Дом у янтарной сосны
Шрифт:
– Кира, ты сможешь когда-нибудь меня простить? – прозвучал тихий голос над ее головой.
Она пожала плечами.
– Хорошо, что нам не по семьдесят лет.
Он удивленно посмотрел на нее.
– Почему?
– Потому что мы еще можем позволить себе потерять несколько месяцев. В старости нам бы показалось это вечностью, которую не наверстать.
– Мне и так это время показалось вечностью, – виновато улыбнулся он. – Но я собираюсь все наверстать, уж будь уверена.
Часть III
Студия
Глава 16
Картотека
Алекс бурчал и ругал ее, но сделать ничего не мог. Кира зарабатывала хорошие деньги, впервые в своей жизни она стала получать от работы не только удовлетворение, но и доход. И хотя дела его тоже шли в гору, но понятие высоты относительно – то, что для одних горы, для других лишь маленькие холмики. Алекс намеренно не тратил сбережения, оставленные матерью, словно подтвердил бы этим свою зависимость от нее, даже теперь, когда ее уже нет в живых. Кира не была избалована шикарной жизнью и имела вполне трезвый взгляд на вещи, согласно которому потребности должны совпадать с возможностями, но все же у каждого с годами потребности повышаются, как и стандарты, удовлетворяющие их. И если в двадцать лет Кире было по большому счету все равно, в каком ресторане она ужинает и в каком салоне делает прическу, то в тридцать с хвостиком это уже имело значение. И не из-за престижности, а потому что она стала ценить такое понятие, как качество. А качество в дешевом кафе или третьесортном салоне красоты если и встречается, то крайне редко.
Алекс в плане эстетики, качественной одежды и хорошей еды тоже был требователен. Но средства, которые он зарабатывал, пока еще не позволяли ему соответствовать той жизненной планке, к которой он стремился. Возможно, живи он один, Алекс не спешил бы с достижением тщеславных устремлений, но Кира служила для него самым мощным стимулом. Он твердил себе, что просто обязан обеспечить ей жизнь на соответствующем уровне. И если в начале их отношений Алекс позволял ей делить с ним счета за развлечения и общие покупки, то теперь все чаще брал это на себя. Кира пыталась внушить ему, что это вовсе не обязательно, что она совершенно нормально относится к тому, что тоже вносит свой вклад, но Алекс твердо заявил, что не станет жить за ее счет.
Он принимал участие все в большем количестве заказов, работу свою выполнял прекрасно, и Ковальчук стал доверять ему серьезные участки и платить неплохие гонорары.
Время шло, они давно уже жили вместе, и Кира решила, что пора представить ее молодого человека родителям. А то становилось неловко – его знают практически все ее знакомые, но не мама с папой. Их отношения становились все более серьезными, и мама намекала на то, что хватит, мол, скрывать своего друга. Не потому, что по-настоящему верила в долгосрочность этих отношений, но ей было интересно, кто же этот парень, сумевший увлечь ее дочь настолько, что она вся светится изнутри.
Решили обставить все как можно непринужденнее. Отец предложил сделать шашлыки на даче.
– На природе все проще. Дома получится слишком официально, и парень может разнервничаться.
– Не волнуйся, папа, Алекс не из слабонервных.
– Все равно. Он же не руки твоей идет просить, а просто познакомиться с нами.
– Дай ему волю, он и руки попросит, – засмеялась Кира. – Просто я категорически запрещаю ему об этом даже заговаривать!
– И что? Слушается он тебя?
– Да не всегда.
– Вот и молодец, – заключил отец, и они рассмеялись. Оба знали, как отец все время пытается останавливать Кирины порывы командовать всеми и вся. Любой, кто мог противостоять ей, сразу приобретал уважение в его глазах.
Кирин отец был прав. Алекс нервничал. В отличие от Киры он воспринимал знакомство с родителями очень серьезно. Раз она решила представить его, значит, стала по-другому думать о нем. Если он не найдет общего языка с ее родителями, это, конечно, не сможет препятствовать их отношениям, но в значительной степени может их осложнить. И хоть Кира давно уже выросла из того возраста, когда выбирают себе пару с оглядкой на папу с мамой, все равно их мнение может сыграть важную роль.
Все оказалось намного проще, чем он навоображал. Ее отец, который виделся ему лощеным дипломатом строгих правил, оказался простым в общении, разговорчивым человеком. А мама, хоть и задавала вопросы с типично женским любопытством, делала это очень тактично и непринужденно. Кира чувствовала себя естественно, и вскоре Алекс тоже перестал ощущать скованность. Кира оседлала любимого конька – стала хвалить достижения Гурова.
– Алекс, между прочим, стал уже правой рукой шефа! Ковальчук от него просто в восторге, сам мне не раз говорил.
– Ну, ты преувеличиваешь. Крупные заказы я пока не беру.
– Только потому, что сам не поговоришь с Ковальчуком по этому поводу. Он все скромничает, – заявила она родителям. – Знает, что справится с любым заказом, но не хочет поговорить об этом с шефом. Что, я не права? – повернулась она к Гурову.
Тот пожал плечами.
– Вот взять, к примеру, ваш последний заказ, – увлеченно продолжала Кира. – У тебя ведь есть мысли, как его сделать, почему же ты молчишь? Ты должен представить свои идеи, взять на себя ответственность, показать себя! Чего ты боишься?
– Да не боюсь я ничего, просто как-то неудобно выскакивать по поводу и без. Шеф сам знает, на что я способен. Просто я еще не дорос до таких масштабов.
– Кира, ты, как всегда, в роли универсального советчика, – мягко заметил отец.
– Да нет же, просто Алекс скромничает! А я знаю, что он – талант. Ведь мой же дом он сделал!
– И очень красиво сделал, – вставила Светлана Георгиевна, подкладывая салат в тарелку Алекса.
– Ну вот и я о том же!
– Твой дом – другое дело, – несколько смущенно ответил Алекс. Ему стало неловко, что он стал центром дискуссии. Зачем Кира ее затеяла?