Дом скитальцев (сборник)
Шрифт:
— Парнишка оказался сообразительным, Сул. Выключил твой браслет. Ты должен быть ему благодарен до конца этой жизни и до конца всех жизней, понятно? Так зачем ты это сделал?
— Вашусмотрительность, я не делал ничего, клянусь Путем! — заревел Сулверш.
— Ну–ну, успокойся… Затмение нашло, бывает. Ты, в соответствии с уставом, потребовал повседневных перчаток. Хвалю. Я передал тебе «посредник», снял перчатку, а ты от смущения дернул спуск. Чур–бан… Ну, так было? — Челюсти Сулверша выбивали дробь, он умоляюще поднял руки в расползшихся перчатках. — Хорошо, хорошо… Все останется между нами. Порученцу я прикажу молчать. Перчатки твои спишу, как надетые мною лично по ошибке. Запасные при тебе? А–р–рш!
Начальник охраны преданно всхлипнул и медведем полез в туннель. А Севка воспользовался случаем, чтобы подозвать к себе Нурру со внушением — придерживать язык. И вообще больше помалкивать. Его каторжный лексикон никак не
— Приседай почаще, в разговоры не вступай. Если необходимо, отвечай кратко и везде прибавляй «господина офицера», «господина инженера» и прочее. Будь очень осторожен… и перчаток у тебя нет, только парадные…
— Великий Командор — наша надежда, — прошептал Нурра и осклабился с невыразимым бесстыдством. Ну и тип! — Слуш–ш, ваша предусмотрительность! — гаркнул Нурра.
Ваша предусмотрительность
По кораблю гремело: «Смир–рна! Его предусмотрительность командор Пути!» Господа специалисты приседали, лица их делались покорно–испуганными. Шуршал шепоток: «Обходит корабль… Скоро отчаливаем…»
Да, выход на испытания приближался. Теперь Севка знал, для чего командор Пути летал на Холодный — чтобы лично приказать начальнику готовить заправку корабля. Некоторые мысли командора не успокаивались, бродили сами по себе — по–прежнему мутные, злобно оскаленные, как челюсти курга. Шагая по кораблю, непринужденно салютуя встречным и в то же время никого не замечая — трехсотлетняя привычка! — Севка–Джал терпеливо притирался к этим мыслям. Осваивал их, поворачивал так и этак, примерял по руке, как оружие. Он не мог оставаться Севкой и только пользоваться, знаниями Джала. Колоссальный опыт командора постоянно предлагал ему множество решений каждой проблемы. Чтобы выбрать одно и жестко его придерживаться, требовалась безжалостная воля, даже некоторая тупость в мышлении. Если разум учитывает слишком много обстоятельств, он всегда затруднен в выборе поведения — все варианты кажутся ему недостаточно хорошими… Севке необходимо было слиться с Джалом, как хороший всадник сливается с конем. Стать единым существом. Так было у него с Глором. Но прежде требовалось переварить новое знание. Нурра мешал ему сосредоточиться: тело Глора маячило перед глазами как укор. И командор отослал Нурру с приказом — сидеть у пульта, ждать доклада Космической Охраны, а дождавшись, передать его по радиофону. Так будет спокойней. У автомата сгорания этот грубиян задел плечом толстую диспетчершу и не подумал извиниться — только скроил постно–благовоспитаиную мину. Толстая госпожа потихоньку пощелкала себя по челюсти — решила, что непотребное мерещится от переутомления…
Отослав Нурру, он брюзгливо подумал: «Хлебну я с ним беды». Вместе с Нуррой отодвинулись мысли о тайном обществе Замкнутых. Настолько тайном, что неизвестно, существует ли оно в действительности. Сейчас уместней думать об отношениях командора Пути с Великим Диспетчером, хотя бы потому, что Диспетчер работал с Железным Рогом — Номдалом — в далекие времена, когда Джал и помышлять не мог о Величии. Джал родился здесь. Прокт был на поколение старше — прилетел с переселенцами. Великий Диспетчер Прокт IX, отменный мерзавец и интриган, которому незнакомо естественное отвращение к убийству… Джал не обольщался насчет него. Было время, когда он позволил Джалу сбросить Номдала. Теперь другое время, и почему бы не помочь изгнаннику слопать узурпатора? Командор Пути не думал, что Первый Великий имел прямое отношение к затее Светлоглазого. Прокт рекомендовал другого порученца, младшего командора с Титанового — стандартного тупицу и доносчика. А рекомендации Глора шли от заместителя Первого Диспетчера Третьей Монтировочной, «старого гунеу». Он как раз был ближе к Великому Десантнику, поскольку до последнего времени работал в его хозяйстве, на связи с экспедициями. Опять Нуль, Великий Десантник, неимоверный лентяй, растяпа, чур–рбан… Любопытно, что ему дотошный Джал просто необходим. Джал взвалил на свое хозяйство кучу дел, положенных Великому Десантнику Освободил его от заботы о прилегающих областях Космоса — обслуживал их своими пилотами… И по–видимому, просчитался. Помогая Нулю, он чересчур хорошо рассмотрел в нем ничтожество. Такого не прощают. «Я сам бы не простил, — подумал Джал. — Видимо, Нуль и подпустил Джерфа. Не зря я подумал о нем сразу после пересадки. Первая мысль в новом теле всегда бывает толковая. Итак, что можно пустить в ход против Нуля?»
Стоп! Как он мог забыть? Доклад Нуля — об экспедиции на Чирагу!
Севка остановился. Ходовой Диспетчер монотонно, почтительно бубнил:
— Полировка дюз по классу экстра, ваш–ш…
— Молодец! Ювелир! — грянул командор Пути.
Ходовой Диспетчер обморочно улыбнулся — он заслужил «ювелира», высшую похвалу командора Пути. А дело было не в дюзах, нет… Вот что вспомнил Джал–Севка.
Девятидневку назад Великий Десантник докладывал Великому Диспетчеру и командору
…Командор Пути закончил обход корабля и скомандовал Сулвершу: «В канцелярию!» Чурбан повиновался. Предан, как дрессированный неск, а потому опасен… Уже пришел в себя и поглядывает оч–чень странно… Чует, что с его предусмотрительностью не все ладно. Учтем. Дай только случай. Не тебе со мной тягаться, проклятая каска… Итак, что еще было в докладе Нуля?
Комонсы. Наконец–то для Севки прояснилось таинственное слово. Не будь Севка комонсом, он бы не вышагивал сейчас по кораблю в теле Третьего Великого. В старых книгах Пути написано — а книги эти содержатся в тайне, — что все разумные существа Галактики делятся на три группы. Высшая группа, комонсы, может пересаживаться в тела двух низших — шиусов и оусов, захвашвая их разум и память вместе с телами. Вторая группа, шиусы, к которым принадлежит народ Пути, пересаживается только в оусов. Последние не могут захватывать сознаний, а посему и тел. И как раз оусы составляют абсолютное большинство в Галактике. Вот почему Путь беспрепятственно продвигался от планеты к планете — ему не встречались другие шиусы и тем более комонсы. Сама возможность существования комонсов была скорей теоретической, чем реальной. Ее не опасались вплоть до последних дней, когда на Чирагу были обнаружены комонсы — дети, не достигшие полного развития. Взрослые становились оусами.
Севка хихикнул. Со стороны это выглядело милостивой улыбкой. Кто–то заорал: «Салют Великому Командору!» Он вежливо–высокомерно отсалютовал — комонс в теле Великого. Вот вам и доказательство существования комонсов, господа… В докладе Великого Десантника оно трактовалось как предполагаемый факт, как гипотеза. И еще одна непростительная ошибка: Десантникам не удалось захватить с собою ни одного Мыслящего для изучения. «Р–разини, — с наслаждением подумал Джал. — Трижды и девятижды олухи!» Наконец, последний факт: сообщение Точки, командующей десантом, было прервано на середине. Больше корабль связи не прослушивался. Великий Нуль объяснил перерыв в радиограмме космическим ветром, задувшим от центра Галактики. Сомнительно, господа, сомнительно… Скорее, это Учитель. Если он владеет гиперпространством, то прервать туннельную связь и вовсе… М–да… И что–то было еще. Учителя пока отложим. Что еще, клянусь горячей тягой?
Он забыл и теперь не мог сообразить некую важную деталь доклада Великого Десантника. Он остановился. Свита замерла. Впереди порыкивал Сулверш: «В обход, господа… В обход, по среднему коридору… Ослепли?!» — расчищал дорогу.
«А! Клянусь бессмертием! В докладе не было сказано, что на Земле оставлены Десантники–резиденты! Великий Десантник лгал. То–то он последнюю девятидневку восседает на маяке — пытается лично установить связь, чурбан… Если Нуль подпустил ко мне Светлоглазого, то он горько пожалеет об этом», — резюмировал командор.
Он вступил в кабинет, благостно улыбаясь, но его мысль продолжала бешено работать. Может быть, он боялся остановиться, чтобы не начать думать о Машке. Не думать о непоправимом… Интриги всегда заменяли ему развлечения. Трехсотлетний опыт интриг руководил им безошибочно. Пока ничего не предпринимать. Ждать, готовить планы. И ликвидировать мелкие помехи. Такие, как Сулверш. Его надо бы… М–нэ–э… Затем госпожа Ник. Как бы она, поразмыслив, не побежала каяться…
— Сул! Пришли мне Клагга, — распорядился он.
Охранник влетел в кабинет по баллистической кривой так разогнался. «Командор» сказал отеческим тоном:
— Вот что, паренек… Ступай к госпоже Ник, подруге господина Глора. — Он показал через плечо на Нурру. — Передай мою личную просьбу. Не отлучаться, мн–э, некоторое время. Она мне понадобится.
— Слушш!
— Ну, иди… Ты с ней поласковей. Ты паренек понятливый.
— Рад служить, вашусмотрительность! Осчастливленный Клагг порхнул вниз.
«Клянусь невесомостью, он уже строит воздушные замки и глядит на Сулверша злорадно, — подумал командор Пути. — Это ж надо — такого чурбана поместить в Охрану Великого! «Я распоряжаюсь кадрами и на планете, и в Космосе!» — передразнил он Диспетчера. — Вот и распорядился — на свою шею. А, легок на помине!» Экран вызова замигал кодом: «ЕРВД ЕПКП» — его распорядительность Великий Диспетчер к его предусмотрительности командору Пути. «Давай, давай — поговорим…»