Дом раненых сердец
Шрифт:
Ни слова не говоря, Екатерина бросилась из комнаты Елизаветы.
Минут через пять я услышала, как она кричит:
– Татьяна Александровна, вы правы!
Екатерина вернулась в комнату Елизаветы и без сил опустилась в кресло.
– Да, я не нашла некоторых своих украшений! Боже мой! Ну как же так? Неужели… Я никак не могла даже подумать о том… Нет, это ужасно!
– Екатерина Дмитриевна, успокойтесь, пожалуйста, и расскажите толком, какие именно украшения у вас пропали, – попросила я.
– Я не нашла золотую цепочку,
– Вы уверены в том, что все, что вы перечислили, взяла Елизавета? – спросила я.
– Господи! Ну а кто же еще? – воскликнула женщина. – Я хранила их в сейфе, а код от него был известен только нам с Бэтти. Я, правда, довольно давно не проверяла сейф, потому что я и представить себе не могла такое…
Екатерина закрыла лицо руками.
– Татьяна Александровна! Неужели Бэтти и правда попала в беду? Что же делать? – в отчаянии спросила Екатерина.
– Я взялась отыскать вашу дочь, и я сделаю это, – твердо сказала я.
– Но… С ней ведь… не случилось ничего страшного? Непоправимого? Ведь так? Как вы считаете?
Екатерина с надеждой посмотрела на меня.
– Будем надеяться на лучшее, – сказала я, выходя из комнаты Елизаветы.
Уже в прихожей я достала из сумочки свою визитку и протянула ее Екатерине:
– Екатерина Дмитриевна, здесь мои телефоны. Звоните в любое время.
– Вы мне тоже звоните, Татьяна Александровна. Если что-то выяснится, – попросила мать Елизаветы.
– Само собой, Екатерина Дмитриевна, – пообещала я.
Я вышла от матери Елизаветы Донниковой и чуть не столкнулась с пожилой женщиной в довольно старомодном трикотажном костюме с хозяйственной сумкой в руке. На вид ей можно было дать лет восемьдесят – восемьдесят пять.
– Ой, извините, – сказала я.
– Да ничего страшного. – Женщина махнула свободной рукой и стала открывать ключом квартиру, которая находилась рядом с квартирой Елизаветы Донниковой.
«Так, эта женщина, скорее всего, соседка Елизаветы и Екатерины, – предположила я, – необходимо с ней побеседовать, расспросить. Возможно, мне удастся узнать что-нибудь стоящее».
– Вы не смогли бы уделить мне немного времени? – обратилась я к пенсионерке.
– А что случилось? – спросила соседка Елизаветы Донниковой, уже открыв свою дверь.
– Меня зовут Татьяна Иванова, я частный детектив. Меня наняли, чтобы я отыскала Елизавету Донникову, – объяснила я. – Как давно вы ее видели? – тут же задала я вопрос.
– Да… давно, пожалуй, – ответила женщина. – Да вы проходите, что же в дверях-то разговаривать, – предложила она и посторонилась.
Я воспользовалась приглашением и, пройдя вслед за хозяйкой через небольшую прихожую, оказалась в гостиной, обставленной мебелью еще советских времен. В комнате было чисто и очень уютно: ковер перед диваном-раскладушкой, декоративные подушки на нем, вязаные салфетки на столе, картины-репродукции на одной из стен. И множество цветов в керамических горшках: на подоконнике, на полу и на специальных подставках.
– Цветы – моя слабость, – сказала пенсионерка, заметив, как я рассматриваю это цветочное царство. – Да вы садитесь. – Она первая села на диван, а я расположилась в кресле рядом.
– Так что вы, Татьяна, хотели узнать? – спросила хозяйка. – Да, я ведь не представилась. Меня зовут Полина Георгиевна.
– Очень приятно, Полина Георгиевна, – кивнула я. – Я разыскиваю Елизавету. Она уже несколько дней не выходит на связь. То есть ее телефон не отвечает. А здесь, у себя дома, Елизавета давно не появлялась?
– Да уж давненько. Правда, она ведет такой образ жизни… – Женщина замолчала.
– Какой такой образ, Полина Георгиевна? – спросила я.
– Ну, вот такой: неделями дома не появляется, – проговорила пенсионерка с заметным раздражением. – А она ведь еще не замужем. Хотя ничего удивительного здесь нет. Ведь мать Лизаветы сама порхает, как пчелка по цветам. То у нее один хахаль, то другой. Вы извините, что я так выражаюсь, но для меня это как-то… дико, что ли.
Женщина неодобрительно покачала головой.
– Может быть, потому что в мое время все было совсем по-другому. Сожительство тогда было совсем не в почете. Были, правда, такие случаи, но как исключение. Моей подруге один ее кавалер предложил жить вместе не регистрируясь. «Если родится ребенок, вот тогда и в загс пойдем», – сказал он. Ну, моя подруга так его отшила, что он потом при виде ее на другую сторону улицы переходил. А сейчас такое сожительство – в порядке вещей. Моя внучка – она учится на психологическом факультете – как-то приболела. Ну и попросила меня пойти на встречу, которую проводила одна психолог в книжном магазине «Прочитайка». Там часто такие встречи организуются. Сказала: «Ты, бабуль, запиши на диктофон». Ну, я и пошла. Так эта психолог спрашивает собравшихся: «Что обычно делают молодые люди, когда познакомятся?» И сама же отвечает на свой вопрос: «Они начинают жить вместе». Представляете, Татьяна?! Не заявление в загс подают, а начинают сожительствовать!
«Полина Георгиевна, ведь двадцать первый век на дворе, времена тургеневских барышень давно прошли», – хотела я сказать женщине, но решила не перебивать, а дослушать ее до конца.
Но, по-видимому, соседка Елизаветы и Екатерины уже выговорилась и замолчала.
– Полина Георгиевна, скажите, вы видели подруг Елизаветы? Они сюда к ней приходили? – задала я вопрос.
– Нет, они к ней сюда не приходили. Во всяком случае, я их не видела. А вот парней – да, видела. И на машинах они за ней приезжали и привозили ее домой, и на мотоциклах тоже. А сейчас, значит, на телефонные звонки Лизавета не отвечает, говорите? – озабоченно спросила женщина.