Домой по рекам крови
Шрифт:
— Отец заплатит за мое возвращение, — сказала девушка, — заплатит хорошие деньги. Ты же хотел ограбить этих, в машине, я правильно поняла?
Да, черт возьми, правильно, только орать об этом вовсе не обязательно. Соображает, зараза, хотя в ее положении он бы в два раза шустрее мозгами шевелил. Шла из магазина, посадили в машину, притащили сюда… Вот куда курьеров утром понесло, не на таможню, а на федеральную трассу, выезд на которую находится километрах в трех за постом, и оттуда в Москву. Понятно, почему они так долго таскались, странно, что он их вообще дождался. Папа заплатит… Пусть только попробует зажать денежки, «Сайга» и «Викинг» в кобуре заставят его раскошелиться. Надо только хорошо подумать, как обставить дело. Первым
Денис вытащил из тайника бушлат, завернул в него «Сайгу» и коробки с патронами, убрал на прежнее место, заложив кирпичами. Девушка не сказала ни слова, только следила за ним, прижимая к животу свою сумку, точно закрывалась ею. Денис поднялся, прицепил кобуру с пистолетом на ремень джинсов под курткой, отошел вбок, освобождая дверной проем, и сказал:
— Как выйдем отсюда — сразу звони отцу, скажи, где ты находишься. Потом дашь трубку мне.
Мобильники в подвале не работали, на экране, стоило углубиться подальше в коридоры, появлялась надпись «нет сети», и мучить телефон было бесполезно.
— Не могу, — отозвалась девушка. Странное дело, но она точно боялась выйти отсюда, опасливо жалась к стенке и неуверенно поглядывала на Дениса. Понятно, слишком резка перемена — от налетчика и без пяти минут насильника к почти что Робин Гуду, грозы негодяев и защитника обиженных. Хотя могла бы и понять его мотив — деньги прежде всего, но от радости, похоже, рассудок малость помутился. И звонить папе не хочет — дополнительный симптом, говорящий в пользу легкого помешательства.
— У меня мобильник отобрали, — пояснила та. И снова не врет, телефона у нее точно нет, он сам в этом убедился. Что угодно в сумке и карманах нашел, только не трубку. Правильно сделали, между прочим. На месте курьеров он бы ей еще рот заклеил, но те, видимо, гуманнее оказались или нужды не было… Кстати, кровоподтек у нее на лбу когда образовался — в момент аварии или до?
— С моего позвонишь, — сказал Денис, — номер, надеюсь, не забыла?
Девушка помотала головой, по-прежнему недоверчиво глядя на него, Денис поманил ее к себе и вышел в коридор.
— Поехали, — сказал он, — поздно уже. Завтра сдам тебя папе, а сегодня за тобой присмотрю, чтоб не сбежала. Сама понимать должна, не маленькая.
Он достал пистолет, выщелкнул из рукояти магазин — о, полна коробочка, девять штук патронов один к одному. И запасной магазин имеется, в кармашек на кобуре убран. Педантом был курьер, спасибо ему за это.
Девушка шагнула вперед, покачнулась на сломанных каблуках и едва удержалась на ногах. Денис подал ей руку, но та точно этого и не заметила, с гордым и независимым видом прошла мимо, припадая на одну ногу. Денис держался на полшага позади, подсвечивал фонариком дорогу: было уже очень темно. Шли молча, девушка опасливо поглядывала по сторонам, но старательно делала вид, что ей не страшно, а Денис чувствовал себя превосходно. Он буквально воспрял духом, прикидывая, какую сумму заломит папаше этой красотки. Впервые, знаете ли, заложниками торговал, не знал, как разговор построить. Можно так: «Ваша дочь у меня, я верну ее, если получу…» — дальше должна прозвучать многозначная цифра. Нет, лучше не так: «Она у меня». Звучит неубедительно, мало ли кто — она, надо назвать имя, это подействует лучше всяких угроз и намеков.
— Тебя как зовут? — спросил он.
— Настя, — отозвалась девушка, на ходу повернула голову и вопросительно глянула на своего провожатого.
— Я Денис. — Он оступился, потеряв на миг бдительность, а девушка зацепилась носком сапога за обломок деревянной балки и свалилась бы на битый кирпич, если бы Денис не удержал ее. Перетащил через преграду, провел мимо роскошной лестницы из дома и повел к машине.
«Авдотья» ждала на месте, холодная, как пустая консервная банка, что выкинули на мороз. Денис посадил девушку на переднее сиденье, на всякий случай заставил пристегнуться, потом завел двигатель. Тот долго сопротивлялся, потом заработал, зло загрохотали подшипники, салон понемногу наполнялся чадом. Но старушка не подвела, тронулась с места и, как могла, резво покатила прочь от парка. Проехали окраину, постояли на двух светофорах и с грохотом под картером миновали центр, когда в машине стало тепло, Настя точно опомнилась.
— Куда мы едем? — В ее голосе звучали плохо скрытые беспокойство и нервозность.
— На дачу ко мне, — сказал Денис, прикидывая, что его там ждет по приезде и сможет ли он растопить печку. Получалось, что должен — дрова имелись, только все это займет время. Но деваться некуда, дом нужно согреть, даже если они проведут там всего одну ночь.
К дому подъехали уже в сумерках. Ключ нашелся на «своем» месте, под крыльцом. Денис открыл дверь и на этот раз вошел первым, постоял в темноте, привыкая, шагнул на крохотную кухню и включил свет. Лампочка поморгала и снизошла, осветила тесное помещение с плитой и столом у окна. Денис вытащил из-под стола табуретку, отошел в сторонку, пропуская Настю перед собой. Та вошла, подобрав полы шубы и завернувшись в них, как в кокон, села на предложенный табурет и не шелохнулась, пока он не справился с печкой, небольшой, металлической, что помещалась в коридоре аккурат напротив лестницы на второй этаж. Там холод был такой, что Денис быстренько сбежал вниз и подкинул в топку еще дровишек. Дом прогреется, проверено, только часа два понадобится, а то и два с половиной. Ничего, скоротаем их за светской беседой, а заодно пришло время немного подкрепиться. Есть и правда хотелось зверски, но ничего, кроме пачки печенья, в закромах не обнаружилось, зато чая и сахара было в достатке. Чайник быстро закипел, Денис залил кипятком заварку и сел за стол напротив Насти. Та все еще куталась в шубу, хоть в кухне было уже довольно тепло, и на Дениса старалась не смотреть, глядела ему куда-то за плечо, в стенку. Смотрела так пристально, будто видела там нечто, весьма завлекательное, но Денис точно знал — нет там ничего, кроме шкафчика и пустой полки под ним. Достал мобильник, включил его и положил на стол, подтолкнул к девушке.
— Звони, обрадуй папу.
Та взяла телефон и с тем же вниманием, что только что в стенку глядела, уставилась на экран. Посидела так с полминуты и принялась нажимать на кнопки, запнулась пару раз, глянула на потолок, точно там верные цифры искала, но набрала-таки номер. Денис подался вперед, прислушиваясь к звукам из мобильника, но тот молчал. Не было ни длинных гудков, ни музыки, ничего не было слышно довольно долго, как ему показалось, потом раздался неживой голос: «Абонент временно недоступен».
— Еще раз, — потребовал Денис, чувствуя, как на место спокойствия подкатывает злость. Этого только не хватало — папаша красотки вздумал телефон отключить, причем в самый интересный для него, папаши, момент, что странно и наводит на разные мысли. Настя нажала кнопку вызова еще раз, но с тем же результатом — им ответил автоответчик.
Денис откинулся к стенке и отвернулся к окну. На душе стало до того погано, что он едва сдержался, чтобы не выйти отсюда, хлопнув дверью, и прогуляться вокруг поселка по сугробам, пока злость не уляжется. Но передумал, забрал у Насти телефон и нажал вызов еще раз. С тем же успехом — из динамика раздался голос «железной девочки». Денис положил телефон на стол и посмотрел на Настю.
— Номером не ошиблась?
Та помотала головой и снова спрятала руки в рукава шубы. Не ошиблась, понятное дело, ей это незачем. И сам номер — красивый, что называется, с кучей семерок и нулей, такой денег стоит в отличие от кривых, народных. Опять не врет, получается, и, по всему видно, сама расстроилась — думала, что папа за ней сегодня же и примчится, а вот промашка вышла…
— Матери звони, — приказал Денис.
— Бесполезно. Она за границей, у нее другой номер, я его не помню.