточки и смахнул часть песка, при этом задел обожженную руку пострадавшего. Послышался стон, значит живой. Махнув своим рабам, что б помогли принялся освобождать находку от песка. Через пару минут удалось разглядеть женскую фигуру, ладно сложенную с красивыми светлыми волосами, но самое главное, её кожа она была белой. Конечно если не считать ожоги, оставленные безжалостной Зеррой. Ну если эта женщина выживет, и удастся её подлечить, то за такую редкость на невольничьем рынке можно получить не плохую сумму. Тахим отпихнул в сторону любопытную морду начки, которую тот тянул что бы снова лизнуть солоноватую жидкость, сочащуюся из ожоговых пузырей и задумался. Откуда взялась, столь неожиданная находка? Да ещё и раздетая совсем. Не считать же одеждой прозрачную тряпку не способную защитить даже от светила.