Домовой
Шрифт:
Глюк в капюшоне смутился:
– Ошибки? Где?!
Когда обосновала каждую, товарищ в капюшоне трижды постучал кулаком по столу. Тот вдруг жутко заскрипел. Черная столешница пошла рябью и из нее постепенно сформировалась чья-то малоприглядная морда с рогами и козлиной бородкой. Я икнула и без приглашения плюхнулась на стоящий рядом стул, с высокой спинкой.
– Хефуши, я тебя уволю! Все слышал?! Ошибки исправить и поставить печать Его Кошмарности! – прохрипел капюшон и бросил в деревянную морду договор.
– Да
– Х… Кх.. к-кто это был? – выдавила из себя, нервно теребя рукав платья.
– Мой секретарь.
Еще раз оглядела комнату и спросила глюка:
– Простите, а когда я уже в себя приду? Мне еще домой добираться надо.
– Скоро. Хефуши вернется, подпишешь договор и можешь отправляться в свое владение.
После этих слов немного расслабилась. Значит, скоро приду в себя. Ну и что с того, что глюк требует подписать какой-то дурацкий договор?
Списав все странности на злоупотребление спиртным в компании подруг, подписала договор кровью и получила тяжелую связку серебряных ключей.
Не удивилась, когда черный смерч перенес меня в зал со множеством арок, состоящих из висящих в воздухе, сияющих алым камней. Без вопросов шагнула в одну из них. И только когда оказалась почти в полной темноте, на заросшей травой тропинке поняла, что попала.
Я даже враз протрезвела. Обнаженные до локтя руки и ноги в чулках на лодочках мгновенно замерзли. Где-то в темноте резко прокричала ночная птица. Влажный воздух пах полынью и чертополохом. А вокруг ни души.
Вздрогнула, услышав шум ветра в кронах деревьев. Лес. Судя по звукам, хвойный. От лиственного шума больше. Звать на помощь страшно, мало ли кто тут водится. Да и интуиция упорно твердит, что людей поблизости нет. В траве раздался шорох.
Пискнув:
– Мамочки! – рванула по едва видимой во тьме тропинке. Споткнулась, упала. Вскочила и понеслась дальше. Остановилась, только когда чуть не врезалась в елку. Прислонилась спиной к стволу, озираясь, готовая чуть что скинуть туфли и применить все свои скудные навыки лазания.
Тишина. Только лес едва слышно вздыхает, поглаживая еловой лапой мою растрепанную макушку. Как же хочется домой! Вот открыть бы сейчас родную дверь, разуться и упасть в любимую кроватку! И чего меня дуру на эти посиделки потянуло?!
Ключи в руках вдруг потеплели и дернулись. Я сжала их сильнее, думая, что они просто от усталости кажутся мне тяжелыми. Как вдруг, громко звякнувшая связка, вырвалась из рук, будто живая. Засветилась зеленым, почти неоновым светом и полетела по воздуху прочь, рассыпая за собой зеленоватые искорки.
Застыла, не зная, смеяться над собственным бредом или плакать от холода и отчаяния. Медленно и осторожно, боясь угодить ногой в какую-нибудь кротовую нору и свернуть шею, пошла в сторону, куда полетели ключи.
Те ждали меня, повиснув на штакетине старого, покосившегося забора. С опаской взяла связку в руки и, отперев ржавый висячий замок на калитке, робко потянула оную на себя. Стоило тронуть старое дерево, как в кожу немедленно вонзилось с десяток заноз, а сама калитка и весь забор на мгновение полыхнула алым.
С визгом отскочила назад, но больше ничего не происходило и все же рискнула войти в просторный двор. Двухэтажный деревянный дом. Темные глазницы окон. Два корявых полузасохших дерева по обеим сторонам от входа. Судя по форме крон – яблони.
Страшно было до безумия. Но ночевать на улице еще страшнее. Мало ли хищники учуют? Лес то рядом!
Хотела на всякий случай постучать в дверь. Но вспомнила страшную морду Хефуши, что вынырнула на стук из стола готичного глюка в капюшоне и передумала. Вместо этого взялась за ключи.
Тихо матерясь, перепробовала все, когда дверь вдруг открылась от случайного толчка: она была не заперта.
Внутри темно, хоть глаз выколи. Запах, как в доме древней старухи, которая давно запустила свое жилище и сама не мылась уже год, ударил в ноздри. Поморщилась и оставила дверь открытой: может хоть немного проветрится.
Моя рука охлопала карманы платья: мобильник тут! Сети нет, заряда тридцать процентов, но фонарик-то в нем есть! При свете старенького гаджета оглядела жилище.
Древняя печь, раскрытые шкафы, с полок которых свисают старые тряпки. Разобранная, неряшливая постель у стены.
Вмятины на подушке и матрасе, и пара длинных седых волос говорили о том, что обитающая тут старуха, спала здесь совсем недавно. Интересно, куда же делась неряшливая бабка?
Коровий череп, с черными пустыми глазницами, висящий над входом, чуть не заставил меня завопить еще раз. Тут что, живет какая-то ведьма? Ага! И отлучилась она ненадолго: в лес за травами или полетела на метле таскать маленьких детей себе на ужин.
Тряхнув волосами, посмеялась над своей глупостью. Подумаешь, бабка шарлатанка! Может, бедняжке пенсию не платят, вот она и пошла в экстрасенсы, в колдуньи-ведуньи.
Где бы ни была хозяйка дома, сидеть в темноте и мерзнуть, ее дожидаясь, совсем не хотелось. Растопим-ка печь! Не смотря на то, что всю жизнь жила в городе, все же знала, как это делается. Не даром же, почти на все лето, уезжала в гости к своей бабке Вале, в деревню Копылово.
Закрыла входную дверь и начала выгребать золу из печи. В центре топки, ближе к дверце, стала укладывать поленья, что нашлись рядом, на полу. И, когда две трети свободного пространства оказались заполнены, занялась поиском спичек. Только вот их не было.