Доминик
Шрифт:
— Нет! — прохрипела Кэт, упав на свою розовую кровать.
Присев на край кровати рядом с ней, он притворился, что умоляет. — Ну же, пожалуйста.
Кэт хмыкнула, покачав головой, ее косички, которые Дом заплел ей утром, очаровательно раскачивались.
— Вот, что я тебе скажу..., — он наклонился к ней, чтобы прошептать, как будто то, что он собирался ей сказать, было совершенно секретным и самым важным в мире, — если ты расскажешь мне, что произошло сегодня в школе, я позову твоего младшего брата поиграть с тобой.
— Всю ночь? — Она подчеркнула единственную
Дом улыбнулся, глядя на начинающего адвоката — Всю ночь.
— Ну, я не знаю, что случилось, - начала маленькая Катарина. — Вчера было весело, как в детском саду, но сегодня никто из моих друзей со мной не разговаривал. И когда Кэти раздавала приглашения на день рождение, я не получила флаера. Я спросила ее, почему, и она сказала, что мама ей запретила, потому что меня зовут Лучано. — Посмотрев на Доминика, она выглядела смущенной. — Я не понимаю, какое отношение имеет моя фамилия к тому, что я больше не могу быть ее подругой.
Дом глубоко вздохнул. Он знал, что этот день наступит, но он надеялся, что факт того, что Кэт - девочка, мог как-то сделать фамилию Лучано менее угрожающей для родителей, придерживающихся гендерных стереотипов. Черт, он понимал, почему родители говорят своим детям держаться подальше от мужчин Лучано, даже если это всего лишь мальчики. Весь город знал, куда обязательно пойдут их следы.
Но Катарина была другой. Она была всем, чем не были он и его братья. Она была умной, доброй, любящей и веселой. Если бы они провели с ней хотя бы пять минут, то захотели бы, чтобы их ребенок был рядом с ней в надежде, что она передаст это им. Никто на этой стороне города не был порядочным гражданином. Все они были нищими кусками дерьма, у которых были проблемы или с наркотиками, или с выпивкой, или они были поставщиками этих проблем. Никто здесь не был лучше кого-то, кроме Кэт.
— Кэт, наш отец - страшный человек не только для нас... он страшный человек и для всех остальных.
— Правда?
— Да, для всех он также плохой человек — Дом кивнул — А поскольку твоя фамилия Лучано, люди боятся этой фамилии из-за нашего отца. Но это не значит, что они боятся тебя, понятно?
Она задумалась на мгновение: "Это случилось и с тобой?"
— Да, точно так же, как с тобой. В детском саду было хорошо, потому что дети в этом возрасте не очень-то слушаются родителей, и их не волнуют такие глупости, как то, как ты выглядишь или сколько у тебя денег. Они просто хотят веселиться, независимо от того, с кем они играют. Но когда они становятся старше и лучше понимают, что правильно и неправильно, добро и зло, они начинают слушаться своих родителей, даже если те не правы.
— Это глупо.
Потрясенный таким простым ответом сообразительного шестилетнего ребенка, он не мог не согласиться. — Ты права; это довольно глупо.
— Кэти была моей подругой, несмотря на то, что ее папа пахнет как ДиДи, и я все равно хотела пойти на ее вечеринку. Так что она должна хотеть быть моей подругой, даже если страшный человек наверху - мой отец.
Доминик усмехнулся — Должна.
— Ну, тогда я не хочу дружить с Кэти или с кем-то еще, кому мы не нравимся из-за дурацкой фамилии, которую мы даже не выбирали.
Глядя на нее сверху вниз, он не знал, стоит ли ему волноваться из-за того, что вылетает из ее рта, или гордиться ею. Однако он решил, что с последним справиться легче. — Ладно, тогда я думаю, что все решено. Мы все равно не хотели, чтобы ты шла на вечеринку Кэти.
—Нет, - нахально согласилась она — А теперь, ты можешь уже пойти за моим младшим братом?
— Я скоро вернусь.
Седьмая глава
Последний Лучано
Доминик, 17 лет
Подойдя к двери самой маленькой спальни в доме, он поднял руку над дверной коробкой и достал крошечный золотой ключик, чтобы отпереть дверь. Открыв ее, он увидел то, что видел всегда - Ди-Ди, потерявшую сознание на старом ковре. Это было время ее дневного сна, и она продолжала делать то, что делала с тех пор, как он был маленьким ребенком - запирала их в безопасной комнате и называла это нянькой. Конечно, это была няня, но был ли это настоящий уход за ребенком - вопрос спорный. Он решил, что это эффективно, и никто из них не получил серьезных травм... пока.
Переступив через ДиДи, он подошел к маленькому ребенку, который не поднял на него глаз и не обратил внимания на то, что он вошел. Младший Лучано был... другим. Не так, как Кэт. Нет, странным образом, которого Доминик еще не понимал.
Мальчик не плакал, не улыбался, не смеялся - все то, что он видел, воспитывая других своих братьев и сестер, за исключением...
– Кассиус – позвал Дом, чтобы заставить четырехлетнего ребенка поднять глаза от тех самых блоков, с которыми он наблюдал за игрой Кэт.
Мальчик не поднял глаз.
– Кассиус – Опустившись на колени, Доминик сделал свой голос более твердым – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю.
Когда младший брат наконец посмотрел на него, по позвоночнику пробежал холодок. Это было похоже на то, как будто смотришься в зеркало.
Никто из его братьев и сестёр не был похож на него, но Кассий выглядел так, словно его родил не Люцифер, а сам Доминик.
У них была красивая загорелая кожа, густые каштановые волосы, а глаза - лесные.
Доминик не знал, сколько было времени, когда он проснулся на розовом пушистом ковре в подвале. Он и его братья по очереди спали здесь с Кэт, не желая оставлять ее одну. Втайне они мечтали о том, чтобы все время быть здесь с ней, потому что здесь, по крайней мере, они были вдали от отца.
Посторонним казалось, что Катарине приходится хуже всех, но на самом деле он приложил немало усилий, чтобы найти ей надежное убежище в аду.
Не зная, который час, он поднялся наверх, чтобы проверить, не нужно ли ему начинать готовиться к школе, пока его младшая сестра мирно спит.