Доминик
Шрифт:
— Конечно, ты будешь слушать свою маленькую влюбленную сучку.
Доминик вырвал мизинец Кейна из захвата, которым он держал мальчика, и разломил крошечный отросток на две части. — В следующий раз это будут твои руки.
Кейн, Бристоль и собравшаяся толпа либо закричали, либо вздрогнули, либо задохнулись от неожиданно быстрого звука ломающейся кости.
Зная, что учителя прокладывают себе дорогу, Доминик наконец отпустил Кейна.
— Какого черта ты это сделал? — сквозь слезы крикнула Бристоль, подойдя к Кейну, который беспомощно
Смутившись, Доминик сделал шаг назад, боль ударила ему прямо в грудь от того, что его подруга выбрала сторону своего дерьмового парня. Парня, который только что оскорбил ее на глазах у всей школы. Черт, единственная причина, по которой Кейн вообще встречался с ней, заключалась в том, чтобы разозлить Доминика и заставить его ревновать. Он обижался на Дома с тех пор, как они были детьми и устроили глупую драку на детской площадке. Он почти не мог поверить Бристоль, пока не увидел страх в ее глазах.
Все эти годы она не верила, что он похож на человека с той репутацией, которую создавала его фамилия. Теперь, когда увидела его воочию, Бристоль смотрела на Доминика так, как весь остальной мир смотрит на Лучано... как на чудовище.
Девятая глава
Люцифер владеет каждой моей помойкой
Доминик, 19 лет
— Мы в порядке?
Дом положил две пачки купюр в карман своего тонкого пиджака. — Мы в порядке, - ответил он, вставая из-за стола и отпивая последнюю порцию напитка, который дал ему Энтони.
Старший мужчина рассмеялся, когда Дом сделал глоток, задыхаясь от огня, попавшего в горло. — Вот что бывает, когда пьешь хорошую порцию дерьма. — Энтони хихикнул. — Я не давал тебе того дерьма, которое наливаю себе, когда твой старик идет рядом.
Доминик поднял бровь от презрения, которое не потрудилась скрыть сильная рука Люцифера, вызвав еще одну усмешку Энтони.
— Малыш, если бы я боялся плохо отзываться о Люцифере в твоем присутствии, я бы не стал учить тебя, как держать себя в руках, когда он выходит из себя.
Оба они знали, если Люцифер заметит, что они подружились и Энтони обучает его более грязному искусству боя, то Люцифер не доверит ему собирать деньги, причитающиеся ему от предпринимателей и бедных простаков, которых Люцифер поколачивал.
— Ты ненавидишь этого ублюдка, как и я, - заметил Энтони.
Это не было шоком. Удивительным было то, что Энтони признался вслух в презрении, которое он испытывал.
—Ты в такой же ловушке, как и я, - заявил Доминик, видя, что в глазах мужчины горит ненависть, и Энтони наполнил свой бокал. Обычно Энтони старался не выказывать презрения, которое он чувствовал, как и сам Дом. Сегодня он не сдерживал свои слова.
— Люцифер владеет каждой
— Что он имеет на тебя? — На лице единственного из приспешников Люцифера, который пытался помочь ему, когда видел, как Люцифер избивал его, была написана усталость. Незаметно Энтони обучил его всем тонкостям работы, которую он выполнял для Люцифера, а также тактике боя, которая, по крайней мере, давала ему шанс защититься от отца.
Энтони поднял свой напиток и сделал большой глоток, после чего опрокинул стакан обратно. — Малыш, когда ты решишь разобраться со своим стариком, я скажу тебе. А пока это не имеет значения. Ты же не можешь помочь.
Энтони был прав; он не мог. Доминик был занят тем, что давал своим братьям и сестре дышать под безжалостным правлением Люцифера.
— Я не буду ребенком вечно. — Он не обещал помочь, если наступит день, когда он сможет это сделать, но безмолвный смысл был ясен. Дом был обязан Энтони намного больше, чем тот считает. Люцифер считал Энтони просто тупым мешком с мускулами, а Доминик видел единственного человека, которому на самом деле было на него не наплевать. Энтони относился к нему так, словно его не существовало (рядом с Люцифером), но когда его не было рядом, Энтони относился к Дому как к сыну, которого у него никогда не было.
— Нет, не будешь. Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы увидеть этот день.
Обеспокоенность Дома возросла, когда он увидел, что усталость становится все более очевидной. — Ты болен?
Энтони язвительно рассмеялся, – Болен и устал от общения с Люцифером. Это считается?
С сожалением Дом кивнул. – Да. Мы оба больны одной и той же болезнью.
Энтони кивнул в сторону пистолета, который лежал на столе рядом с бутылкой ликера. — Есть вакцина. Мы оба знаем, что к этому все и придет. Вопрос в том, - Энтони наполнил свой бокал, - кто из нас получит это гребаное удовольствие.
Дому не нужно было думать дважды над ответом: "Я".
— Ты уверен в этом? Я могу сделать это без чувства вины.
— Я тоже, — он пожал плечами.
— Ты уверен?
Видеть, как жизнь вытекает из мертвого тела Люцифера, было бы самым ярким событием в его жизни. — О, я уверен.
— Тогда, я думаю, — Энтони сделал еще глоток, — мы подождем.
Дом кивнул: "Пока."
Направляясь к двери, Доминик застегивал пуговицы своего тонкого пиджака.
— Парень, тебе нужно что-то потолще. Там холодно.
Ему удалось наскрести достаточно денег, чтобы купить Ангелу зимнее пальто. Ему все еще нужно было купить пальто Маттиасу. Зима закончится раньше, чем у него будет достаточно денег, чтобы купить пальто для себя.
Доминик пожал плечами, не желая признавать правду перед Энтони: “Мне не нужно. Холод меня не беспокоит”.
— Возьми моё, — Энтони не купился на это дерьмо, — я куплю себе еще одно.
Доминик посмотрел на отличительное пальто, которое висело у двери: – Нет, спасибо.