Домина
Шрифт:
Он быстро ринулся к выходу, на ходу импровизируя. Он притворился сильно одурманенным наркотиком, с самого порога сделав шатающеюся походку и начал лепетать пьяную несуразицу для сбежавших на шум случайных свидетелей:
– Там дракон полыхнул. Ребятам нравится... Разве может дракон есть людей? Он же добрый, он их так приветствует...
Толпа сбежалась к месту взрыва мгновенно. Девушки истошно кричали, слуги стояли и глазели на пожираемых пламенем людей. Как только Квинт шатаясь, вышел из комнаты, пламя разгорелось с новой силой, охватив уже все помещение.
Начали раздаваться панические крики, люди стали убегать с места пожара.
– Бегите! Быстрее!
– Моё колье! Где мое колье?!?
– Кто-нибудь видел Элизу? Элиза!!!
Напуганная толпа истошно кричала, по всему залу разносился топот быстро семенящих ног. Нещадно чадящий старый паркет и промасленная деревянная обивка стен стала вкусной пищей для пламени. Дым был настолько густым, что складывалось впечатление о неудавшемся опыте какого-то злого алхимика, сознательно разлившего зловонный химикат. И это не так далеко от истины.
Пожар не только огнем собирал свою жатву. При выходе из квартиры на лестничную площадку создалась паника. Несколько десятков гостей решили одновременно воспользоваться единственным выходом. Девушки в своих пышных платьях явно не увеличивали пространство небольшого коридора.
Одна из молодых дам упала, и сзади идущий парень впопыхах случайно наступил ей на горло, своим высоким каблуком прелестных ботфорт. Давка у входа усиливалась, люди в панике стали топтаться по телам упавших гостей, их крики боли и отчаяния только увеличивали и без того сильную панику.
Квинт тем временем пользуясь разыгрывающейся трагедией, сорвал с ближайшего в зале банкетного столика небольшую скатерть и, пропитав её вином, приложил к лицу. В детстве парень дважды попадал в лесной пожар, и у него не было страха перед огнем. Он знал, что чтобы выжить в огне, нужно действовать расчетливо и решительно. Он лег возле столика на пол, прижавшись как можно ниже к полу и стал ждать пока освободиться дальнейший путь. На крайний случай, если пламя успеет к нему подобраться раньше, парень готов был применить к нерасторопным гостям кинжал, расчищая себе дорогу к спасательной парадной. Но этого не понадобилось, толпа в панике разбежалась довольно быстро.
Квинт выдвинулся к входу. Он прополз по лежащим вповалку у арочного проема выхода телам гостей. Путь вниз ему был заказан, сейчас там столпились напуганные золотые детишки. Чтобы лишний раз не напоминать о себе свидетелям пожара, Квинт, задержав дыхание, поднялся на несколько лестничных пролетов вверх и толкнув боком, расположенную на пятом этаже деревянную дверь парадной, очутился на тонкой галереи, ведущей в соседнее здание.
Выйдя на открытый простор юноша попал под дождь. Барон посмотрел на небо, и устало опустился на колени, оперевшись спиной на периллы мостика.
Он выжил. Квинт даже представить не мог, сколько сегодня погибло людей в этом страшном пожаре. Тайная канцелярия точно перевыполнила свой черный план, собрав богатую жатву.
Юношу мог узнать в лицо только дворецкий, который принимал у него плащ при входе в парадную горящего дома. Но он не видел, где потом был Квинт на торжестве. С остальными гостями Хитрово не приятельствовал. Как такое простое дело, как очередная продажа дурмана могла обернуться такой трагедией?
"Последнее задание, блять - сказал про себя Квинт - Я прибью этого кукловода". Ему не было жалко погибших напыщенных павлинов, ни разу не знавших горя, не чувствовавших голода, не умирающих от жажды. Якшаясь месяцами по их ежедневным праздникам жизни, обеспечивая их досуг, Хитрово увидел много действительно отвратительных вещей.
Они вершили судьбы своих подданных. Они решали воскресить или оставить гнить тела родственников своих крестьян, манипулируя ими. Решали даровать ли новоиспеченной нежити возможность самосознания или же выжечь мозги и превратить его в бездушную куклу. Молодые бароны, графы и князья потешались с зависимыми девицами, возвращая их в семьи после проведенных с ними долгих ночей сильно потрёпанными. Хорошо, если они сразу после себя возвращали бедных девушек, ведь могли отдать их для потехи своим верными слугами. Они не строили школ или больниц. Зачем навозным червям библиотеки? Их же крестьяне готовы были отдать последнее, лишь бы хозяин не продал их в каменоломни Дау. Они врали и изворачивались. Вся их жизнь заключалась в интригах, пьянстве и разврате. Их божественную жизнь в Небограде оплачивали сотни тысяч крепостных, отдававших последние крохи для прожигателей жизни. Прожигатели жизни... вот же ирония. Сегодня свою жизнь они именно прожгли.
Квинт устало поднялся. Идя по узкому каменному мосту, соединяющего два дома-башни на высоте пятого этажа, он заметил, что дождь сильно усилился. Капли, падающие с неба, были мутно-черного цвета, как будто в них добавили чернила.
"Надо убираться из Небограда да побыстрее, а то не успею оглянуться, как попаду в казематы купола, а там недалеко и до вечного мертвого болванчика с высушенной башкой" - подумал Квинт открывая дверь в парадную пока не тронутого огнем соседнего здания - Странный дождь, по-видимому, от горящего дома пепел смешался с дождем".
Но Квинт ошибался в одном. Пепел был не от разгорающегося пожара, пожиравшего четыре соседних здания, в которых знать пышно отметила праздник. Он падал с небес.
***
Где-то на в осточн ой границ е Домината .
Вторая неделя апокалипсиса.
Две недели спустя...
В редком хвойном лесу горел слабенький костер. Возле него то и дело, подбрасывая в огонь сырые ветки, пытался согреться молодой парень. Рядом с ним спокойно паслась груженая лошадка. Забурившись с головой в большую черную плащ-палатку, юноша старался хоть немного отдохнуть после долгой дороги.
Вот уже две недели, как Квинт в пути и свой восемнадцатый день рождение он застал в дороге. Совершенно не так он представлял себе в этом году свой праздник. Без денег, без друзей, без девушек и выпивки с подарками он чувствовал себя сегодня особенно паршиво.