Доминика из Долины оборотней
Шрифт:
– Девяносто шесть! (* 35,5 °С). Ники, такими темпами ты к вечеру уже плясать будешь. Уж не знаю, сама ли ты остываешь, или купание в прохладной воде помогло – но улучшения налицо.
– Мне стало лучше... в воде, – прошептала я. – И шума почти нет... Так хорошо...
– Мы как-то не сообразили, что сейчас твой слух уже изменился, – покачал головой дядя Джеффри, – а отстраняться ты ещё не умеешь. И весь этот гул рухнул на твою бедную больную головушку. Сами-то мы сначала хвораем, а уже потом обретаем все свои сверхспособности. У тебя же всё иначе, мы с таким раньше не сталкивались. Ты просто уникальна, Ники.
– Ага, скажи спасибо Синклеру, – весело подхватил Стивен с берега. – Это ведь он приложил руку к твоему «волшебному» перерождению. Точнее – лапу.
– Я не ставил себе такой задачи, – недовольным голосом пробурчал отец. – Сколько ещё я должен это объяснять? Мне и в голову не приходило, что Ники переродится в пятьдесят лет! Это же всё равно, как гусеница сразу бы стала бабочкой, минуя стадию куколки. Это же невозможно в принципе!
– Как видишь, оказалось возможным, – отец Рэнди. Как же его? Ах, да, Коул. – А могло ли быть иначе? Ты грозился убить её половинку у неё на глазах! Её инстинктам было наплевать на то, что организм не готов.
– И теперь наша бабочка изо всех сил пытается преодолеть отсутствие стадии куколки, – резюмировал дядя Джеффри.
– Так, хватит, прекратите все! – голос мамы прозвучал на удивление твёрдо. – Достаточно того, что Синклер и так себя поедом ест все эти дни, не нужно его ещё и пинать. Ники – его дочь, не забывайте. И если больно ей – ему тоже несладко. Поставьте себя на его место!
С берега раздались нестройные извинения, а потом весёлый голос Рэнди:
– Так, и где тут голодающие? Помощь близка!
Скосив глаза – это делать становилось всё проще, – я обнаружила на берегу пополнение. Рэнди, собственной персоной, бодро шагала к нам, держа в руках какую-то кружку с торчащей из неё трубочкой. Следом за ней ринулся дядя Гейб, и, когда вода уже доходила ей до пояса, подхватил её одной рукой, как ребёнка. В другой руке он держал какую-то миску. Когда он подошёл к нам, я сообразила, почему он подхватил Рэнди – и ему, и Фрэнку вода была выше груди, так что Рэнди накрыло бы с головой.
– Миранда, ты хотя бы иногда смотри, куда идёшь, – пожурил он её, впрочем, явно не надеясь, что его слова будут восприняты серьёзно. Так и оказалось.
– Я могу долго не дышать, – Рэнди дёрнула плечом, и это была её единственная реакция на укор дяди Гейба, после чего она сосредоточилась на мне. – Ники, открой рот.
У меня между губ вновь оказалась трубочка, но на этот раз вместо прохладной воды мне в рот хлынул тёплый, ароматный и необычайно вкусный куриный бульон. И лишь в этот момент я поняла, насколько же проголодалась. Прежде боль и жажда заслоняли от меня это чувство, но если я не ела двое суток – ничего удивительного, что оказалась такой голодной. Мой желудок запел победную песню, которую, видимо, услышали все присутствующие, но мне было всё равно. Быстро высосав кружку до дна, я жадно взглянула на миску в руке дяди Гейба – оттуда шли весьма соблазнительные запахи. Перехватив мой взгляд, Рэнди оглянулась на дядю Джеффри, который уже вернулся на берег.
– Ей уже можно твёрдую пищу?
– Совсем немного и маленькими кусочками. И пусть тщательно жуёт. Два дня голодания – это не особо страшно, но лучше подстраховаться.
– Ладно, – кивнув, Рэнди запустила кружку в сторону берега, где её, видимо, кто-то поймал, после чего забрала у дяди Гейба миску, выудила из неё вилку, отломила кусок котлеты и задумалась. – Ники, а ты жевать-то сможешь?
Смогу ли? Глотать я, по крайней мере, могла. Я попыталась подвигать челюстью – получалось не особо успешно. Видимо, заметив мои усилия и верно их истолковав, Рэнди стряхнула кусок с вилки обратно в миску, помяла его, и вновь зачерпнула получившуюся «кашу».
– Чем хороша котлета? Тем, что её практически не нужно жевать, мясорубка уже пожевала её до тебя. Давай, Ники, просто соси её и понемножку сглатывай, это ты уже точно можешь.
И я, действительно, смогла. Погоняв языком вкусную «кашицу» по рту, я осторожно сглотнула. Получилось!
За это время Рэнди скормила Фрэнку пару котлет, хотя он и отнекивался, говоря, чтобы сначала поела я. Но она парировала его возражения, утверждая, что мне всё равно сейчас много есть нельзя, и позже она принесёт для меня ещё что-нибудь, а ему понадобятся силы, чтобы меня «нянчить». И потом, не зря же она притащила сюда столько котлет, не отдавать же их Стивену.
– Отдавать! – раздалось с берега. – Обязательно нужно отдать их Стивену, он-то кочевряжиться не будет, он съест все твои котлеты в один присест!
– И когда это ты стал говорить о себе в третьем лице? – раздался другой голос.
– За котлеты Рэнди я о себе хоть в восьмом лице заговорю. Ты их просто не пробовал, поэтому тебе не понять!
– Кстати, – аккуратно вкладывая мне в рот очередную порцайку, поинтересовалась Рэнди. – Я не совсем поняла, здесь что, цирк? Или концерт известной рок-группы? Почему тут толпа собралась, хотела бы я знать? Ге-ейб?
– Действительно, – дядя Гейб, всё это время с обожающей улыбкой наблюдавший, как Рэнди командует нами с Фрэнком, оглянулся в сторону берега и нахмурился. – Что за несанкционированный митинг вы тут устроили? Вам что, заняться нечем?
– Но нам интересно, – голос Оливии, дочери дяди Джеффри.
– Мы раньше ничего подобного не видели, – а это уже Питер.
Там что, вся семья собралась? Скосив глаза, я увидела, что на берегу топчется уже человек двадцать, если не больше.
– Тоже мне, нашли диковинку! – воскликнул дядя Гейб. – Ники внешне вообще не изменилась, ни рогов, ни копыт, ни чешуи. Хотите полюбоваться на уродцев – погуглите слово «кунсткамера».
– Но у нас такого ещё не было, – снова Стивен. – Мы же не лезли, пока она в палате лежала. А здесь вроде как общественное место.
– Гейб, рявкни на них! – попросила Рэнди.
– Так, шутки в сторону, – дядя Гейб был само воплощение грозного главы клана, и неважно, что он стоял по грудь в воде с Рэнди на руках. – Считаю до трёх. Остаются Синклер, Элоиз и Джеффри. Любого другого, кого увижу после цифры «три», отправлю чистить свинарник. Вручную. Ра-аз.
– В свинарнике уборка навоза автоматизированная, – голос Моргана.