Домой по рекам крови
Шрифт:
— Я заметил, у вас машина чистая, а колеса и диски грязные. По лесам ездили? А здесь недалеко вчера расчлененный женский труп нашли, уж не вы ли постарались…
— Чего? — откровенно обалдел Денис. — Какие леса, какая грязь? Глаза разуй, зима на улице! Какой труп, какая девушка… Слушай, командир, я все понял, не дурак. Говори, сколько я тебе должен… — он осекся на полуслове.
Темная плоская машина вынырнула точно из-под земли или с неба упала — он и не заметил ее в горячке спора. Остановилась рядом с «Фордом», второй гаец рысью подбежал к ней, дверца открылась ему навстречу. Секунда, две — инспектор смотрит в сторону Насти и Дениса, отходит, и из машины выбирается человек, идет навстречу. Денис узнал его моментально, узнал даже издалека, он помнил эту развинченную походочку и нагловатую манеру держаться. Курьер, что приходил тогда к Ваське, неторопливо
Рыбникова точно подменили, расслабленность и сонливость куда только подевались. Он рванул дверь за ручку, наклонился и крикнул:
— Выходи! И без глупостей у меня!
И тоже поднял автомат.
Настя оказалась на дороге, гаец дернул девушку за рукав шубки, выталкивая навстречу курьеру. И та, как сомнамбула, побрела ему навстречу, оступалась, полы ее шубы мотал ветер, Настя оглянулась на Дениса, и тот очнулся, мигом оценил обстановку. Интуиция, в народе именуемая чуйкой, не подвела — их ждали, и нечего рассчитывать, что курьер увезет Настю, а его отпустит с миром. Нет, Никольский точно захочет потолковать с человеком, что убил его людей, следовательно, они оба нужны смотрящему. Дергаться бесполезно, против двух автоматов и двух машин, не чета полуживой «авдотье», не попрешь, тут надобно другое… А раз так, то была не была, главное — до машины добраться.
— Ладно, сдаюсь, — сказал Денис и поднял руки, — ты победил. Героин у меня в машине. Показать, или сам найдешь?
Гаец повернулся и оторопело уставился на Дениса, обалдел до такой степени, что даже автомат опустил. Ага, разрыв шаблона у тебя приключился, не того ты ждал. Сработало, теперь, главное, не останавливаться.
— Покажи, — выдал наконец инспектор, шагнув к «Ауди».
— Девушка покажет, — сказал Денис, — она продавец, я водитель. Товар у нее, я не знаю, где тайник.
Гаец как-то уж вовсе потерянно заморгал, не зная, что и делать. Вводную он получил одну, а тут дело оборачивалось совсем другой стороной. Денис его замешательством немедленно воспользовался, окликнул Настю, махнул ей рукой, и та пошла к нему, но так медленно, точно в воде по колено брела, даже заорать на нее хотелось. Но сдержался, обнял за талию, притянул к себе и подтолкнул к машине.
— Водить умеешь? — спросил еле слышно, та кивнула и оказалась за рулем. Денис глянул по сторонам — курьер с сопровождающим чуть сбавили шаг, не совсем понимая, что происходит, Рыбников топтался рядом и заглядывал в салон, щурясь при этом, точно желал сам высмотреть тайник с героином. Денис решил инспектора не мучить и концерт не затягивать, перегнулся через девушку и вытащил из разреза в спинке пистолет. Крутанулся резко на одном месте, заметив удивление и ужас в глазах Насти, вытянул руку с оружием, целясь инспектору в лоб.
— Я тебе сейчас, Рыбников, мозги вышибу, — сказал негромко, но этого хватило. Инспектор попятился, убрался на приличное расстояние и дальше побежал боком. Второй гаец и курьер замерли, где стояли, но Денис заметил, что юноша тянется к поясу своих темных джинсов, а водительская дверь иномарки приоткрывается.
— Всем лечь! — заорал Денис и выстрелил над их головами. Рука дернулась от отдачи, запахло порохом, с деревьев поднялись потревоженные выстрелом птицы. Но угроза подействовала — все дружно легли мордой в снег, даже тот, кто еще оставался в машине, выпал из нее и лежал у переднего колеса, прикрыв голову руками. Денис мельком глянул на Настю — та сидела, вцепившись в руль, и смотрела перед собой. Истерики не предвиделось, но черт ее знает, может, у нее зажигание позднее и прорвет в самый неподходящий момент. Курьер шевельнулся, Денис прицелился и прострелил иномарке оба передних колеса. Водитель — или кем он там в штатном расписании наемников Никольского числился — отполз в сторонку, Денис повернулся и еще двумя выстрелами продырявил колеса «Форда». Мухой метнулся к передней двери «Ауди», плюхнулся в кресло рядом с Настей и бросил: «Гони!», когда заметил, что курьер целится в них из небольшого пистолета.
— Сейчас он нас застрелит, — спокойно сказала девушка и повернула ключ в замке зажигания. Двигалась она еле-еле, так бы и убил своими руками… А что, это мысль.
Денис повернулся и приставил дульный срез «Викинга» к виску Насти, та замерла, вцепившись в руль, и побледнела аж до синевы. Курьер приподнял голову, Денис опустил стекло и крикнул:
— Давай, стреляй! Только сначала я ей башку разнесу! Никольский тебя за ней прислал, верно?
Угадал — курьер опустил пистолет и, приподнявшись на локтях, следил за Денисом. Гайцы лежали в прежней позиции и предпочитали помалкивать, при этом Рыбников отполз еще дальше, почти к темной иномарке, загородив собой обзор ее водителю.
— Гони! — крикнул Денис Насте, но та и ухом не повела, точно оглохла.
— Гони или точно пристрелю! Назад сдавай, там развернешься и вниз!
Он с силой ткнул ее пистолетом в висок, и это сработало — Настя кое-как справилась с переключателем скоростей, и «Ауди» покатила назад. Гони — это сильно сказано, где уж тут гнать, их и велосипедист догонит, но тут уж не до жиру. Зато с горки скатились весело, с ветерком, Настя руль не выпускала и вообще держалась молодцом, только побледнела еще больше и без конца смотрела в зеркала заднего вида. Позади никого не было, но это ничего не значит, фору они получили, и от нее уже через пять минут ничего не останется. Сейчас налетит из-за холмов подорванная по тревоге кавалерия, надо сматываться. Миновали поворот, за ним второй, впереди показались снегоуборочные машины — «гусеница» развернулась и теперь ползла навстречу.
— Стой! — скомандовал Денис, пристегивая кобуру к ремню на джинсах. — Стой, приехали.
Настя аккуратно, как на экзамене по вождению, включила поворотник и съехала на обочину, остановилась.
— Выходим, быстро! — Денис выскочил из машины, обежал ее, без тени галантности выдернул девушку из салона и, не дав ей сказать и слова, потащил за собой в лес.
Бежали, увязая в снегу по колено, спотыкались о незаметные под сугробами поваленные стволы и коряги, бежали, пока хватало дыхания, пока перед глазами не появилась мутная сетка, а сердце, казалось, вот-вот проломит ребра и захлебнется от избытка крови. Дорога давно осталась позади, вокруг был только лес, но Денис не сбавлял скорость, он так и бежал бы, пока хватало дыхалки, если бы не Настя. Не счесть, сколько раз она падала и столько же раз он поднимал ее и волок дальше, успевая осмотреться по сторонам. Их никто не преследовал, на земле и в воздухе было тихо, но Денис все же нет-нет да и посматривал на небо, точно ожидал увидеть там вертолет. Понимал, что даже для Никольского этакий фокус будет перебором, но отделаться от чувства загнанной в ловушку мыши не мог, как ни старался. И не лес был тому виной, не бешеная гонка, ни кровь, что колотилась в висках — подгоняли мысли. Теперь его ищут все, и полиция, и люди смотрящего, и у каждого к нему свой счет. «Снова сядешь, уже надолго, и мать тебя не дождется». Вася точно рядом бежал и на ходу будущее Денису предсказывал. И прав оказался, поганец, только не факт, что до суда дойдет, у Никольского свои методы, а менты спишут труп на попытку к бегству. «И мать тебя не дождется» — на миг точно кипятком окатило, Денис подвернул ногу, выпустил руку Насти и свалился в снег.
Та рухнула на колени рядом, постояла так, дыша из последних сил, потом зачерпнула горстью снег и принялась есть его. Прикончила хороший снежок, зачерпнула еще один, и тут Денис пришел в себя, ударил ее по рукам.
— Ты что творишь? — проговорил еле-еле, сам с трудом преодолев желание отведать февральского снега.
— Пить хочу, — прошептала Настя, — не могу больше, помираю…
«Я тебе помру». Денис сел, поднял штанину и осмотрел лодыжку. Нет, все в порядке, можно идти. Поднялся на ноги, сделал шаг, другой — нормально, болит, но терпимо, хотя бежать он не сможет. «Паршиво». Денис вернулся к девушке, та кое-как поднялась из сугроба и держалась за тонкий ствол ольхи, покачивалась вместе с ней, только что с ног не падала. Все, оба отбегались, и надолго, теперь они легкая мишень, их найдут через час или два, а то и быстрее.
— Хочешь жить — топай за мной, — сказал он, Настя покрасневшими, мокрыми руками застегнула шубу, подхватила под мышку свою сумку и заковыляла ему навстречу. Немедленно оступилась, села на одно колено в сугроб и посмотрела на Дениса.
— Не могу, — зло, даже с вызовом сказала она, — каблук сломался. Помоги мне.
— Ну и сиди тут, — безжалостно ответил Денис, развернулся и пошел прочь, на ходу прикидывая направление. Лес этот он знал довольно неплохо, помнил еще с детства, когда гонял тут на велосипеде по просекам. Одна из них как раз недалеко, какая-никакая, а все ж дорога, она выведет на шоссе, где можно поймать попутку. Это их единственный выход — уехать, пешком до города им не добраться, можно до ночи идти и нарваться на облаву. Никольский хоть реально всемогущий, но город перекрыть ему не под силу, тем более сейчас, по горячим следам, и есть еще лазейки, можно проскочить, если поторопиться.