Дом глав родов Дюны [= Капитул Дюны]
Шрифт:
Сейчас Одрейд смотрела, как ветер несет пыль за Тираном. Незаметно наползали тени, и на улице становилось все темнее и темнее. Когда наступила полная темнота, Одрейд осознала, что тусклые огоньки между небом и землей это на самом деле свет в домах на далеких плантациях. Умом она понимала, что эти огоньки зажглись гораздо раньше, но оставалось необъяснимое ощущение, что этих светляков сотворила сама ночь.
Какие-то из них мигали — это люди переходили из комнаты в комнату в своих жилищах. Нет людей — нет света. Не тратьте попусту энергию.
Блуждающие огоньки еще какое-то время занимали
Следуют ли за нами тайные сенсоры в Рассеивание? Что за новые таланты и изобретения могут использовать те, кто ушел в первое Рассеивание?
Беллонда и так слишком долго молчала:
— Дар, от тебя по всему Дому Ордена расходятся тревожные сигналы, — не выдержала она наконец.
Одрейд приняла это безо всякого комментария.
— Чем бы ты ни была сейчас занята, это воспринимается как нерешительность. Как печально звучит голос Беллонды. — Влиятельные группировки обсуждают, не заменить ли тебя. Прокторы голосуют.
— Только Прокторы?
— Скажи, Дар, ты на днях действительно помахала Проктору по имени Прэшка и сообщила ей, что прекрасно быть живой?
— Да.
— Чего ты этим добивалась?
— Переоценивала. Никаких известий от Дортуйлы?
— Ты в двадцатый раз сегодня уже об этом спрашиваешь! — Беллонда указала на рабочий стол. — Ты все возвращаешься к последнему докладу Берзмали с Лампадас. Что-то, что мы проглядели?
— Почему наши враги так цепляются за Гамму? Скажи мне, это ментат?
— У меня недостаточно данных, и ты это знаешь!
— Берзмали ментатом не был, но в его изложении событий есть некое неослабное напряжение, Белл. Я говорила себе, ну хорошо, в конце концов, он был любимым учеником баши. Можно понять, что Берзмали проявит характерные качества своего учителя.
— Выкладывай, Дар. Что ты нашла в докладе Берзмали?
— Он обрисовывает положение. Не полностью… но с мучительным напряжением он вновь и вновь возвращается к Гамму. У многих экономических сил там влиятельные связи. Почему наши враги не обрубили эти нити?
— Очевидно, они входят в ту же систему.
— Что если мы атакуем Гамму со всех сторон сразу?
— Никто не захочет вести дела в самом центре военных действий. Это ты хочешь сказать?
— Отчасти.
— Заинтересованные стороны скорее всего перенесут свои операции в иное место. Другая планета, другое Покорное население.
— Почему?
— В такой ситуации возможны более точные прогнозы.
Конечно, они могут также усилить оборону.
— Альянс, который мы за этим угадываем, Белл; они удвоят свои усилия, чтобы найти и уничтожить нас.
— Безусловно.
Краткие комментарии Беллонды заставили Одрейд устремить взгляд за окно на сверкающие в темном небе звезды. Так атакующие придут оттуда?
Тяжесть этой мысли притупила бы более слабый интеллект. Но чтобы сохранить трезвую голову, Одрейд не требовалась Литания против Страха. У нее была более простая формула.
Смотри своим страхам в лицо или они всползут по твоей спине.
Она предпочитала прямоту. Большинство самых страшных вещей во Вселенной исходило из разума людей.
Ночные кошмары (белые лошади угасания Бене Джессерит) обладали одновременно и мифической, и реальной формой. Охотница с топором могла опустить лезвие и на разум и на плоть. Но нельзя убежать от ужаса в собственном сознании.
Значит, смотри ему в лицо!
Что противостоит ей в этой тьме? Не охотница с топором, не падение в неизвестную пропасть (и то и то прекрасно видимо ее крохам таланта), а вполне осязаемые Чтимые Матры и те, кто бы они ни были, что поддерживают их.
А я не осмеливаюсь использовать даже мой слабый дар предвидения, чтобы он указал нам путь. Я бы закрепила наше будущее в навечно неизменной форме. Это сделала Мауддиб и его сын Тиран, и Тирану понадобилось три с половиной тысячи лет, чтобы, распутав этот клубок, выпустить будущее на волю.
Внимание Одрейд привлекли движущиеся огни, на этот раз неподалеку. Садовники работают допоздна, окучивая, подрезая деревья, как будто эти древние сады будут жить вечно. Вентиляторы нагоняли в комнату воздух с запахом дыма костров, в которых сжигали обрезанные ветви. Очень внимательны к подобным деталям садовники Вене Джессерит. Никогда не оставляй валяться сухое дерево, оно может привлечь паразитов, которые потом примутся и за живые деревья. Чистота и опрятность. Планируй вперед. Придерживайся привычек. Данное мгновение — часть вечности.
Никогда не оставляй валяться сушняк!
Так Гамму сушняк?
— Что там такое в саду, что ты так этим увлеклась? — осведомилась Беллонда.
— Сады придают мне сил, — не оборачиваясь ответила Одрейд.
Всего лишь два дня назад она отправилась туда на прогулку. Ночь была холодной и ветреной, и к земле жался туман. Ноги ее взбивали опавшие листья. Слабый запах гниения там, куда капли мелкого дождя стекались в более теплые низинки. Довольно приятный, болотный запах. Пустые ветви над ее головой четко выделялись на фоне освещенного звездами неба. И вправду, угнетающее зрелище по сравнению с весной или временем сбора урожая. Но как оно прекрасно в потоке времени. Жизнь вновь притаилась до следующего зова весны.
— Ты не волнуешься из-за Прокторов? — спросила Беллонда.
— Как они будут голосовать, Белл?
— Тайным голосованием.
— Остальные последуют за ними?
— Все озабочены твоими решениями. Последствия.
Белл это хорошо умела: значительный объем данных и все в двух словах. Большинство решений Бене Джессерит проходили через три гребенки: Эффективность, Последствия и (самое важное) Кто Способен Выполнить Приказания. Человек и деяние подбирались друг к другу с большой тщательностью, точно разрабатывались все детали. Это оказывало огромнейшее влияние на Эффективность, которая в свою очередь, определяла Последствия. Хорошая Великая Мать могла пройти подобный лабиринт возможностей в несколько секунд. И тоща — оживление во всей Централи. Загорались глаза. Из уст в уста передавалось: «Она действовала без промедления». Это создавало чувство уверенности среди алколитов и других учеников. Преподобные Матери (в особенности Прокторы) ждали, чтобы оценить последствия.