Дом на Тара-роуд
Шрифт:
Мужчина, сидящий у бассейна и потягивающий лимонный сок, настолько не напоминал своего брата, что Рия успокоилась. Она правильно сделала, позвонив на Гавайи. Примерно ее возраста или чуть младше, худощавый и рыжий. Похожий на ученого и уверенный, что она хорошо знает академический мир.
— Простите, кажется, я сделал неправильный вывод, — сказал Энди, когда выяснилось, что она не имеет представления об ассоциациях выпускников университетов ни в Ирландии, ни в Штатах. — Я думал, что вы
— Нет, ничего подобного. Кое-кто думал, что мы познакомились на почве любви к садоводству, к которому я тоже не испытываю никакого интереса, — с улыбкой ответила Рия. Она надела свое лучшее летнее платье, бело-голубое, которое прошлым летом купила на чью-то свадьбу и с тех пор ни разу не надевала. Со шляпой, взятой напрокат у Полли Каллаган, оно смотрелось неплохо, но с тех пор повода его надеть у Рии не было. Ей следовало одеваться лучше. Будь она элегантной, как Розмари, возможно, все сложилось бы по-другому.
— Вы знакомы с тайской кухней? — спросил он.
— Ну… Теперь в Ирландии есть и тайские рестораны. В последнее время к нам стали ездить туристы со всего света. Но я была в них только дважды и ничего не помню, так что с удовольствием предоставлю выбор вам.
Похоже, все шло хорошо. Похоже, в старости, когда это уже совсем ни к чему, вызвать у мужчины интерес к себе намного легче.
Беседа в тайском ресторане тоже была непринужденной. Энди рассказывал ей о книгах, которые издает его компания. Книги, о которых мало кто слышал, но если человек работает в этой отрасли, то он не только знает о них, но и покупает, потому что у него нет другого выхода. Он объяснил, как радикально изменилось издательское дело после изобретения «сидиромов». Его дедушка был коммивояжером и торговал энциклопедиями. Этот человек перевернулся бы в гробу, если бы узнал, какого объема нынешние энциклопедии и как их продают. В Лос-Анджелесе у Энди была роскошная собственная квартира. Он был женат, но развелся. Детей у них с женой не было.
— Вы оставили ее, или она оставила вас? — спросила Рия.
— Это не так просто, — ответил он.
— И все же, — настаивала Рия.
— О’кей, у меня был роман. Жена узнала о нем и выставила меня.
— Значит, все-таки оставили ее вы.
— Это вы так считаете. И она тоже так считала. Я не хотел уходить, но она меня не послушала.
— А вы бы простили ее, если бы у нее был роман на стороне?
— Конечно, простил бы.
— И продолжали бы жить так, словно ничего не было?
— Послушайте, Мария, люди обманывают друг друга на каждом шагу, верно? Если бы все держали слово, этот мир был бы идеальным местом. Браки переживают романы тогда, когда в браке есть что-то большее, чем в романе. Я думал, что у нас с женой был именно такой брак, но ошибся.
— А если бы время вернулось вспять? — Ответ на этот вопрос был для Рии жизненно важен.
— Нельзя переписать историю. Понятия не имею, как бы я поступил. А вы тоже в разводе?
— Думаю, да, — ответила Рия. Энди посмотрел на нее с удивлением. — Это не так глупо, как кажется. Понимаете, разводы признали в Ирландии совсем недавно, и мы еще к этому не привыкли. Но… Да, видимо, этим и кончится.
— Вы ушли от него, или…
— О нет, он ушел от меня.
— И вы его не простите?
— Он не дает мне такого шанса. — Наступила пауза. — Энди, можно задать вам вопрос о Дейле?
— Что именно вы хотите знать?
— Понимаете, когда я говорила с Грегом… ну, мне показалось, что я сказала что-то не то. По-моему, он огорчился.
— О боже, что вы ему сказали?
— Не знаю… Самые обычные вещи. Пожелания удачи и прочее.
Энди покачал головой.
— Конечно, каждый реагирует по-своему. Мэрилин так и не смирилась. Это ее способ выживания.
— А они с Грегом не могут поговорить об этом?
— Грег хочет. А она, видимо, нет.
Рии стало не по себе. Как легко мужчины относятся к таким вещам… Дейл на Гавайях, мать явно тоскует по нему, а до этого никому нет дела. Они с Дэнни так и не сумели договориться о детях, но хотя бы пытались. Причем, надо отдать Дэнни должное, оба. Нет, в истории с Дейлом было что-то загадочное.
— Конечно, Грег должен был договориться с ней о встречах, времени и визитах.
— Он пытался, но она улетела в Ирландию.
— И когда, по ее расчетам, он должен вернуться?
— Осенью.
— Но до осени еще далеко, а она оставила комнату в таком виде… — пробормотала сбитая с толку Рия.
— Что она вам рассказала обо всей этой истории? — спросил Энди.
— Да ничего. В том-то и беда. Она вообще не упомянула о том, что у нее есть сын.
Лицо Энди стало грустным, и какое-то время он молчал. А потом они к этому предмету не возвращались. У них было множество других тем для беседы. Он рассказал ей о своем детстве, прошедшем в Пенсильвании, а она ему — о матери, обожающей кино. Он признался, что любит бейсбол, а она сообщила ему о кёрлинге и ежегодном финале, проходящем в Крок-парке. Он поведал ей, как делается настоящий салат «Цезарь», а она ему — как печь картофельный пирог. Вечер доставлял Рии удовольствие, и она видела, что Энди тоже рад ее компании.
Он отвез ее на Тюдор-драйв, и несколько секунд они молча сидели в машине. Рия не хотела приглашать его в дом, боясь быть неправильно понятой. А потом они заговорили одновременно.
— Если дела приведут вас в Ирландию… — начала Рия.
— Конференция закончится в среду к обеду… — начал Энди.
— Пожалуйста, продолжайте, — сказала Рия.
Он закончил фразу:
— Я вот что подумал. Что вы скажете, если в среду я вернусь и научу вас готовить салат «Цезарь», а вы меня — печь картофельный пирог?