Домик номер семь
Шрифт:
Скользнул плавно, подавшись вперёд, Рита зажмурила глаза от острого удовольствия. Потом двигался, двигался, двигался, вдавливал, вколачивал, скользил и не останавливался, пока Рита не вскрикнула, натянулась струной, выгнулась, захлёбываясь от внезапного восторга, и только потом отпустил себя…
Через час Рита решила, что Олег уснул. Они так и не сказали друг другу ни слова. Банк был взят, куш сорван. Она выскользнула из спальни и домика номер семь, натянув всё ещё влажное платье. Только бросила прощальный взгляд на розовую ткань, так и оставшуюся валяться на краю кровати.
Глава 22
К счастью Риты, когда она прибежала домой, Серёжи не было. Он мог находиться где угодно, в любое другое время Рита бы нервничала, звонила, искала, но не сейчас. Дрожащими руками она стащила с себя платье, забросила его в угол. Скомканной тряпкой оно валялось и кричало о произошедшем.
Риту трясло, немного мутило, кружилась голова – состояние, похожее на алкогольное опьянение. С трудом, будто не в своих вещах, она отыскала пижаму и улеглась, завернувшись в одеяло. На удивление, Рита быстро уснула, почти мгновенно. Сил думать о случившемся не было никаких.
Утро началось суетно. Когда пришёл Серёжа, Рита не видела. Наверное, он тихо пробрался в комнату, боясь разбудить, а к семи утра уже был на ногах. Заглянув в сумку, накануне собранную Ритой, что-то долго искал в собственном телефоне, потом нервно собрался и выскочил. Рита упорно делала вид, что спит.
Было невыносимо стыдно смотреть в глаза мужу, а ещё больше страшно. До холодного пота страшно, что он узнает… Необходимость оправдываться, признаваться, страх расплаты за содеянное держали Риту под одеялом всё время, пока Серёжа ходил по комнате.
Уже высохшее, мятое платье Рита спрятала в дальний угол шкафа, туда же отправились трусы, бесшовные, кружевные, красивые – Олег даже не глянул. Обычно быстрый душ затянулся почти на сорок минут, Рите бесконечно мерещился запах Олега на своём теле. Казалось, от неё за версту пахнет его парфюмом и карамелью, и запах этот стойкий, шлейфовый, как у дорогих духов.
Отсиживаться в комнате смысла не было, в любой момент мог появиться Серёжа. Рита надела первую попавшуюся футболку, шорты и рванула на улицу, подальше от корпуса с младшим отрядом. Куда угодно, лишь бы не встретиться с Серёжей. Хоть на край света! Если бы Рите предложили уехать в Заполярный круг – она бы рванула, не раздумывая ни минуты.
Но встретиться с мужем всё-таки пришлось, хоть Рита нашла себе работу с утра и опоздала на начало завтрака. Серёжа, как всегда, сидел с Маратом, они что-то обсуждали вполголоса и с аппетитом ели. На трясущихся ногах Рита подошла к столу и замерла, казалось, все смотрят на неё. Шея покрылась нехорошими мурашками, руки тряслись.
– Ритуль, ты чего? – Серёжа поднял глаза и нахмурился. – Ты не заболела? – он встал и потрогал лоб, как ребёнку.
– Ничего, - прошептала Рита и уселась рядом, сидеть напротив мужа она не могла.
– Ты смотри, если что, обратись к врачу, - продолжал хлопотать Серёжа, она же не знала, куда деть себя от стыда. Нестерпимо хотелось признаться, сбросить непомерный груз с плеч, но страшнее было во сто крат.
После завтрака Серёжа пошёл к своим гаврикам, а Рита в комнату, хоть и хотелось убежать не только с базы, но и с планеты, раствориться, превратиться в пену морскую, как русалочка из сказки Андерсена.
Ещё через невыносимо долгие два часа вернулся Серёжа. Рита зачем-то снова перебрала его вещи в сумке, ещё раз объяснила, что где лежит, ещё раз проверила, на месте ли ключи от квартиры, ведь Серёжа несколько дней будет жить один. Недавно Рита жалела, что отказалась от поездки домой, отпускала мужа одного, а сейчас радовалась этому.
– Ритуль, ты какая-то нервная, - Серёжа подошёл сзади, обнял за плечи, прижал спиной к груди. – Успокойся, всё будет хорошо. Я скоро приеду, ты даже соскучиться не успеешь.
– Да, да, - невпопад кивала Рита.
– Из-за чего ты нервничаешь? Я обидел тебя?
– Нет… Нет! Я просто плохо себя чувствую. Заболела, кажется. Голова болит и горло, и голова, - Рита судорожно вспоминала симптомы простуды. – Руки ломит, знобит, насморк ещё.
– Нет у тебя насморка.
– А я таблетку выпила!
– Какую? – Серёжа внимательно посмотрел на Риту, развернув к себе лицом, прищурил глаза. Догадался?
– Не знаю, мне в медпункте дали.
– Ладно, - он согласился. – Нюша, я уезжаю, - игриво повёл бровями. – Буду сильно скучать.
– Я тоже буду скучать, - получилось как-то дежурно, Рита сама себе не верила, а Серёжа, кажется, не обратил внимания.
– Давай сделаем так, чтобы я чуточку меньше скучал, - его губы уже целовали шею и спускались по ключицам.
Рита стояла как каменный истукан, руки по швам, ноги сведены, ступни прижаты одна к одной. Она закрыла глаза, попыталась сосредоточиться на ощущениях. Обычно ей нравились поцелуи Серёжи, не могли не нравиться, ведь он её муж. Но нет, Рита не только выглядела истуканом, она и чувствовала себя так же.
Дыхание Серёжи учащалось, руки скользили по футболке и под ней, нырнули под шорты и сжали попу. Животом Рита чувствовала Серёжино возбуждение, а если бы не чувствовала, если бы её не вжимали мужские руки с силой, всё равно бы поняла. Движения, дыхание, цвет лица, закрытые глаза – всё кричало о силе возбуждения, надвигающейся точке кипения.
Что он видит под закрытыми веками? Юлю? Ведь Серёжа вовсе не Риту целовал, не ей простонал в ухо, не её прижимал к себе с почти неконтролируемой силой. Там, в его мыслях, желаниях, была Юлия. Это её он хотел до дрожи в пальцах, в её рот впился ненасытным, болезненным поцелуем, её сосок сдавил с силой.
– Нет! – закричала Рита, с силой отталкивая Серёжу. – Нет!
– В смысле? – он ошарашенно уставился на Риту.
– Нет! Мне плохо, у меня простуда, голова болит, горло, руки, нос болит!
– Я на неделю уезжаю, - Рите показалось, что слова прозвучали угрозой.
– И что, мне теперь вытрахать тебя, чтобы ты всю неделю на баб смотреть не мог?! – заорала Рита. – Мне плохо! А ты и подрочить можешь!
– Нюша… - Серёжа отошёл на несколько шагов, смерил взглядом жену. – Не надо говорить то, за что потом будет стыдно.