Домовой
Шрифт:
– Ну и зачем ты их напугал?
Петрович появился в тот самый момент, когда кот уже собирался прыгать на крышу. Пришлось задержаться. Старик не относится к тем людям, которых можно просто игнорировать. Если решит, что ему лучше не встречаться с Юлей вообще, запрет дома. Уж кто-то, но он то знает, как его удержать.
– Ей необходимы положительные эмоции, – на мгновение частично изменившись, ответил домовой.
– Неужели ты все выпил?!
– Ты за кого меня принимаешь?!
Повернувшись к деду попой, кот величественно пошёл по улице. На них уже никто не обращал внимания. Люди
– Куда мы идем?
– Мяу!
Домовой сделал вид, что не может разговаривать. Объяснять он ничего не будет. Много чести. Итак слишком близко подпустил к себе человека, тот уже хозяином себя почувствовал. Нельзя так. А вот открыть тайну нужно. Иначе никак, иначе его самого разорвет от боли, а это для дома плохо. Уже даже плесень в углу появилась…
– Сволочь ты, Тимофей! – беззлобно выругался старик, сразу же прочувствовав настроение друга.
Домовой не ответил не потому что не хотел, просто сердце неожиданно забилось в тревоге. Рывком обернувшись, он рванул к реке. Полоснувшая по венам боль была откинута в сторону, как нечто неважное. Слишком далеко от дома, подумаешь. Сейчас главное успеть к реке.
– Нет! – крик резанул по нервам и заставил ускориться. Визжала Юлька.
– Ну ты и дурак! – раздался в голове голос Петровича, старик даже мысленно умел быть насмешливым.
Что тут скажешь? Дурак. Клинический. Глядя на то, как его малышку ловят и щекочут друзья, Тимофей поймал себя на мысли, что боль в груди не только из-за дальности дома. Впервые в своей долгой жизни он захотел стать человеком. Блин. Да он даже прикоснуться к ней в реальном облике не может. Прозрачная рука просто-напросто проходит сквозь тело.
– Пойдем.
– Куда?
– Ой, дядя Петрович! А вы Тиму с собой не принесли?
Простой вопрос разлился по телу теплой волной. Помнит. Она помнит о нем! Нахлынувшие эмоции были настолько сильны, что домовой не удержался и поцеловал Юльку в макушку. В следующий миг голова старика взорвалась от отчаянного крика. Домового словно пронзили тысячи огненных иголок. А-а-а. Больно. Лишь на периферии сознания он увидел, как друга увозит скорая. Потом все. Пустота…
– Тим! Тимофей! – голос малышки вернул его из небытия.
Сколько его не было? Домовой прислушался к собственным ощущениям. Судя по всему, прошло не меньше недели. Почему же его Петрович не ищет?
– Тим, зараза моя пушистая, ты где?
Ух. Парень вздохнул с облегчением. Живой старик. Ищет. Значит все будет хорошо. С трудом поднявшись на ноги, домовой расслабился, позволяя телу поменяться.
– Мяу!
– О, вот ты где, негодник!
Подхватив кота на руки, Петрович нахмурился. То, что он видел ему откровенно не нравилось. Слишком уж худ был его рыжий друг. Однако сейчас не о том, нужно поблагодарить помощницу. Удивительно, но она искала кота почти с таким же отчаянием, что и он сам.
– Спасибо, Юля, за помощь.
– Можно его погладить?
– Конечно. Держи.
Оказавшись на руках малышки кот довольно заурчал. Исходящее от нее тепло нельзя заменить ничем другим, сейчас это ощущалось особенно остро. Но почему тогда случился приступ?
– Все,
Забрав у девочки кота, Петрович как можно ласковее ей улыбнулся. Она не виновата в том, что случилось. Улыбка получилась больше похожей на оскал, ведь ему редко приходилось улыбаться. Так что ничего удивительного, что Юлька предпочла быстро ретироваться без споров. Старик же уже повернул к дому, когда на его плечо легла прозрачная рука. В отличие от остальных, он мог чувствовать прикосновения друга.
– Не торопись.
– Что такое?
– Мне нужно тебе кое-что показать. Мы прошлый раз не дошли.
– ???
– Пойдем к дому Беловых.
Домовой шел тяжело опираясь на плечо человека. Как же далеко от дома! Однако держать знания в себе уже просто нет сил. Как же больно! Сделав последний шаг, он прикоснулся к стене, не отпуская плечо старика, чтобы он тоже увидел. Стены дома были покрыты страшной, могильной чернотой.
– Что это?! – отшатнувшись в ужасе проговорил Петрович.
– Близкая смерть владельца дома. Кто-то из родителей Юли умрет совсем скоро.
– А оттянуть?
– Думаешь я не пытался?! – голос домового зазвенел от сдерживаемой боли.
– Прости.
Уходя, старик по привычке заметал следы. Не нужно, чтобы кто-то знал о том, что он здесь был.
Глава 4. Розовая прядь
Прошло пару дней, которые Тимофей потратил на восстановление. Сад, это, конечно, хорошо, но и о себе забывать стоит. Солнечные ванны, сметана, рыбка, дом. Деревянные стены хранили тепло всех тех, кто когда-то владел этим домом. Были, конечно, в его стенах и откровенные гады. Куда же без них? Но их гниль Тимофей уже давно выкинул как из души, так и из памяти. Нечего засорять голову всякой ерундой. Лучше найти что-то важное, например причину его неадекватной реакции на Юлю. Кто ищет, всегда найдет. Он нашёл. Правда не был уверен, что рад этому.
– Что-то случилось? – присев в соседнее кресло, спросил Петрович. Старик каким-то невероятным образом всегда находил его, если он был в доме.
– Я знаю, почему случился приступ.
– Почему?
– Она из рода уничтожающих нечисть, был такой в средние века. Ее кровь для меня смертельна, а прикосновения подобны наркотику.
– Ну так в чем проблемы? Держись от нее подальше и все.
– Не могу! Я не могу без нее!
Домовой закрыл лицо руками и заплакал. Мысль, что Юлькина привязанность к нему обуславливается исключительно свойствами ее крови убивала. Однажды, очень давно, он уже сталкивался с подобным. Тогда это ему едва не стоило жизни, сейчас… он не хотел думать, что будет сейчас…
Горестная весть прилетела спустя два дня. Тимофей еще не до конца восстановился, но отказываться от похода на кладбище не стал. Ему было жизненно необходимо ее увидеть, понять, что с ней все в порядке. Однако реальность превзошла все ожидания. Едва увидев малышку, парень задохнулся от горя. Запакованная в черное платьице, она сжимала папину руку и с ужасом смотрела на гроб, в котором пряталась ее мама. Ни тени слез, лишь широко распахнутые глаза, искусанные до крови губы и… седая прядь, что выбилась из русой косы.