Дом вдали
Шрифт:
Но я не уверен, что смогу долго доить женщину на информацию о поставках.
Сегодня мой адвокат не такой оживлённый. Завтра меня выписывают и вскоре будет суд по моему иску, а с утра Антонио внезапно навестил меня.
– Понимаешь, Серж. На меня вышел один очень уважаемый в нашем городе человек. Не буду называть имён, но он настолько влиятелен, что может испортить жизнь любому, - я не тороплюсь с выводами, но мне кажется, что не всё ещё для меня кончилось.
– Так вот, нам предлагают досудебное соглашение. О чём речь, тебе нужно забрать исковое заявление, тогда вышеупомянутый человек благосклонно отнесётся к твоему пребыванию в нашем городе, - аккуратные слова складываются в возмутительную профанацию. Выслушав адвоката, я задумался. Сейчас эмоции – не лучший советчик.
– Антонио, правильно ли я понял тебя? Значить мне предлагают забыть, что меня избили служители порядка нашего городка и я три недели уже валяюсь в больнице. Меня унизили и оскорбили, я чуть не лишился рук из-за того, что милейший шериф решил, что лучше меня стрелочника не найдёт. И после того, как я только с твоей помощью отмазался от скорого суда с вероятным быстрым исходом в виде петли на шею, мне предлагают такое? Да передо мной даже никто не извинился, я такой же пострадавший, как и его дочь.
– Успокойся Серж, никто не предлагает забыть. Просто рассуди спокойно, шериф сам себя наказал и лишился должности. Но у него очень сильные связи среди влиятельных людей нашей общины. Вот те и предлагают компромисс в случае, если ты проявишь благоразумие и отзовёшь иск. Тогда шериф отделается лёгким испугом. А тебе перепадут определённые преференции. Ведь ты же понимаешь, что тебе не дадут развиваться в городе после всего этого и с этим ничего нельзя поделать.
– Да, а если я отзову иск, про меня забудут?
– Не забудут, но и вредить не будут, да и шериф не рискнёт повторить свой недавний «успех».
– Не знаю, Антонио. Мне надо подумать. А что за преференции? Речь идёт о презренном металле?
– Не думаю, они удавятся тратить свои кровные. А вот подкинуть что-нибудь из конфиската – это вероятнее. Возможно, автомашина или серьёзное дорогое оружие, к примеру.
Мой адвокат повеселел, неужели он с ними в сговоре. Тогда тем более надо всё обдумать.
Следующая встреча с ним состоялась через день в забегаловке на углу. Меня уже выписали, и я второй день дома. Если, конечно, можно назвать съёмную комнату домом.
Пока не рискую пить, поэтому попросил официантку принести мне кувшин сока местного растения. Он немного вяжет, но отлично утоляет жажду и бодрит.
– Ну, к чему ты пришёл? – Антонио тоже отказался от пива, попросил чашечку кофе. Он выглядит усталым, несмотря на первую половину дня.
Я выдержал паузу приличия, - ну, я склоняюсь принять Ваши доводы. Но у меня одно условие, раз уж эти люди такие значительные, пусть подгонят мне самолёт.
Антонио невозмутимо сделал глоток из чашки, - самолёт? Какой, «Боинг» или «Аэробус»?
– Не обязательно, меня устроит и маленький одномоторный самолётик с дальностью полёта 500 км.
— Это всё? Хорошо, я передам твой ответ.
На этом мы расстались. Моё требование было вызвано несколькими причинами. Первое — это то, что надо требовать больше, всё равно урежут. А второе, с недавних пор я стал завидовать нашему пилоту самолётика, которого чаще других арендует наша компания. Он не привязан к дорогам, 2–3 часа и он в другом городе. А напоследок, я часто вспоминаю Георгия и его жену с которыми познакомился почти год назад. Мне остро захотелось встать на его место. Я помню то ощущение единения с небом и свободы. Помню, как гладил приборную доску, прикасаясь к штурвалу и экранчикам на приборной панели.
Да, отомстили, так отомстили. Красиво, ничего не скажешь. Передо мной уродливая конструкция, отдалённо напоминающая самолёт. Небольшая птичка, наверное, когда-то она выглядела красавицей. Но сейчас вызывает только желание отвернуться. Не знаю, что с нею случилось. Она накренилась на правую плоскость, чтобы выравнять фюзеляж, умельцы подложили чурбачок под пострадавшую сторону. Крыло искривленно, стойка сломана, капот открыт и видно мотор, полуразобранный и весь в масляных подтёках. В целом самолётик покрыт слоем грязи и жалостливо просит пощады.
Три дня ничего не происходило, я решил, что про меня просто забыли. А потом просто Антонио прислал посыльного с запиской не уходить из дома, за мной заедут. И в самом деле вскоре приехала Мазда-пикап и среднего возраста мужчина пригласил меня проехаться. Я опасливо оглянулся, а если вывезет за город и там прикопает?
– Не переживайте, мы на аэродром, там нас ждут, - до местного аэродрома минут двадцать, доехали до нужного выезда из города, а оттуда ещё километров пять по грунтовке. Машина, не сбавляя скорость въехала на территорию и направилась к ангарам. Там стояли и ждали своих пилотов два десятка различных летательных аппаратов. Тут же находились ремонтные мастерские.
— Вот, это Вам. Просили принять, как и договаривались, - я даже не заметил, как водитель сел в машину и уехал. Стоял, открыв рот, - извините, а с кем я могу поговорить об этом самолёте, - мимо пробегал механик в промасленной робе.
– А это к Жаку, он у нас начальствует. Вон в том вагончике сидит, пивом накачивается, пока другие работают.
Жак оказался крупным мужчиной в шортах и цветастой рубашке. Шикарные прокуренные усы вяли свисали в кружку с пивом.
– Добрый день, я насчёт того подранка, - и я ткнул рукой в сторону раскрытых дверей.
– А, хозяин объявился? Наконец-то. А то эта рухлядь только место занимает, давно пора выбросить.
– Простите, я не уверен, что являюсь владельцем, просто меня сюда привезли и сказали, что подарок. Вы не могли бы просветить меня насчёт его несчастной судьбы.
– Ну отчего же, пойдём.
Как выяснилось из короткого рассказа мужика про тяжёлую судьбу самолёта, по невыясненным причинам на взлёте движок дал клина. Пилот сажал его на вынужденную. Посадка вышла жёсткой и в таком состоянии его и бросили. Судьба пилота ещё более интригующая. Выяснилось, что он возил наркоту. Мужика хорошенько приложило грудью о штурвал, вот его и забрали в больницу с переломом ребра. А за спинкой сиденья механик обнаружил пакет с интересным содержимым. Здесь суд быстрый, неудачливого пилота определили на каторжные работы, где он не пережил расставания со свободой. А самолётик отошёл к городским властям и простоял тут полгода. Ясный пень, что самое интересное скрутили местные босяки и бросили. Вывезти городское имущество не возможно без разрешения властей, а теперь на меня решили скинуть все косяки.