Дом у горизонта
Шрифт:
То ли действительно показалось, то ли таинственный соглядатай сумел шустро скрыться. Никого, кроме озабоченных своими делами торговцев, поблизости не было. Если только… может быть… показалось, или нет, но среди зеленых шариков туй мелькнула красная волна ткани, а ещё длинные пряди белоснежных волос. Эмиль дернулся было туда, но тут же остановился. Глупо. «Девушка, а девушка, hello, короче говоря, is it me you’re looking for?» Нет уж. На море, так на море. А вот если что-то такое повторится ещё раз, тогда уже можно будет действовать.
Пляж оказался не таким уж пустынным, как представлял его себе Эмиль. Несколько пожилых мужчин совершали утренний моцион и делали зарядку. Три полные старухи, сидя на цветастом коврике, громко и оживленно обсуждали какую-то Васильевну, которая, по их словам, совершенно потеряла стыд, совесть и ум. Не так уж и плохо, конечно, но хотелось бы ещё лучше.
Эмиль подбежал к границе песчаной полосы и лихо прыгнул в воду. И тут же едва не выскочил обратно. Скользкие желеобразные комочки медуз плавали повсюду вокруг, вызывая отвращение своими прикосновениями. Досадливо сплюнув, Эмиль отошёл подальше и все-таки поплыл. Ветер швырял холодные колючие брызги прямо в лицо, ноги путались в водорослях, и Эмиль, не проплыв и четверти километра, развернулся к берегу.
Пришлось признать, что утреннее купание оказалось куда менее приятным, нежели вечернее. Эмиль, наскоро подсушив волосы полотенцем, покинул пляж.
Хинкальная нашлась не сразу. Эмиль даже немного запыхался, бегая по одинаковым на вид улочкам.
Тариэл встретил гостя громкими приветствиями и объятьями.
– Вах, кацо, как я рад тебя видеть! Что будешь кушать? Как вчера?
– Можно как вчера, только не как вчера, пожалуйста. А то я скоро вниз не шагом спускаться буду, а скатываться. Как мячик.
– Вай, что ты такое говоришь! – рассмеялся повар. – Да разве с такой еды можно растолстеть? Где ты видел хоть одного жирного горца? То-то же! Но будь по-твоему, сегодня только хинкали. И салат, а? Помидоры просто персики! Хорошо? Все, одну минутку подожди.
Эмиль уселся за столик у окна и занялся рассматриванием улицы через тонкую голубоватую тюль. На дороге не было ни души. Все время, пока Тариэл гремел и шуршал за стеклянной дверью, пейзаж оставался безлюдным и тихим. Казалось, город давно покинут и забыт.
От блюда с хинкали поднимались легкие струйки пара. Эмиль вдохнул горячий воздух и уловил в аромате странные нотки. Пахло чем-то теплым и сладким, но при этом свежим и даже немного острым. Не от хинкали, кажется, а от салата.
– Что, что-то не так? – взволнованно спросил Тариэл.
– Нет, всё здорово, – ответил Эмиль. – Просто я не пойму, что за аромат.
– А, это мой небольшой сюрприз! – облегчённо воскликнул повар. – Кушай, кацо, потом расскажешь ощущения.
Салат странно пощипывал язык и отдавал виноградом. Эмиль так и не понял, что в нем не так, и, отставив пустую тарелку, вопросительно посмотрел на Тариэла.
– Ну, вкусно? – лукаво улыбнулся повар. – А то! Мой фирменный рецепт. Знаешь, что в заправке? Оливковое масло напополам с мадерой! Каково, а? Это тебе высокая кухня, кацо, понимаешь?
– Это… вино? – изумился Эмиль. – Вот это да! На самом деле, потрясающе вкусно!
– Вот когда человек не профессионал, он не боится выйти за правила, – сказал Тариэл, наклоняясь над столом. – Создавать, изобретать, пробовать – и, в конце концов, получится такое, чего до тебя никто не делал. А это тоже счастье своего рода.
– А вы кто по профессии, если не секрет?
– Вай, ты про то, на кого я учился? Это уже не моя профессия. А так, был инженером-гидравликом. В этом городке лет много назад хотели строить предприятие, завод, так сказать. Вот, приехал я сюда по распределению, обустроился, а тут бац! И никакого завода. Экология не позволяет. Уникальный памятник природы, заповедник-маповедник, короче говоря, всё, сворачивайтесь и до свидания. А я решил остаться. Нашёл дом с разваленной столовой на первом этаже, да, да, вот этот. Отремонтировал, научился готовить. Встретил девушку… Так и жизнь пролетела. Дети уехали, теперь в Питере живут. Сюда не хотят возвращаться, а меня в то болото с комарами и мухами сроду не затащить. Я уж лучше здесь помру, один, да зато сразу в раю.
– Не жалели, что остались?
– Ни минуты. Мне не нравилась гидравлика. Может, где и есть человек, который в ней может найти свою мечту, но это точно не я. Вот кулинария – другое дело. Я всю жизнь был на своём месте – делал, что хотел и что любил. И пока не слягу, так и буду хинкали лепить и хачапури печь. Господь меня сделал для того, чтобы людей едой радовать, а не чтобы давление в трубах считать. Грустно, конечно, иногда бывает – ведь кафе некому оставить, но что поделать. У каждого своя дорога. Мой сын – не я, он не любит готовить. У него другое хорошо получается. Так устроена жизнь.
Тариэл тяжело вздохнул, и кафе погрузилось в тишину. Эмиль наклонил голову и принялся рассматривать вышитые узоры на скатерти.
– Да не грусти, кацо! – рассмеялся повар. – Жизнь чудо как хороша, главное – будь собой!
– Если, конечно, ты не Бэтмен, – усмехнулся Эмиль, цитируя шутку из интернета.
– Тогда будь Бэтменом! Ха, я знаю этого человека, мой сын про него много кино смотрел. Он неправильно делал, притворялся бизнесменом, а на самом деле был героем. Не надо притворяться. Тогда жизнь будет счастливой.
Размышляя об услышанных словах, Эмиль медленно шёл по залитой солнцем улице. И на одном из перекрёстков ему отчаянно захотелось позвонить домой. Услышать голос мамы, поболтать с отцом. Там, в далеком Калининграде так же, как и здесь, кого-то очень сильно не хватало.
Дома всё было хорошо. Мама успела за несколько минут сказать не меньше тысячи слов, щебетала, как птичка по весне. Отец просто поинтересовался, как дела, и пожелал удачи и везения.
Эмиль убрал телефон в карман и радостно прибавил шагу. Впереди шумела широкая оживлённая улица. Под светофором поворачивал налево маленький желтый автобус. Эмиль подмигнул водителю, и вдруг острая внезапная мысль пронеслась в голове. На табличке с номером маршрута было написано «№3. Автовокзал – к-тр Горизонт».