Дом железных воронов
Шрифт:
Мимо нас проносится какая-то дама в изумрудном, задевает своей юбкой мой подол и задирает его. Я пытаюсь прикрыться корзиной и разгладить ткань на костлявых ногах. Жаль, домотканый хлопок нельзя натянуть до щиколоток.
Может, я и легкая, как капелька, но за лето я вытянулась, а мои огненно-каштановые волосы отросли. Теперь юбка доходит лишь до колен, что недопустимо для девочки двенадцати лет. На что сверстники не перестают указывать. Хотя директриса Элис и наказывает хихикающих девочек и глазеющих мальчиков, но на прошлой неделе она вызвала Нонну, чтобы обсудить,
Подумать только, моя учеба в частной тарекуоринской школе зависит от длины юбки.
Я умоляла Нонну перевести меня в школу на Тарелексо, но она говорит, что это великая честь – учиться под одной крышей с членами королевской семьи. Думаю, она надеется, что близость к чистокровным восстановит репутацию семьи, хотя вслух говорит, что к репутации это не имеет никакого отношения, дело в традиции – все Росси до меня посещали школу Скола Куори.
Нонна упускает из виду, что все Росси до меня родились с заостренными ушами и магией.
Лезвие скользит по моей щеке прямо над округлым ухом. Нонна ахает, с грохотом роняет корзину на мостовую и за плечи притягивает к себе.
– С каких это пор стражники поднимают мечи на детей? – Ее голос полон злобы.
Мужчина в белой форме вкладывает меч в кожаную перевязь, взгляд его янтарных глаз скользит по острым кончикам ушей Нонны.
– Церера Росси, твою внучку нужно подстричь.
– Ты планировал сделать это мечом, командор?
Стражник задирает подбородок, чтобы придать себе устрашающий вид.
– Уверен, ты бы этого не хотела. Я славлюсь не своими парикмахерскими навыками.
– Ты чем-то славишься? – шипит Нонна, и от ее голоса волосы, обрамляющие мое лицо, развеваются. Волосы, которые, по-видимому, слишком длинные.
– Что ты сказала, Церера? – прищуривается стражник, он явно все слышал.
Нонна спокойна, поэтому я сдерживаю дрожь, только пару раз сглатываю. Особенно когда еще двое патрульных-фейри приближаются к командору Дардженто.
– Ее подстригут вечером.
Сильвий Дардженто щелкает своей треугольной челюстью:
– Я должен их измерить.
Мозолистая рука Нонны скользит по моим густым локонам.
– Но не станешь.
Их взгляды скрещиваются.
Нонна взвалила на себя заботы о помешанной дочери и внучке-полукровке, но, несмотря на все тяготы, ее взгляд столь же остер, как драгоценные камни, украшающие длинные тарекуоринские уши.
Я замечаю мельтешащие крылья. Два спрайта направились к рассыпанной добыче. Я кидаюсь спасать еду, которую не выращивают на Тарелексо. Спрайты подцепляют связку рябиновых веток и сообща уносят ее.
– Не дам! – Я вскакиваю на ноги. Настои рябины – единственное, что успокаивает маму, когда она становится беспокойной.
– Фэллон, нет! – выкрикивает Нонна мое настоящее имя – вместо прозвища, которым она стала меня звать, когда мама – я была тогда еще малышкой – в редкий момент просветления коснулась моего лба и прошептала: «Гокколина, моя капелька».
Я зигзагом пробираюсь сквозь толпу фейри, нагруженных экзотическими товарами, рассыпаюсь в извинениях. Воры сворачивают направо, и я несусь за ними по стеклянному мосту. Они поворачивают, и я тоже.
Один из них ударяется головой о навес магазина цветочных сладостей. Что-то бурча, крылатый вредитель снижается, увлекая за собой товарища.
Я бросаюсь к ним и хватаю связку веток, которые обошлись нам в целый медяк.
Моя победоносная ухмылка исчезает, когда башмаки цепляются за причальный столб и я заваливаюсь, ударяясь плечом о проплывающую гондолу с фейри, вызывая их визг.
Merda [7] , слышу я перед тем, как с громким всплеском погрузиться в сине-голубую воду.
7
Merda – дерьмо (в пер. с лючинского).
Ноги касаются песчаного дна неглубокого канала, волосы плывут вокруг лица, как спицы колеса. Меня сковывает страх, вода затекает в приоткрытый рот. Я смыкаю губы, задерживая дыхание.
Я раньше никогда не плавала – никто в здравом уме не плавает, кроме хищных существ, – я из рода водных фейри, и я отталкиваюсь от дна. Цепляюсь за борт гондолы и подтягиваюсь. Я уже собираюсь перекинуть ногу через борт, когда меня бьют по рукам веслом.
– Scazza [8] , ты нас опрокинешь, отцепись!
8
Scazza – уличный мальчишка (девчонка)/беспризорник/беспризорница (в пер. с лючинского).
Я смотрю на фейри, который только что назвал меня оборванкой и ударил. Он в кровь разбил мне костяшки пальцев.
Когда он снова замахивается, я разжимаю пальцы и погружаюсь обратно в воду. Я прижимаю руку к пульсирующей груди, потрясенная жестокостью этого мужчины, потрясенная тем, что из-за него истекаю кровью.
Течение меняется, отвлекая внимание от размытых очертаний гондольера над головой. Глаза жжет от соли, но я держу их открытыми и слежу за одним из зловредных созданий, обитающих в каналах. Mareserpens. Морской змей.
Я толкаюсь ногами и тянусь руками вверх и в стороны, скольжу к набережной. Кончиками пальцев касаюсь стены как раз в тот момент, когда змей с мерцающей розовой чешуей хватает меня за лодыжку и увлекает под воду.
Лица людей, которых я люблю, мелькают перед глазами – Нонна, мама, Сибилла, Феб и Данте, не так уж их много.
Я раскидываю руки, пытаюсь сбросить оковы. Хватка змея становится похожей на тиски, и я думаю, что она может запросто оторвать мне ногу.
Сердце уходит в пятки, я поворачиваюсь, сгибаюсь и бью по голове, скользящей вверх по моему телу. Со всхлипом, который звучит слишком по-человечески, змей отпускает лодыжку.