Дом у янтарной сосны
Шрифт:
– И что же мне делать теперь с этим паразитом, Эммануил Яковлевич? Надеюсь, эта гадость лечится?
Кира поежилась. Получается, в ней живет и радуется какой-то червяк, влияет на ее сны, да что на сны – на все ее состояние, а она и не знала об этом! Ужас какой.
– Что делать? – Врач поправил очки на переносице. – Что обычно и делают в подобных случаях – травить его. Я тебе дам кое-какие препараты, но, скажу честно, насколько лечение будет эффективно, сказать не могу.
– То есть?
– То есть велика вероятность,
– Вы меня огорчаете.
– Давай не будем забегать вперед. Пропей этот препарат тремя курсами, а потом придешь ко мне. Обследуем, посмотрим, подумаем. Договорились?
«Съездила, отдохнула, называется, – с раздражением думала Кира, глядя на таблетку. – Подцепила гадость какую-то, мучайся теперь, глотай отраву». Но как бы ни велико было ее раздражение, разумное начало, как всегда, победило. Она налила в стакан воды и со вздохом проглотила безвкусное лекарство.
Лева, узнав о диагнозе, тут же озаботился и своим здоровьем. Обследовал все, что мог, обнаружил, что здоров, как бык, и на этом успокоился. Кира долго смеялась над его мнительностью.
– И чего ты бегаешь по врачам? Тебя же ничего не беспокоит. Только зря время и деньги тратишь.
– А вдруг во мне эта гадость хитро спряталась и затаилась? Меня ведь все любят, даже странно, что червяк выбрал не меня в качестве долгосрочного домика.
– Зато меня выбрал. Понравилась, хочешь сказать?
– Наверное, он мужского рода. А вдруг он бисексуал?
– Успокойся, ты чист, как стеклышко. У тебя же ни одного симптома!
– А вдруг он, как партизан – невидимка?
– А вдруг, а вдруг, – передразнила его Кира. – Да не бывает так! Даже у меня, при всей моей тошноте, мигрени и странных снах, врачи считают, что это очень слабые симптомы. А у тебя вообще ничего нет!
– Ладно, ладно, смейся, – ворчал Лева, все равно оставаясь в убеждении, что лучше перепроверить, чем упустить момент.
Уже после второго курса антибиотиков Кира почувствовала себя намного лучше. Исчезли все симптомы, и она даже не стала принимать третий курс, как советовал Эммануил Яковлевич. На всякий случай позвонила ему в клинику, посоветоваться.
– Смотри по состоянию, Кира, – ответил он. – В принципе, иногда и один курс помогает. У меня до сих пор нет нужных реактивов, так что проверить я не смогу, уморила ты своего жильца-паразита или нет. Но если чувствуешь себя нормально, то, думаю, не стоит дальше травить себя антибиотиками. Если вдруг что опять начнет беспокоить – тут же звони, договорились?
– Хорошо, Эммануил Яковлевич. Когда реактивы достанете, дайте знать, хорошо? На всякий случай проверюсь все же.
На том и остановились. Хотя Эммануил Яковлевич представления не имел, когда их лаборатория обзаведется подобными
Лева решил отметить выздоровление Киры поездкой за город и небольшим пикничком с друзьями. Отговорки, что у нее скопилось слишком много дел на работе и она хотела бы провести выходные в офисе, на него не возымели решительно никакого действия. Он все-таки вытащил ее на отдых, и они чудесно провели время.
Лева, памятуя свою еврейскую бабушку, не забывал вспоминать и о том, что раз в неделю человек обязан отдыхать. При том, что во всем остальном Лева ни на йоту не следовал ни одной заповеди, эту четвертую заповедь Ягве он принял на веру сразу и безоговорочно.
– Творец умен, знал, как человека на крючок подцепить, – говорил он по этому поводу. – Сделал, так сказать, спецпредложение – заплати за шесть работой и получи седьмой бесплатно!
Это толкование заповеди он где-то вычитал, и ему так понравилось, что он повсюду излагал его. Кира подвергала большому сомнению его умение работать шесть дней, так как сама такого чуда никогда не видела.
– Ты это предложение уже извратил, как мог. Укажи мне хоть одну неделю, когда ты работал все шесть дней. Ты умудряешься получать от Творца выходной не каждые шесть, а каждые два дня.
– Значит, я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться!
На самом деле Лева принадлежал к тому типу людей, которым одного выходного явно не хватало. И ведь умудрялся человек зарабатывать на жизнь за два-три дня в неделю, а остальное время уделять себе любимому. К его счастью, в современном мире таких людей называют уже не обломовыми, а людьми с неблагоприятной биохимической наследственностью. Он как-то прочел, что потребность в ничегонеделании берет начало от нехватки гормонов счастья, побуждающих оптимистичных деятелей радоваться работе, семье и блестящим жизненным перспективам. Лева на этот счет не заморачивался – ему вполне хватало того, что он имел.
Отношения с женщинами у него не складывались именно из-за этого. В один прекрасный день его девушка просыпалась и начинала требовать большего, начинала выражать недовольство настоящим, а Леве это – как ножом по сердцу. Если кто-то пытался изменить его натуру, его образ и ритм жизни – пиши пропало. Он тут же сматывал удочки и исчезал под благовидным предлогом. А девицы недоумевали, что же произошло. Ведь все так хорошо и весело начиналось, такой ласковый и покладистый парень вдруг дал деру.