Дом мой или шанс №2. Книга 1
Шрифт:
– Вот это да! Фантастика! А удивляться тут было чему. Большой, персон на двадцать стол, был великолепно, просто супер-празднично накрыт и украшен. Я невольно сравнил вчерашний ужин, с этим творением, милой Шерри, и понял, что вчера, это было так , слегка перекусить набегу. И было это такое-роскошное зрелище, что мы все, некоторое время зачарованно глядели на это чудо, мастера кулинара.
– Да-а-а! Вырвалось у нас всех разом.
– Ну шерри ты даеш! Протянула Динара.
– Мы вчера часа два упирались и казалось превзошли сами себя! Но ты! Это просто сказка, Шерри! У тебя большой талант! И обходя стол, разглядывая его со всех ракурсов, как некий драгоценный экспонат в музее, добавила.
– Ребята, я не смогу это есть! Рука не поднимется на такую красоту!
А на раскрасневшуюся, еще больше похорошевшую кухарку, невозможно было смотреть без улыбки. Довольная произведенным эфектом Шерри, так сияла, что казалось панели освещения тут вовсе никчему. Но это чудо, усадив нас за стол, еще и стала подавать
Нестану утомлять перечислением всего этого сверкающего серебром и хрусталем роскошества. Скажу лиш, что здесь мог бы с честью принять своих заморских гостей, любой, даже самый богатый правитель прошлого. Да! Обед был поистине царский, и уговорив-таки, под видом нуждающегося в особой заботе новорожденного, я усадил счастливую Шерри рядом с собой, от чего та еще больше разволновалась, А после моего, казалось бы, невинного вопроса, заданного с целью отвлеч как-то девчонку: - А что это за ... ?... Такое? Нарвался на столь подробную лекцию, о вкусной и здоровой пище , что спустя минут десять, этой околонаучной трескотни, я взмолился: - Шерри ты просто умница! А можно я спрошу?!И дождавшись утвердительного кивка, разошедшейся-было девчонки, спросил: - А как у вас в доме, относятся к, ну, это ... в общем как бы так поточнее выразится, здачи в аренду отдельных помещений? Видно задумавшийся о чем-то своем Серж, тупо ткнув меня носом, в ... ответил за всех, казенным текстом, что мол это имущество патрульного сектора, и что распоряжаться я смогу им полностью, только когда стану официально гражданином, а пока, я-типа временно расквартирован, и он-де неможет понять, почему тут такая роскош, намекая, паразит эдакий , что возможно произошла какая-то ошибка, и что он мол, попробует разобраться. Так что, мое радостное настроение, в один миг испарилось. И нетолько у меня похоже, так как, замолчавшие вдруг , прячущие глаза девчонки, видно смущенные дубиной-Сержем, как-то враз, потеряли апетит. Честно говоря, я поначалу даже растерялся, не зная как реагировать на такое-откровенное нечто, но затем, слегка поразмыслив, заключил, что хотя этот Серж и свинтус порядочный, за такой обед нужно было руки целовать, притихшей рядом со мной кухарке, но все же, в ответ хамить нестал, а вдруг действительно, ошибочка вышла, и сейчас вот откроется дверь, и своим зычным басом, слегка смущенный накладочкой, начальник патруля, прикажет в экстренном порядке выметаться. то-то я гляжу, и все не могу отвязаться от грустной мысли: - Не по Сеньке шапка-то! Уж больно тут все красиво, и как-то даже неприлично роскошно! Но в дверь никто не ломился. И обед на столе, так же манил всеми прелестями чудо-юдо едального агрегата, что видно зря сегодня извращался своими электронными мозгами, поскольку Динара, неожиданно вдруг, вспомнила что ей нужно срочно на третий уровень, и все так же, пряча глаза, они с холи, попрощавшись, и поблагодарив чуть не плачущую Шерри, оставили нас с притихшим Сержем. тот видно все же осознав, что сболтнул лишку, тоже долго не стал задерживаться, и откланявшись-таки поблагодарив нас с Шерри, удалился, тихонько притворив за собой резные двери.
На мою помошницу жалко было смотреть. В глазах милой девчонки стояли слезы, а руки, нервно теребившие голубой, в горошек передничек, слегка подрагивали. Так что видя все это, я неудержался и приобняв, незаслуженно обиженую, и едва не плачущую кухарку, прошептал ей на ушко:
– Шерри милая, ты просто невероятная умница! И гениальный кулинар! Я просто в шоке от всего этого! Думаю и наши гости, что так быстро распрощались с нами, тоже оказались под воздействием твоего очарования! И не выдержав культурного потрясения, боясь удавиться от зависти, решили свалить, дабы не рисковать своим здоровьем! Так что, ты прими это как дань твоему таланту! И это подействовало. На губах обиженной девушки, появилась сначала робкая, неуверенная улыбка, а затем, вдруг повеселевшая шерри, кивнув мне, высвободилась из моих дружеских объятий, и глядя мне в глаза, совсем другим, радостным голосом заявила:
– Я буду приходить к тебе! И смутившись от прозвучавшей двусмысленности, поправилась.
– Я буду приходить для того, что бы помогать тебе с готовкой! Ты не против?
– Что ты! Конечно я не против! Даже очень! Очень за! Думаю, только не растолстеть бы мне, на таких харчах-то! Ответил я мило улыбающейся, и все так же, вопросительно глядевшей на меня, раскрасневшейся девчонке.
Поскольку я предложил перенести дегустацию всей этой прелести на ужин, пригласив тех, кто понастоящему оценит, оказанную ему честь, посидеть за таким, поистине царским столом. Моя кухарка, бодро принялась за дело.
И вот, пока мы приводили, почти нетронутый стол в надлежащий вид, еще более повеселевшая Шерри, начала рассказывать мне свою историю.
Оказалось, что эта милая девушка, уже семь лет, находится в штате службы психологической помощи патруля. И что родилась она, почти столько же лет назад. И что-только благодаря помощи сотрудников этой службы, ей удалось сохранить равновесие, в то непростое время. Так же, быстро и четко исправляющая недочеты на столе, кухарка, поведала мне о том, что она-было чуть не подалась к зеленым, где уже несколько лет, находились ее подруги, которые родились
Говорила она много, и порой перескакивала с пятого на десятое, из чего я заключил, что моя помошница сильно волнуется, и пытается всячески скрыть это от меня.
Затем, мы еще долго сидели в гостинной, в мягких и уютных креслах, попивая какой-то фруктовый коктэль, и продолжившая свой расказ Шерри, уже менее сумбурно, и не так торопливо, поведала мне о том, как она в первые же дни, познакомилась здесь с некоторыми девушками, из так называемых долгоживущих. И что одна из них, по имени Лаура, предостерегла ее, невступать в союз с Нимфами, и особенно с Молокийцами. Поскольку все они, по ее словам, просто потеряли человеческий облик, превратившись в ненасытных животных, поставивших похоть в центр своего мироздания. И что вообще, ей Шерри было бы лучше, оставаться как можно ближе к Приторию и его епархии, в которой она-де будет в безопасности. А когда созреет немного, и разберется, кто чего здесь стоит, свободно сможет уйти.
И как послушав эту девушку, напросилась в группу психологической потдержки, в которой ей по сути, зделали отдолжение, так как штат сотрудников, уже был полностью сформирован, и лиш благодаря тому, что психотип девушки отличался в нужную сторону, от обычного, ее приняли на службу. Так что теперь, она будет всегда рядом, и если у меня мол, появятся какие-то вопросы, или вдруг, начнут возникать необычные, темные мысли, я могу, нет, даже обязан, обращаться к ней.
Все это время, я смотрел на почти успокоившуюся, мило щебечущую девчонку, и мне казалось, что мы знакомы с ней целую вечность, и что вся эта великолепная обстановка, мне так же давно знакома, только я по какой-то причине, вдруг забыл об этом. Мне захотелось сказать моей собеседнице, что-то доброе и приятное, но в голове вертелась какая-то бональщина, неподходящяя моменту, поэтому, я лиш глупо улыбался, глядя в ясные, светлокарие глаза, и понемногу стал потдаваться расслабляющему течению ее речи.
В какой-то момент, я вдруг, осознал что сплю. И восне, буд-то продолжая беседу с Шерри, спросил ее, кем она было в той, своей жизьни, на что, притихшая вдруг, девушка, ответила, глядя мимо меня:
– Там, откуда я пришла, была вечная ночь! И лиш далекие звезды, освещали тот мир! И что помнит она очень немного. А то что сохранилось, больше похоже на кошмарное сновидение. И что вспоминать об этом, она нехочет. Затем, подойдя к почему-то раскрытому настеж окну, и облокотившись на подоконник, подставив лицо, ярким лучам,полуденного солнца, тихо добавила.
– Я и сейчас порой, боюсь засыпать по вечерам! Вдруг проснусь утром, а всего этого нет! Врядли бы я пережила, возвращение туда!
Проснулся я от того, что все тело мое затекло, из-за неудобной позы. В гостинной не было никого, а по сгустившимся за окном сумеркам, я понял, что проспал до вечера. Меня сильно знобило, и хотелось пить, но руки и ноги, были словно ватные, и кололи тысячами иголок. Уходя, Шерри накрыла меня большим, красно-коричневым пледом, так что, если бы не неудобная поза, я так и проспал бы до утра. А сейчас, немного отойдя, я с трудом вылез из под пледа, и на едва державших меня ногах, побрел в камбуз. Там было темно, и войдя в пустую столовую, я вспомнив как это делал Роман, тихо хлопнул в ладоши. И о чудо, плавно меняя яркость, зажглись осветительные панели. С трудом отыскав в нагромождении каких-то агрегатов, питьевой кран,я прямо из него и напился. После чего, присев на подвернувшийся стул, несколько минут пережидал, неожиданно навалившуюся дурноту, а когда в глазах немного просветлело, решив долго тут не засиживаться, поковылял в спальню, придерживаясь за все что попадалось на пути. Там, к моей радости, уже была застелена, и манила свежестью белоснежного белья, внушительных размеров кровать. С трудом стянув с себя вещи, повалившись в изнеможении на прохладный шелк, я тут же отрубился.
Спал я очень плохо. Мне время от времени, виделось что я бреду по какой-то раскаленной пустоши, где под ногами, были лишь голые, обжигающие камни, а вокруг, всюду, куда хватало глаз, раскинулась красная, каменистая равнина. Жутко болела голова, и невыносимо хотелось пить, а когда казалось, что еще чуть-чуть, и я просто не выдержу,ощущал вдруг, что чьи-то заботливые руки, приподнимают мою голову, и освежающий, горьковато-терпкий вкус, непонятного пойла, словно пролившийся с небес, прохладный, успокаивающий дождь, дарил мне короткий миг облегчения. Но буквально тут же, все начиналось снова.И В следующее мгновение, мне грезилось, что в том самом, искуственном камине, в моей гостинной, вдруг, запылали настоящие дрова, и что от их жара, занялся сначала ковер, а затем, враз, вспыхнула вся комната. Я видел, как языки пламени подбираются все ближе и ближе,ко мне, лежащему на полу. Как начала плавится, и потекла горящими струями одежда, как пытаясь вырватся из каких-то пут, что связывали меня по рукам и ногам, я бился в дикой истерике.