Дом Солнц
Шрифт:
— После того как я узнал про руку, желания вредить вам у меня не появилось, — сказал робот.
— Знаю и верю. Только вдруг у руки своя воля?
Я огорченно покачала головой:
— Лихнис, это безвольный кусок мяса. Отдельно от Геспера рука действовать не может. Уж не думаешь ли ты, что он прокрадется ночью к тебе в каюту и задушит во сне? В клетку Геспер не вернется. Не желаешь видеть его на «Лентяе» — с удовольствием заберу к себе на «Серебряные крылья».
— Я не это хотел сказать.
— А прозвучало именно
— Не хочу, чтобы вы из-за меня ссорились, — вставил Геспер.
— Да разве это ссора? — пренебрежительно бросила я. — Так, стычка мелкая. Мы с Лихнисом сошлись на том, что в клетку ты не вернешься. Впрочем, скоро мы все погрузимся в латентность, поэтому разницы особой нет. Ты ведь можешь самостоятельно отключиться — или что вы там делаете?
— Я могу отключить основные функции, но вспомогательные останутся. — Геспер искоса взглянул на свою, теперь опять скрытую оболочкой конечность. — Я должен поддерживать жизнеспособность руки, но не смогу, если отключусь полностью, а она загниет без кислорода.
Я сочувственно кивнула и попыталась не думать о том, как рука прямо на Геспере превратится в рыхлую вонючую гниль.
— Ее надо сберечь, иначе мы не узнаем правду ни о ней, ни о тебе, если на то пошло.
— Я тоже подозреваю, что рука — ключ к моему прошлому и к моему истинному назначению, — согласился Геспер. — Одного не пойму: почему я не замаскировал трансформацию, сделав конечности одинаковыми? Такое ощущение, что маскировка не требовалась. Возможно, бронированная обшивка — это щит, оберегающий руку во время роста.
— Мы докопаемся до сути, — пообещала я с преувеличенной уверенностью, хотя не первый год шаттерлинг и уже усвоила, что далеко не на все вопросы есть ответы. Целые цивилизации превратились в радиоактивную пыль, потому что не приняли эту горькую истину.
Шаттерлинги должны быть чуть умнее.
Глава 9
— Отвратительно, — покачал головой я, прогнав возможные маршруты через курсопрокладчик «Лентяя».
— Насколько отвратительно? — уточнила Портулак. Она сидела у парящего пульта, закинув ногу на ногу.
— Пятьдесят пять лет — ровно на столько мы опоздаем. Даже если ты бросишь меня и погонишь на «Серебряных крыльях» во весь опор, выиграешь год, не больше.
— Пятьдесят пять лет — не так много, если с последнего вашего сбора прошло двести тысячелетий, — вставил Геспер, разглядывая огромную карту галактики у меня на дисплеере. Красная волнистая линия отображала путь, который мы уже преодолели. Последние его этапы — остановка на планете кентавров, вояж к Атешге и предстоящий бросок к месту сбора — в увеличенном формате показывались чуть ниже, потому что пара сотен световых лет была крохотным штришком на фоне уже пройденного
— Прав, еще как прав, — подтвердил я. — В любой другой ситуации мы не дергались бы ни из-за пятидесяти лет, ни даже из-за ста. Но на сбор опаздывать нельзя. Точно ко времени не прилетает никто — большинство шаттерлингов задерживаются на год-другой, отдельные копуши — лет на пять, еще парочка — на десяток, но к этим отнесутся со строгостью. Опоздавшему сильнее нужно либо предварительно полученное разрешение, либо хорошая отмазка.
— У нас ни того ни другого, — вставила Портулак.
— Не могли же вы знать, что Атешга — подлец, — заметил Геспер.
— Не могли, но опаздываем мы не только из-за Атешги. Слишком понадеялись на кентавров — вот наша ошибка номер один, — сказала Портулак, буравя меня мрачным взглядом.
Я поднял руки в знак капитуляции:
— Эй, я признаю свой промах! Да, с лошадками прогадал. Но ведь сейчас главное — найти выход из сложившейся ситуации. Сперва избавлюсь от доктора Менинкса — пусть Овсяница и другие с ним носятся. Потом выведу на арену Геспера и покажу, какой я примерный, целеустремленный шаттерлинг.
— А со мной как? — спросила Портулак. — Позволишь погреться в лучах твоей славы?
— Только если ты готова признать нашу связь. Иначе возникнут сложности.
— Мы оба опоздаем, и все поймут, что мы любовники. Скрывать бесполезно.
— Пожалуй, тут ты права.
Портулак сложила руки на груди:
— Конечно права. Так что за Геспера должно воздаться нам обоим.
— Что касается меня, я расскажу, какие вы молодцы и сколько для меня сделали, — пообещал робот.
— Благодарности ваши утонут в море жалоб, — вмешался доктор Менинкс.
— У вас всего тысяча дней и ночей, — напомнил я. — На вашем месте я начал бы заранее.
Бумажное лицо перекосилось от злобы.
— Не советую насмехаться надо мной, шаттерлинг.
— Доктор, я и не думал насмехаться. Так! — Я бодро хлопнул в ладоши. — Перейдем к организационным вопросам. Мы с Портулак планируем погрузиться в латентность, как только закончим чистить нити. На это уйдет пара дней, не больше. Доктор Менинкс, полагаю, вы будете спать, пока мы не долетим до системы, где состоится наш сбор?
— Чем я занимаюсь в своем резервуаре, никого не касается.
— Я лишь хотел спросить, не надо ли вам, чтобы Геспер присматривал за чем-нибудь, пока мы с Портулак в отключке.
— Присматривал? — мгновенно насторожился аватар.
— Я в латентность не погружаюсь, — объяснил наш золотой гость, — поэтому уже вызвался следить, чтобы с Лихнисом и Портулак ничего не случилось, и о вас с удовольствием позабочусь.
— Ни за что! — Аватар посмотрел на меня с негодованием и неподдельным страхом. — Шаттерлинг, робот близко не подойдет к моим устройствам! Он что-то замышляет!