Дом Кёко
Шрифт:
В это время справа сел мужчина, и правые страницы его газеты о шоу-бизнесе задели её тарелку с кексом. Фудзико, ловя момент, отвернулась от старухи и сердито взглянула на него.
— Доброе утро, госпожа Сугимото. Вот, тоже решил позавтракать, — произнёс мужчина. Это был Фрэнк, живущий на первом этаже в их доме.
Фудзико как-то разговаривала с ним в квартире, где они сейчас жили с мужем. Это было перед отъездом хозяина, инженера, в Венесуэлу. Супруги Сугимото приехали в гости посоветоваться по поводу съёма жилья, туда же зашёл, представившись другом хозяина, Фрэнк и присоединился
После переезда Фудзико изредка сталкивалась с ним в коридоре или на лестнице, они обменивались кратким приветствием. Улыбались друг другу. Однако после первой встречи ни разу не беседовали. И не приглашали друг друга в гости.
У Фрэнка было приветливое широкое лицо, небольшие залысины на лбу. Волосы тёмно-каштановые, глаза тоже тёмные, видимо, поэтому он легко сближался с японцами. В одежде чувствовалась некая небрежность, не то что важный вид американцев в рабочем окружении Сэйитиро. Когда Фрэнк улыбался, то становился очень привлекательным: на щеках появлялись, словно нанизанные на нитку, ямочки, как у подростка.
Фрэнк взглянул на тарелку Фудзико, заказал вместо шоколада кофе, а остальное попросил то же, что у неё. И продолжил курить сигарету.
— Завтрак в час дня вовсе не декаданс. А вот сигарета перед завтраком — это не так уж вкусно. У неё явный привкус декаданса, — заметил Фрэнк.
Старуха, будто услышав нечто омерзительное, резко встала и удалилась.
— Вы всегда здесь завтракаете? — спросил Фрэнк.
— Нет. И такой поздний завтрак у меня не всегда. — Фудзико медленно произнесла это по-английски.
— Работа у меня по вечерам. Но я всегда прихожу в это кафе, а вас тут вижу впервые.
Тут Фудзико поняла, что эта встреча вовсе не случайна: похоже, он следовал за ней от самого дома. В затылке полыхнуло. Промелькнула мысль об ушедшей старухе, эта мысль оформилась словом «проститутка». Родилась и сразу исчезла странная идея, что, если в чужой стране бродить по дебрям большого города, легко свихнуться, займёшься и проституцией. Фудзико скрестила ноги. Сырая от дождя обувь сквозь чулки холодила икры.
— Я, когда прохожу мимо вашей квартиры, всегда думаю, что там Джимми, и по привычке хочу постучать. Но потом вспоминаю. Может быть, вы слышали, что однажды я постучал? Но сразу убежал, как озорник, который позвонил в чужую дверь. У меня своего рода лунатизм. Иногда не могу контролировать себя. Перед тем как зайти к вам, пожалуй, стоит обратиться к психоаналитику. Как это назвать? Я странно тоскую по этой квартире.
То был явный намёк на романтические отношения, но Фудзико с холодностью японской женщины, живущей за границей, ответила:
— Мы переберёмся на новую квартиру, а вы, когда Джимми вернётся, опять будете свободно заходить к нему. Что это у вас за газета? Я такой не видела.
— Печатное издание профессионального мира искусства. — Обескураженный Фрэнк развернул газету и показал Фудзико. — Посмотрите. Тут всё сленг, на котором говорят люди искусства, наверно, самая трудная газета для иностранцев. Как вы думаете, что такое Готэм? Это Нью-Йорк.
Одиночество на время отступило, и Фудзико оживилась. Казалось, оживление в ней растёт будто по шкале термометра. Они обсудили бродвейские
Потом она посмотрела больше двадцати разных спектаклей, но Сэйитиро не очень любил театр. Фудзико, которой отец присылал большие деньги на карманные расходы, ходила в театр с клиентами фирмы, которые путешествовали в одиночку, а потом везла их в ночной клуб, где ждал Сэйитиро.
Фрэнка поразило количество спектаклей, которые видела Фудзико, и что она покупала билеты, которые было очень трудно достать. Он намекнул, что мог бы помочь с билетами, и пересказал кучу сплетен, ходивших по гримёркам Бродвея.
От этих рассказов Фрэнк раскраснелся, заговорил быстрее, бурно жестикулировал. У театров на Бродвее мощный профсоюз, он заставляет нанимать много лишних рабочих сцены. Поэтому в спектаклях с большим количеством декораций пять-шесть человек двигают столы и стулья в антракте, а после этого убивают время за покером в гримёрных. У них и прозвище — «королевская семья». Или ещё — выпустили новый боевик, вечером во время премьеры в Бостоне повздорили режиссёр и сценарист. После поклона на сцене, не успел закрыться занавес, началась драка, несколько человек было ранено.
Фрэнк говорил всё быстрее, в его речи появилось больше жаргонных слов, и Фудзико с трудом улавливала смысл. Она время от времени, будто вспомнив что-то, кивала, но это не значило, что она понимает. За эти несколько месяцев заграничной жизни Фудзико хорошо усвоила правило: не давай собеседнику почувствовать, что его не понимают, надо только поддакивать.
Поток слов нёсся всё быстрее. Перед глазами — картинка с первых страниц старых учебников для иностранцев, где преувеличенно подробно изображали положение губ и языка при произнесении букв алфавита. Между тонких губ, как в часах с кукушкой, высовывается и снова прячется язык молодого мужчины. Широко распахнутые глаза. Один прищуренный глаз. Рыжеватые, длинные, сильно загнутые ресницы. Слова брызгами дождя назойливо били Фудзико в лицо. Почти бессмысленные, блестящие, сыпавшиеся, как из рога изобилия, слова: стоило подумать, что вот-вот они иссякнут, как взгляд извлекал из воздуха следующее слово, будто фокусник, достающий из пустоты игральную карту. И слова со звоном соединялись в длинную бессмысленную цепь. Поэтому в диалогах не хватало сути и было всё равно, слушают собеседники друг друга или нет, говорят или молчат. Время, заполненное словами, текло так же, как не заполненное. «Всё-таки этот человек иностранец».
Фудзико устала от этого шумного молчания. Уж лучше шагать одной под дождём.
Она сказала, что собирается за покупками на Пятую авеню. Фрэнк объявил, что у него после завтрака встреча на Мэдисон-авеню. Обеденный перерыв ещё не закончился. Они вышли на холод, некоторое время шли в толпе, сталкиваясь зонтами, затем расстались.
Сэйитиро дочитал длинное письмо от Кёко. В нём она сообщала о роковом для боксёра увечье Сюнкити, о том, что Нацуо ударился в мистицизм и перестал писать картины для выставки.