Дом в огне
Шрифт:
Но страшнее было даже не это. Киви не испытывала никаких угрызений совести. Кому на неё смотреть в поле? А ведь она тут застряла! Кожа — дело десятое. Девушка бы попыталась бежать рано или поздно. Результат был бы один. А теперь она вряд ли выберется, даже если путь в город будет покрывать красная дорожка.
«Сама себе яму выкопала».
Почувствовав на себе чужой взгляд, француженка оглянулась на дом. За окном было темно, не смотря на солнечный и тёплый день. Она могла зуб дать, что знала причину. Жак был в спальне.
Господи Боже. Она дала имя приведению! Киви погрузилась
Когда окончательно стемнело, молчаливый курет зашел в дом и закрыл дверь на замок. Вдвоём они прошли в спальню. Киви присела на кровать, за неимением другой мебели. Что-то изменилось. Блондин наклонился к ней и велел лечь. На новизну потянуло? Последние два дня она засыпала немного иначе.
— Так… надо…Сегодня… важный… день.
Сопротивляться в её положении вряд ли было возможно. Курет достал из под кровати несколько бутылок и не щадя воду, полил ими девушку от головы до пят. Было жарко, но не настолько.
— Что ты…
— Тсс.
Он был здесь. Чёрная тень появилась неожиданно, будто кто-то нажал на выключатель.
— Господи, господи… — взмолилась — Жак это ты?
Чёрный человек медленно кивнул. Киви могла зуб дать, что он всматривался в её лицо. Щеки, нос и лоб моментально обмерзли. Почему всё рядом с ним становилось таким холодным?
— Только не делай больно, — прохрипела — Пожалуйста. Сделай всё быстро…
Курет отвернулся, а Жак немного погодя ещё раз кивнул. Ну, почему он не может говорить? Почему?
Мучительно медленно, как в старом фильме, чёрная тень подошла к изголовью кровати. Ледянка рука легла Киви на лоб. Какой контраст! Под его касанием её кожа буквально горела! И было так мучительно больно…
Бледная кожа выступила через темноту лица. Сухие посиневшие губы коснулись мокрой от пота и воды ладони девушки. А когда он опустил руку и стал гладить ее, Киви начало казаться, что ее рассудок плавится.
— Жак…
Очень аккуратно он прижал её руку над головой, легко поцеловал в губы и…
От резкой смены температуры, которая казалось превратила воздух в лёд, Киви забыла как дышать. Но прежде чем она успела сделать вдох, Жак снова закрыл ей рот долгим глубоким поцелуем. Вместе с ним ей в горло вливалась… вода? Нечто безвкусное, холодное, жидкое… Киви глотала так быстро, как могла, но уже через несколько мгновений закашлялась. Напор был слишком велик.
— Пейте, — выглянувший из за спины Жака курит буквально впихнул сосуд ей в грудь.
Свободной рукой она взяла бутылку и начала жадно глотать. На глаза наворачивались слёзы. Что происходило? Она хотела пить так сильно, будто целый год была лишена такой возможности.
«Дежавю».
Слепой заменил бутылку, а она всё пила и пила… не имея ни сил, ни желания остановиться. Кожа шипела и пузырилась. Чернела и обугливалась. Было больно, но в то же время, совершенно индифферентно, как будто всё происходило не с ней. Жак уже успел сесть на Киви сверху. Его тело становилось всё холоднее
— Господи! — она резко села, ощутив, как мокрая от пота простынь под спиной начинает замерзать — Стой! Остановись! Тот человек…
Француженка огляделась, ища глазами подававшего воду и тут же зажмурилась. В проёме двери, опираясь на косяк плечом, стоял обгоревший мужчина. Мёртвая кожа полностью слилась с остатками некогда белого смокинга. Светлые от рождения волосы теперь свернулись черными запёкшимися кольцами вокруг головы. Пахло жареным.
— Нет!
Киви попыталась встать, но Жак уплотнился и прибавил в весе, мёртвой хваткой удерживая на простынях. Она кричала так громко как могла, но курет не отвечал. При свете свечей, его труп начал заваливаться вперёд. Слипшаяся с поверхностью стены кожа порвалась. Тело человека рухнуло на раскалённый пол лицом вниз.
— Иисусе!
Жак резким движением заставил её отвести взгляд и лечь на подушку. Твёрдая как кирпич.
— Жак, Жак, прошу…
Хватка слегка ослабла. Киви воспользовалась этим и попыталась сползти с кровати, но только прошлась пальцами по полу, как была отдёрнута назад. Черный сгусток обвился вокруг её ладони, приглушая боль. Голова Киви разрывалась на части от резких спадов температуры.
Как бы почувствовав это, черный человек положил свою ладонь её на лоб и надавил. Француженка начала погружаться в небытие. Ещё немного… совсем чуть-чуть и…
Глава 10
— Жак?
Сильные холодные руки, тёмной дымкой обвились вокруг талии Киви. Девушка протёрла глаза и свесила ноги на пол. Новый день.
— Я помыться хочу.
Он проводил её до порога и отпустил. Француженка залезла в бак и откинув голову к солнцу, задремала. Ей снился отец. На этот раз она увидела его лицо, но почему-то ужасно бледное, с зеленоватой кожей. Она спросила, что с ним, на что отец покачал головой и снова принялся писать. Так бывало с ним. Вдохновение. Он брался за первый попавшийся листок бумаги и от руки начинал лихорадочно строчить то, что приходило на голову. Иногда это пугало Киви. Таким торопливым и целенаправленным она видела отца только за книгами…
Девушку пробудил тихий свист со стороны поля. Моментально проснувшись. Киви наспех вытерлась собственным платьем и вбежала в дом. Встретили её всё те же прохладные объятья. Изловчившись, Киви вытащила пачку печенья из пакета и села на кровать. Есть хотелось ужасно.
— А ты не хочешь?
Черная голова повернулась в сторону. Нет, значит нет.
Похрустев печеньем, Киви рухнула на кровать. Жак опустился рядом на пол, положив руки ей на живот. Он дышал морозом.