Доминатор
Шрифт:
Он снял пояс, и она зарядила ружье. Перейдя огород, они подошли к поселку, к Последователям Бога. Те стояли, сбившись в кучку, как и коровы на пастбище. Одни разглядывали неподвижное тело Андерсона, несколько человек смотрели на Синтию Борэйн и Конрада Ломана, ожидавших около вертолета. Но большинство не отводили глаз от стоявшего в стороне Укубы.
— Бой окончен, мой Бог, — обратилась к нему Серена. — Канем, Фодио и Инга, восставшие против вашей власти, мертвы.
— Это сделали вы, мистер Уайльд,
— Он и я, вместе, — ответила Серена. — Мы спасли ваше движение и мир вашего острова, мой Бог.
Укуба пристально глядел на своих последователей.
— Никто
Уайльд пожал плечами.
— Кто-то когда-то написал, что молодые люди во сне видят мечты, а старики — видения. Вы попытались видеть и то и другое одновременно. Чего же еще можно было ожидать?
— Я потерял их уважение. Они уничтожат и меня и вас, если вы сейчас же не уедете отсюда.
— Это наша общая мысль, — Синтия Борэйн демонстративно помахала тем самым пистолетом, который Уайльд забрал у убитого Андерсона. — Лезь в вертушку, Конрад.
— Все, что пожелаете, — Ломан вытер лоб своим бело-зеленым платком и вскарабкался в кабину.
— Вам лучше всего отправиться с нами, Уайльд, — продолжала Синтия.
— Мы все уезжаем, — Серена передернула затвор винтовки. — Заходите в кабину, дедушка.
— Вы не можете бросить нас, — сказал кто-то в толпе. — Это будет окончательным предательством.
— Мой дедушка отрекается от престола, — оборвала Серена. — Он дает вам право выбрать его преемника самостоятельно. А если хоть кто-то из вас пошевелится, я разнесу ему башку. Входите, мистер Уайльд.
— Они правы, — сказал Укуба. — Я не могу покинуть их. Особенно теперь.
— Вы научили их смыслу жизни, — сказала Серена, — научили, как обеспечить свое существование. Если они захотят уехать, то смогут построить себе лодку. Свою мы спрятали в тростниках, они могут взять ее за образец. А что касается вашего беспокойства, дедушка, то вы покинули своих людей два года назад, когда впервые увидели Ингу. А теперь побыстрее.
Укуба вошел в вертолет. Синтия Борэйн бросила пистолет Уайльду, и забралась на место пилота. Двигатель взвыл, винт завертелся. Серена поднялась на борт, Уайльд последовал за нею и захлопнул дверь. Последователи Бога замерли, глядя на изготовившуюся подняться в воздух машину. Они лишились лидера, оказались предоставлены сами себе. До тех пор, пока не обретут нового вождя. Но он не будет иметь божественного статуса, а к тому времени, когда Зобейр сможет попытаться склеить разбитый горшок, Центр Вселенной уже будет представлять собой пустынный ком грязи посреди озера Чад, а миллионы Последователей, рассеянных по всему миру уподобятся гигантской змее с отрезанной головой: конечно, они будут конвульсивно дергаться в течение некоторого времени, но каждое движение будет отнимать у искалеченного тела последние силы.
— Я понятия не имею, куда лететь, — прокричала Синтия Борэйн.
— Прямо на запад, — откликнулась Серена, пристегивая Укубу ремнем. — Мы полетим в Кано. Харизм признает одного только Укубу. — Она улыбнулась Уайльду. — Там мы попрощаемся с вами, мистер Уайльд. Но я всегда буду считать эти десять дней, которые мы провели вместе, самыми важным в моей жизни.
— Ты не сказала мне, что собираешься делать.
— Мой прадед очень богат. И я его единственная родственница. Я буду заботиться о нем, стану для него всем на свете. — Она погладила седую голову; глаза Укубы были закрыты. — Со временем я стану такой же цивилизованной, как вы или мисс Борэйн.
— Я подвел тебя, — сказал Уайльд. — Почему ты не убила меня, как обещала?
— Вы не могли убить женщину, которую любили. Я не могла убить мужчину, которого любила. Но, пожалуй, лучше для нас больше не разговаривать.
Уайльд поднялся по лесенке и сел рядом с Синтией Борэйн.
— Хотела бы я понять, что же на самом деле там происходило, — сказала женщина. — Вы знаете, в первый день я подумала, что этот остров — какая-то добровольная каторга. Знаете, они били меня. Били тростниковыми стеблями.
Меня! Братец, я чувствовала себя не так, как ваш тезка в Рэдингской тюрьме, [31] я просто озверела. Я поклялась, что найду на них управу, и поклялась еще кое в чем, когда они отобрали мою одежду и дали мне этот балахон. А потом они заставляли меня работать, как китайского кули на плантациях. Но они все время разговаривали, и я общалась с ними. У них не было никаких преступных намерений. Нет… и впрямь, ничего. Только мир. Думаю, что через неделю я смогла бы понять, зачем все это затевалось. С чем все это связано. А теперь у меня очень странное чувство, что нас грубо оторвали от новой религии, которой можно было бы заинтересоваться.
31
Знаменитый английский писатель Оскар Уайльд (1856–1900) провел два года в заключении, и описал свое состояние в «Балладе Рэдингской тюрьмы».
— Если это хоть как-то утешит вас, то мне кажется, что уничтожена сама религия.
— Н-да. А знаете, за что я отдала бы сейчас десять долларов? За одну-единственную затяжку турецкой сигаретой. Турецкой! Мой Бог! Я, должно быть, лишилась последних мозгов. Скажите, а эта блондинка-зомби, на самом деле была исчадием ада?
— Она оказалась не на той стороне.
— А в вашем деле это главный вопрос. — Она искоса взглянула на Уайльда.
— Значит, назад, в прокуренную комнатушку в Уайтхолле? [32] Но, думается мне, они должны дать вам хоть небольшой отпуск. Особенно, после побоев, которые вам, похоже, пришлось вынести. Я, наверно, тоже побездельничаю некоторое время. Вы не считаете, что жизнь теперь может показаться скучной?
32
Уайтхолл — улица в Лондоне, на которой расположены правительственные учреждения, а также разговорное название английского правительства.
Уайльд смотрел ниже простиравшуюся под вертолетом пустыню. Я был здесь счастлив — подумал он.
Синтия Борэйн вгляделась в приборы, чуть изменила курс, и вздохнула.
— Что ж, полагаю, вы всегда сможете найти меня в колонке сплетен.
— Благодарю вас, Уайльд, я выпью сухого хересу. — Сэр Джеральд открыл застекленную дверь бара, выбрал столик в конце веранды, тщательно установил зонтик, повесил на него шляпу, а потом окинул взглядом долину реки и луг за ней, испещренный крошечными коровами. — Должен заметить, что это совершенно восхитительное место. Как же вам удалось его найти?