Дом на отшибе

Кликин Михаил Геннадьевич

Все теперь правильно. Все теперь сходится. Все теперь будет...

* * *

Через месяц после этих странных событий вернувшийся из

райцентра дед Артемий с нескрываемым удовольствием рассказывал селянам все, что удалось ему выведать через ра­ботающего в милиции внучатого племянника Гришку:

— Троица эта была из Ярославля. Братья они, двоюрод­ные, что ли, — не знаю точно. Искали они тут клад. При них письмо старое нашли, там все написано было. А письмо-то знаете чье? — дед Артемий хитро щурился. — Мишки Ока­янного. Он, комиссарничая, золотишка-то, видно, изрядно понахватал. Ну и спрятал у себя дома. Разное золотишко — и с раскулаченных, на каторгу сосланных, и церковное. Вот эти трое его тут и искали. Да так ретиво искали, что дом обрушили.

— Ну да?

— Ага... Я вот тоже с этим не согласен, племяннику пря­мо так и сказал. Но милиции ведь надо грамотну бумагу на­писать.

Вот они и решили: копали клад да засыпались.

— Так золото-то нашли?

— Да какое тут золото! — отмахивался дед. — Мишка не­бось в незапамятные времена его отсюда вывез. Поди теперь найди концы, время-то уж сколько прошло... Да и черт с ним, с золотом! Вы самое главное слушайте: троих-то этих с Яро­славля знаете как звали?

— Ну?

— Карнауховы они. Все. А Миха-то этот так и вовсе — Михаил Петрович. Точно как Мишка Окаянный. Понятно те­перь, откуда у них письмо про клад взялось? То-то! Родствен­ники они, правнуки его или праправнуки. Вот я и думаю, му­жики, что дом-то неспроста рухнул. Вовсе не газ это, как Васька говорит. Это мертвый отец Гермоген за семью свою Мишке Окаянному отомстил. Самого убивца не достал, так на родственниках его отыгрался. Вот оно, значит, как выхо­дит. Вот она какая, правда-то получается...