Дом теней
Шрифт:
Меня подозревают! — ужаснулась Дэни. — Но я ничего рассказать не могу! Этого не может быть…
Газета соскользнула на пол, она сидела и смотрела на неё. Как только она оденется, придётся пойти в ближайший полицейский участок. Или можно подойти к телефону и набрать номер девять-девять-девять. Надолго её не задержат, потому что ей нечего рассказать. Но это разрушит все её планы на последний день, а она хотела…
Тут ей пришла в голову другая, ещё более тревожащая мысль. Скорее всего начнётся расследование. Тогда ей придётся дождаться его окончания и пропустить самолёт. Но на другие дни может
Возможно, лучше ничего не говорить и ничего не делать. Подождать всего день, и тогда на борту самолёта она будет в безопасности. Полиции не вызвать её на допрос с Занзибара. Она ничем не могла им помочь, к тому же можно было написать письмо.
Облегчённо вздохнув, она выпрямилась, словно гора свалилась с плеч. Её взгляд упал на дорожные часы. Двадцать пять минут седьмого! Что, черт возьми, делает мистер Холден? Он совсем про неё забыл? Неужели нужно полчаса, чтобы найти слугу или коридорного и взять у него запасной ключ?
Она вскочила и направилась к двери, когда та открылась и на пороге появился мистер Холден, все ещё сжимая свою кошку.
— Расслабьтесь! — жизнерадостно воскликнул он, — идёт американская морская пехота! Один из этих безмозглых посыльных в полосатых штанах и с десятидолларовыми бакенбардами дал мне запасной ключ. Парень, кажется, думал, что должен лично ввести вас в номер, но я убедил его, что вы очень смущены, и он неохотно отдал мне ключ. Думаю, он боится худшего.
Он протянул ключ, Дэни поспешно его схватила.
— Извините, что заставил вас ждать, — весело добавил Холден. — Но я отвлёкся ради «алко-зельцера», в этой роскошной ночлежке предлагают такие услуги! Эй! Вы же не собираетесь уходить? Останьтесь, поболтаем.
— Я не в настроении. И не в такую рань. Спасибо вам за помощь. И за халат. Я его верну.
— Надеюсь, — хмыкнул Холден. — У меня с ним связаны сентиментальные воспоминания. Если бы все вышло по-моему, я сейчас был бы в лучшей форме. Сентиментальные воспоминания… Неплохо. Совсем неплохо. Халат мне подарила Эльф. Вышила монограмму своими руками — так она сказала. Но не стоит верить ни одному её слову. В этой девчонке нет ни капли искренности. Это между нами, малышка…
Дверь решительно захлопнули, и он остался в одиночестве.
— И никакой благодарности, — печально сказал Холден, обращаясь к Асбесту. — Вот главный минус всех женщин. Проклятье, ни слова благодарности!
Глава 2
В коридоре было по-прежнему тихо и пусто, весь отель, казалось, ещё спал. Это немало порадовало Дэни. Она вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь… и, поражённая, застыла на пороге.
Похоже, по комнате промчался торнадо. Все ящики были открыты, их содержимое валялось на полу, чемоданы тоже раскрыты, а бумаги, картонные коробки и одежда разбросаны по ковру.
— Так вот где он пропадал! — возмутилась Дэни. — Не иначе, решил пошутить! Как он посмел… Как он посмел!
Дэни развернулась и кинулась назад по коридору, но едва коснулась ручки его
Она вернулась в свой номер и, тихо закрыв дверь, следующие полчаса наводила порядок, так что когда пришла горничная, комната снова выглядела вполне пристойно.
Дэни спустилась к завтраку в половине девятого. В ресторане народу собралось немного. Но у неё сразу пропал аппетит при виде утренних газет, заботливо разложенных на столике.
Да, снова все то же. «Убийство в Маркет-Лидоне». В каждой газете была та же история, репортажи различались только мелкими деталями. В одной из газет говорилось, что фатальный выстрел был произведён из автоматического пистолета, достаточно маленького, чтобы спрятать его в кармане или в дамской сумочке. В другой — что инициалы «Д. Э.», записанные в деловом блокноте мистера Ханивуда, оказались и на кружевном батистовом платочке, найденном возле его стола.
Так вот где я его потеряла! — виновато подумала Дэни. Наверное, когда искала в сумочке письмо Лоррейн.
Но в одном все газеты были согласны. Полиция желала побеседовать с молодой женщиной, которую видели выходящей из дома мистера Ханивуда «вскоре после половины двенадцатого». Надеялись, что она сможет помочь в расследовании.
Ну уж нет! — упрямо решила Дэни. — Я завтра улечу на Занзибар, и никто и ничто не сможет меня остановить! Я не собираюсь им помогать. Нет, нет!
Она отбросила газеты в сторону, схватила сумочку и выбежала из зала, столкнувшись в дверях с худым мужчиной в крапчатом костюме. Дэни поспешно извинилась, мужчина сказал, что не за что. Какой-то величественный посетитель, возможно, отставной посол, весьма неодобрительно на неё посмотрел. Она покраснела и вернулась в номер гораздо более спокойным шагом.
В её отсутствие горничная убрала комнату и заправила постель. А сверху, на атласном покрывале, с намёком положила огромный, без сомнения мужской халат.
Горничная явно хотела этим выразить суровое неодобрение, которое величественный посетитель передал одним холодным взглядом. Дэни ещё сильнее покраснела. Она хотела вернуть халат перед завтраком, но подумала, что не сможет быть вежливой с мистером Холденом. И ей не пришло в голову убрать халат в ящик или в стенной шкаф.
Придётся подождать, — подумала она. — Если он провёл бессонную ночь, наверняка сейчас крепко спит. Сверну халат и отнесу его портье.
Дэни села к туалетному столику и примерила маленькую бархатную шляпку, которую купила почти сразу, как приехала в Лондон. Тётя, без сомнения, не одобрила бы расцветку и упала бы в обморок, узнав цену, но Дэни по части выбора шляпок не собиралась ориентироваться на вкусы тёти Хэрриет.
Лоррейн была невысокой и темноволосой, Даниэль Эштон — высоким блондином. Но дочь в них не пошла: у Дэни были светло-каштановые, вьющиеся, мягкие, блестящие волосы до плеч, а большие красивые глаза — золотая середина между голубыми глазами Лоррейн и карими Даниэля — были серыми.