Дон-16. Часть 2 (Освободительный поход)
Шрифт:
Остальные летающие крысы, так же собирают манатки, и дранг нах нахрен, только один из подбитых стрелками как-то рывками двигается, и летчик выбрасывается из самолета на парашюте, остальные держат тот же курс (нах нахрен). Пятерка бойцов бросается, что бы получить автограф у летуна фрицевского, ну или дать ему по автографу гектографом, щас геринглюфтец ощутит признательность народа своими ребрами. Проходит, минут 5 бойцы перегруппировываются и занимают места в обороне согласно плану (это пока я спал неутомимый Семенов, озаботился подготовкой обороны). К селу ведут два шоссе, на обоих ждут немцев засады, плюс заминировали ЖД, вдруг противник бронепоезд кинет в атаку (если у врага он есть, конечно)?
Кроме шоссе есть еще проселок (по
Командиры взводов знают действия своих бойцов, артиллеристы (пушки, гаубицы и минометы) запрятаны частью на флангах, и ждут немцев, все получили приказ, огонь открывать строго по команде. Остальная артиллерия ждет противника в капонирах у дорог. Танки тоже притаились (правда им капониров вырыть не успели, то есть успели, но не всем) и те танки (одиннадцать штук, причем 8 из них, это тюнингованные БТ) которые без капонира, это наш подвижный резерв. Нечипоренко (чую он пересядет на переБТ, не сейчас, то после) поведет их по команде в необходимый участок боя (с фланга или желательно с тыла наступающих). На нас наступает не менее полка пешерылых фрицев (пехота) при поддержке батальона танков и самоходной артиллерии. То есть немцы бросили на нас:
семнадцать танков Т- IV;
восемнадцать танков Т- III;
и восемь чешских тридцать пятых;
плюс к этим танкам на нас шли восемь артштурмов.
То есть немчура, готовит нам показать маму Кузьмы, песца и много других креативно-неадекватных подлян.
Вся эта масса, грохоча приближалась к нам с двух сторон, со стороны западного шоссе, и со стороны проселка, пехота противника активно сопровождает танки идущие лавой. За танками двигаются около полторы десятка ганомагов и других броневиков (даже три БА-10). Противник начал стрельбу (из танков и самоходок) по всему подозрительному с предельной дистанции, тут же прекратилась артподготовка. На нас двигалается страшная, опытная сила, это уже не тыловики и нахрапом их не возьмешь. Молчим и ждем, шоссе не заминировано, (зачем автобан портить) зато заминированы обочины и окрестности шоссе. Слева от шоссе (для нас слева), где до леса метров тридцать-пятьдесят, наша подляна, там панцеров дождаются мины и танковые шрапфугасы. Там же притаились противотанкисты и танки, которым успели вырыть капониры. Правая часть шоссе тоже заминирована, но она не так важна, там метров через двадцать красивый такой, противотанковый овраг, природа тоже не очень любит гитлеровцев. Фашисты не любовь природы (или глупость своего начальства) в полной мере ощутят зимой, что этой зимой, что под Сталинградом.
А пока, добро пожаловать незваные гости и немцы прут как каток, стреляя и расходуя боезапас, по всему, что им кажется подозрительным, прям на их пути, пехотинцами нарыты ложные капониры и брустверы. В капонирах врага ждут дохлые танки (из тех, что немчура для ремонта свезла), и бравые панцершютцы поджигают еще один 7TP (первый подожгли бомбёры), мирно стоящий в капонире. Для полного кайфа немчиков, в танках приманках спецом валяются тряпки, политые солярой и бензином, есть чему гореть и чадить.
И тут для немцев настает час Х (кому Икс, кому Ху), сигналом для начала часа Х служит, наезд головного Т- III на мину, бабах и танк остается на месте. Экипаж отправился в ж.. в валгаллу. (43-1=42), пока танкисты поняли, что путь заминирован, и остановились, успевают взорваться еще два (42-2=40, уже легче), но из них экипаж выскальзывает, пока молчим. Вперед выдвинулись два ганомага (саперного взвода) и опытные саперы, полезли разминировать путь для своих танков, но мы не зря чуть дальше танка 7ТР, обустроили скрытные позиции для косилок и флаков. Пулеметы и автопушки, начали косить саперов. из двух десятков саперов, в живых остались пять, сделав для себя вывод, что своя рубашка ближе
Немцев манят ложные позиции до которых они не дошли километр, и они посовещавшись все-таки приняли необходимое для нас решение и всей группой двигаются ближе к лесу.
Нам того и нужно, там немцев ждут танкшрапфугасы, правда немного, штук пятнадцать, да и для их успешного действия необходимо, что бы танки были не дальше 10 метров, а так только напугают. Но фашисты исправно жмутся к лесу, так как идущий в 20 метрах от леса тридцать пятый чех нарывается на мину, экипажу кранты (39-1=38, правильной дорогой идете товарищи).
Наступает кульминация, и немцы дорвались до шрапфугасов тесной кучей, взрывники натягивают натяжные взрыватели, и срабатывают все шрапфугасы, восмерка танков так и остается на месте (дымя и "крася утренний пейзаж"), ходовая часть и борта в хлам (38-6=32, 7-2+5 отпад). Теперь им нужен как минимум ремонт, а кто ж им даст ремонтировать в бою, фигвам, как там говорил товарищ Эренбург. Тут взрывается по танкам противника наша артиллерия и танки, а чего бы, не пострелять, тем более немцы подставились боками. Саперы приводят в действие пехотные шрапфугасы расположенные по старой привычке Смирницкого на высоте трех метров, и куски металлических отходов, летя сверху вниз, рвут пехоту в манную крупу.
Загораются еще танки противника; один, три, уже пять (32-5=27), и нацики не выдержав поворачивают вспять. Правда при этом они не слабо стреляют по нашей засаде, и даже попадают в зарытые до бровей пушки и танки, но они-то на открытой местности, и двигаясь задним ходом рвут дранг нах нахер. Жестоко пресекают инсинуации вражьей пехоты пулеметы и флаки, пушки и танки бьют только по танкам, и снова загораются или останавливаются отступающие танки врага (27-4=23).
Пошла команда Нечипоренке, и он, на своих шушпанцерах сейчас должен ударить в тыл отступающего врага, немцы, пятясь выкатываются в мертвую зону, и наши вынуждены прекратить обстрел. Зато есть бог на небе, и один танк противника ломается, скорей всего экипаж в состоянии аффекта сделал что-то не так. Потому дойчепанцерщютцы выскакивают из танка, и бегом присоединяются к бегущей пехоте, пулеметы наши уже не достают и потому, экипаж немецкого танка, успешно бежит (пусть живут пока, жЫр нагуляют).
Ну и когда фашисты уже расслабились, мол вышли из боя, во фланг им выходят танки Нечипоренки, с двумя немецкими же ПТО, на буксире, и с ходу, отцепив пушки, в двенадцать стволов бьют по боковой броне отступающего врага. Сразу загорается еще один артштурм (5-1=4), за ним два тридцать пятых, и еще через минуту один Т-IV(23-3=20, больше 50% панцеров слиты), фашисты разворачиваются, и идут в лобовую атаку на группу Нечипоренки. Нечипоренко не дурак (да и приказ надлежащий имеется), и продолжая обстрел противника, БТ-шки задним ходом (бросив пушчонки) уходят назад в лес, по той дороге, по которой пришли.
Фашисты обозленные преследуют группу Нечипоренки, но они-то не знали, что сумрачный свердловский гений Семенова, придумал заминировать и это направление, плюс и шрапфугасов наставили с два десятка: шесть танковых на уровне земли, и пятнадцать противопехотных на трехметровой высоте. И немцы втыкаются в это дерьмо по полной, сперва противотанковую мину находит прущий впереди Т-III, затем сбоку от него нарывается на такой же сюрприз привезенный Семеновым из немецкого же склада Т-IV (20-2=18). Видимо со второй миной были синхронизированы шрапфугасы, потому что начинается канонада, и бездушные взрывные устройства шпигуют ходовые части танков всяким металлоломом, а тела пехотинцев таким же металлоломом, но помельче, да сверху вниз.